Читаем без скачивания Тени забытых земель - Людмила Корнилова

— И он выступал в роли доверенного лица? — с недоумением просил брат Белтус. — Что, не нашли никого получше?

— Похоже, никто и не озадачивался долгими поисками. Взяли того, кто не будет задавать много вопросов и имеет представление о том, как нужно правильно себя вести среди самой блестящей знати Бенлиора во время церемонии.

— А что потом?

— Прошла коронация, отгремел праздник во дворце, и уже на следующий день супруг королевы, еще недавно находящийся при последнем издыхании, стремительно пошел на поправку, а еще через сутки был совсем здоров, как будто и не собирался несколько дней назад отправиться на Небеса. Кстати, многие очень расстроились от столь быстрого воскрешения мужа королевы, да делать нечего: сами виноваты, раньше надо было помочь этому прохвосту избавиться от бремени бытия. Однако едва ли не больше всех таким развитием событий был разочарован маркиз Анук: он, похоже, никак не хотел расставаться с образом супруга королевы и отчего-то вбил себе в голову, что отныне имеет все права на звание принца-консорта. В общем, из дворца его пришлось почти что выкидывать, и при том хорошо подвыпивший маркиз кричал, что если с ним будут так обращаться, то он тоже молчать не будет, и сумеет рассказать немало интересного о молодом выскочке, который вздумал занять его законное место подле королевы… Между прочим, если бы аристократии Бенлиора в тот момент пришлось выбирать, кого из двух мужчин оставить при королеве принцем-консортом, то, без сомнения, все выбрали бы того самого горемычного пьяницу маркиза Анук: его-то все знали, как облупленного, а вот что можно ожидать от молодого красавца-авантюриста, это, знаете ли, еще тот вопрос…

— Похоже, ничего хорошего они не дождались.

— Верно… — согласился дядюшка. — Сейчас в Бенлиоре надо наводить порядок железной рукой — иначе, увы, не получится. Там творится такое, что иным словом, как бардак, все происходящее назвать сложно. Это и неудивительно, потому как туда стекается отрепье из самых разных стран, и чувствует себя там, словно рыба в воде! Казнокрадство, разброд в армии, разгул криминала, гонения на церковь, еретические призывы… В городах с наступлением сумерек люди прячутся в домах за семью замками, в деревнях поджоги, посевы вытаптываются, рощи вырубаются… Если так пойдет и дальше, то стране грозит катастрофа.

— И что же, люди молчат?

— Конечно, многие стараются сделать хоть что-то, чтоб изменить ситуацию, которая день ото дня становится все более и более угрожающей. К сожалению, любые попытки навести хотя бы видимость порядка, наталкиваются на сопротивление из королевского дворца. Более того, наказывают тех, кто все еще не отказался от мысли направить королеву на путь истинный. Дело в том, что на все отчаянные послания как аристократии, так и армии со стражей, из дворца постоянно отвечают одно и то же: успокойтесь, не порите горячку, в стране все в порядке, можно сказать, тишь и гладь, а на мелкие неприятности не стоит обращать внимания, потому как от них никуда не деться — они были, есть и будут! Все понимают, что в действительности правит принц-консорт, этот выскочка-авантюрист, а королева Эмирил полностью ему подчинена. Однако всем известно и то, что королева Эмирил вот-вот умрет — у нее со здоровьем в последнее время совсем плохо, зато ее супруг и сейчас живее всех живых, и никак не желает отрывать свою задницу от хорошо пригретого трона.

— Зная разрушительное воздействие магии нагов на людей, мне остается только удивляться тому, как долго королева Эмирил сумела протянуть с таким мужем… — высказался брат Якуб. — Сейчас эта женщина должна представлять жалкое зрелище.

— По словам нашего посла в Бенлиоре, королева Эмирил, которой не исполнилось даже тридцати лет, выглядит настоящей старухой, которая с трудом ориентируется в пространстве… — вздохнул дядя Эдвард.

— А вот мне интересно, где же сейчас находится то доверенное лицо? — полюбопытствовал брат Белтус. — Наверное, постоянно ошивается около принца-консорта?

— Маркиз Анук уже давно пирует на Небесах.

— Быстро он туда направился.

— А то! — усмехнулся дядя. — Не задержался на этом свете. Дело в том, что уже через день после того, как маркиза едва ли не пинком выставили из дворца, какие-то бедняки нашли его бездыханное тело в придорожной канаве. Придворный врач, осмотревший покойного, сделал вывод, что того укусила ядовитая змея.

— Змея?

— Она, родная. Точно такое же заключение дали и три других врача, которых пригласили во дворец из разных мест столицы для того, чтоб они подтвердили причину смерти маркиза Анук. Все врачи твердили одно и то же: яд был такой сильный, что спасти беднягу не было никакой возможности. Единственное, на какой вопрос не могли ответить эти самые эскулапы, так это откуда столь ядовитые змеи оказались в столице — похоже, что между укусом и смертью не прошло и минуты. В конце концов было решено, что кто-то из иноземцев привез в столицу более чем опасный груз для какого-то из любителей экзотики (среди богатеев таких хватает), а одна из змей выбралась сквозь неплотно закрытую дверцу, и спряталась в первом же удобном месте, благо в городе хватает и щелей, и крохотных островков зелени. Что же касается маркиза, то он, по своей милой привычке напившись до невменяемого состояния, частенько спал прямо на улице в каких-нибудь пыльных лопухах. Оттого-то дознаватели и пришли к очевидному выводу, что именно там упившийся в дугу маркиз и встретился с ядовитой змеей.

— То есть во всем виноват сам?

— Что-то вроде того. В общем, следствие было закрыто. Конечно, эту жутко ядовитую змею какое-то время поискали, но безрезультатно. Решили, что она уже или сдохла, или же ее кто-то прибил.

— Вообще-то у меня сейчас появилась другая версия гибели маркиза Анук, и, боюсь, она куда более реальная, чем тот вывод, к которому пришло следствие… — хмыкнул Ланьеж.

— Не ты один такой умный! — огрызнулся брат Белтус. — Я тоже могу сложить две простые цифры. Похоже, что к смерти пьянчужки — маркиза приложил свою руку (вернее, свои зубы) или муженек нынешней королевы Бенлиора, или кто-то из его единоутробных братцев. Судя по всему, яд у нагов такой, что вряд ли от него существует противоядие.

— Вот насчет яда нагов в древних книгах есть самые разные сведения… — встрял в разговор брат Якуб. — У кого-то из нагов он очень сильный, у кого-то в разы слабей, но в любом случае, стоит избегать их укуса.

— А чего ж они нас тогда не укусили? — удивился брат Белтус. — Допустим, это моги сделать в тот момент, когда повязали всю нашу компанию на том острове… Ведь, казалось бы, это самое простое решение, и без хлопот: один укус — и мы наказаны за смерть их соплеменника. Вместо этого наги предпочитали действовать хвостом и кулаками, да еще и поволокли нас невесть куда.

— Тут есть некие сложности… — брат Якуб готов был читать чуть ли не лекцию об особенностях нагов. — Возьмем для примера ядовитых змей: им яд нужен для охоты, и если так случиться, что в какой-то момент яд, имеющийся в зубах этих рептилий, будет ими истрачен, то змее придется выждать определенное время, пока в ее железах вновь не скопится новое количество яда, а это может произойти очень не скоро. Естественно, что в этом случае для рептилий об удачной охоте или защите от врагов не может быть и речи…

— Вы что, хотите сказать, что так же поступают и наги? — удивился Ланьеж. — Да, змеюки — они и есть змеюки!

— Может быть, когда-то наги, и верно, действовали таким образом, то есть охотились, подобно змеям… — вздохнул брат Якуб. — Кто сейчас может сказать, что происходило в незапамятные времена? Однако, как я понял из древних книг (пусть дошедшие до нас манускрипты довольно обрывочны) в организме у нагов есть что-то вроде баланса между имеющимися у них ядом и кровью. Потеря чего-то одного сразу же сказывается и на другом, а потом и на общем состоянии организма — проще говоря, наг на какое-то время немного слабеет. Точнее ничего сказать не могу, кроме того, что змеелюди предпочитают без крайней на то нужды не пользоваться своими ядовитыми зубами. Кроме того, в старину у нагов яд был примерно таким же разящим орудием, как меч или булава. И еще одна особенность: организм змеечеловека защищен от собственного яда, но вот если в его кровь попадет яд другого нага, то в этом случае последствия могут быть самые печальные.

— Уже легче.

— Правда, должен предупредить брата Андреаса… — в голосе брата Якуба появилось чуть заметное сочувствие. — Пусть он будет поосторожней с Нарлой — я имею в виду свои слова насчет яда нагов. В тех же древних книгах было сказано о том, что чаще всего яд теряли именно нагини: как я вам уже говорил, эти особы предпочитали заводить себе дружков среди людей, выбирая себе самых красивых и сильных мужчин, и притом были чрезвычайно ревнивы к объектам своего благосклонного внимания… Чуть что не так — сразу порыв ревности, бешенство, ярость, а взбешенная баба — это жуткое дело! Сначала сделает невесть что, и лишь потом начнет думать, правильно ли поступила…