Читаем без скачивания Шкатулка с бабочкой - Санта Монтефиоре

— Она влюблена до безумия, — натянуто сказала Молли.

— Да, она счастлива, — подтвердила Эстер. — Я никогда не видела ее такой сияющей. Он уделяет ей так много внимания. Постоянно звонит, возит ее повсюду. Она просто расцвела.

— Он похож на ее отца, — заметила Молли.

— На ее отца? — испуганно воскликнул Сэм. — Господи, да сколько же ему лет?

— Тридцать восемь, — ответила Молли, поднимая брови в знак своего неодобрения.

— Что, черт побери, она может делать с таким пожилым типом! — раздраженно выкрикнул Сэм. — Он на двадцать лет ее старше.

— Возраст не имеет значения, если они любят друг друга, — возразила Эстер.

— Нет, имеет, — перебил ее Сэм. — Просто она очень впечатлительная.

— Да какая разница? Она будет впечатлительной с тем, с кем она встречается, — заявила Эстер.

— Мне это вообще не нравится, — вздохнул Сэм, снимая очки и потирая переносицу большим и указательным пальцами.

— Ладно, ты можешь сам ей все высказать. Она приезжает сегодня вечером в гости, — сообщила Молли. — Но она не привезет с собой Торквилла, — разочарованно добавила она.

Сэм бродил среди утесов в сопровождении Троцкого и Амадеуса — нового спаниеля матери, наблюдая, как волны ведут свою бесконечную битву со скалами, заливая их белой пеной, прежде чем ретироваться, чтобы набраться сил для нового броска. Он подставил лицо ледяному ветру, плотно закутавшись в пальто и ссутулившись, чтобы сохранить тепло. Троцкий держался сзади, используя его в качестве щита от ветра, в то время как Амадеус шнырял повсюду, что-то вынюхивая. Сэм сердито вспоминал Федерику, не в состоянии понять, почему это так его беспокоит. Поцелуй в амбаре был всего лишь приятным моментом невинного удовольствия. Он не означал ничего большего, чем просто поцелуй в дождливую ночь. Он вообще не собирался ее целовать, просто так случилось. Позже он ощущал свою вину за то, что воспользовался преимуществом своего положения, ведь ее обожание было тогда совершенно очевидным. Потом он импульсивно предложил отвезти ее в дом дяди, и они прогуливались под божественно золотым светом небес. Тогда ему захотелось поцеловать ее на фоне прекрасного морского пейзажа. Это был самый романтический момент в его жизни. Какое было небо, какие краски природы, какие ароматы и Федерика, выглядевшая такой не винной и неземной! Он боялся признаться в своей страсти даже самому себе. Она ведь настолько моложе его. Он мог заполучить любую девушку, но Феде была слишком юной и именно поэтому недосягаемой. Засунув руки в карманы, Сэм тяжко вздохнул. Он ощущал угрызения совести, что желал ее, поэтому снова постарался избежать встречи. Это был путь труса, но ничего другого он придумать не мог. Но сейчас она влюбилась в другого, а он не привык быть не в фокусе ее привязанности. Ему оставалось надеяться, что эта связь продлится недолго, как это часто бывает с первыми влюбленностями.

— Этот Торквилл Дженсен наделал шуму, — сказал Тоби, когда они ехали по проселку к особняку Эплби.

— Но вы ведь даже не встречались с ним, — ответила с заднего сиденья Федерика.

— Мы с ним встречались, — настаивал Джулиан, качая головой. — Но я не могу вспомнить, при каких обстоятельствах и когда.

— Он несколько староват для тебя, Феде.

— Он старше, но не слишком стар, — счастливо заявила Федерика. — Любовь посылает свои стрелы, невзирая на возраст. А мы любим друг друга.

— Пожалуйста, скажи мне, дорогая, не лишил ли он тебя девственности? — озабоченно спросил Джулиан. — Я убью его, если он хоть пальцем тебя тронет.

Федерика рассмеялась.

— Нет, пока нет, — ответила она, изумленно ощущая волну возбуждения при мысли о том, как впервые будет заниматься любовью с Торквиллом.

— Хвала Богу, что это так! — воскликнул Джулиан.

— Не позволяй ему делать что-либо, чего ты не хочешь. Он опытный мужчина, а ты, по сути, — ребенок.

— Дорогой Тоби, я давно не ребенок, — сообщила она. — Мне уже восемнадцать.

— Ну, очень взрослая, — саркастически заметил Тоби.

— Только не наделай глупостей. Ты еще пройдешь сквозь череду бойфрендов, прежде чем найдешь мистера Того Самого, — сказал Тоби. — А наша обязанность их всех тщательно исследовать.

— Ладно, вы можете встретиться с Торквиллом, когда пожелаете, — заверила она, наклонившись между сиденьями. — Он вам понравится. Он красивый, веселый, с тонким вкусом…

— У него должны быть недостатки. У всех людей есть недостатки.

— Только не у Торквилла. — Она мечтательно вздохнула. — Он — само совершенство.

Тоби и Джулиан молча переглянулись, но момент не был подходящим для того, чтобы поделиться своей житейской мудростью.

Когда Федерика вошла в гостиную Пиквистл Мэнор, где ее мать, Артур и Хэл вместе с хозяевами дома уже праздновали рождественский вечер с бокалами шампанского, восхищаясь прелестным белым голубем, восседавшим на верхушке елки, Сэм почувствовал себя так, будто кто-то двинул его кулаком в живот. Она выглядела просто ослепительно в черных кожаных штанах и бледно-голубом кашемировом свитере, который облегал ее стройную фигурку, подчеркивая контуры грудей посредством V-образного выреза на шее. Ее длинные светлые волосы сияли здоровьем и ниспадали с плеч, оттеняя белоснежную кожу лица и глубину ее сапфировых глаз. Она обнялась с Эстер и Молли и немного задержалась с ними у двери, оживленно беседуя. Сэм ощутил спазм в горле и залпом осушил свой бокал, чтобы снять напряжение. Он попытался посмотреть на нее непредвзято. Молли и Эстер были правы: она стала другой. Она выглядела счастливой.

Нуньо оказался первым, кто заметил трансформацию.

— Кара миа, — одобрительно вздохнул он. — Утенок превратился в прекрасного лебедя.

— Па, она никогда не была утенком, — встала Ингрид на защиту Федерики. Она поднесла к своим алым губам мундштук сигареты и раздраженно затянулась, что делала всегда, когда находила комментарии отца несправедливыми.

— По сравнению с лебедем, моя дорогая, она была утенком, — твердо парировал он, улыбаясь Федерике.

— Спасибо, Нуньо, — засмеялась польщенная девушка. — Затем ее взгляд упал на страдальческое лицо Сэма, продолжавшего наблюдать за ней с дивана. Ему она тоже улыбнулась, но ответной реакции не дождалась. Он повернулся к сидевшему рядом Тоби, будто стыдясь, что его взгляд обнаружен.

— В Лондоне начинается другая жизнь, — говорила Элен. — Хэл собирается учиться в университете, — добавила она, безуспешно пытаясь с помощью комплиментов вывести сына из дурного настроения. Но Хэл оставался абсолютно мрачным и совсем не реагировал на слова матери. Он знал, что никогда не поступит в университет, да у него и не было такого желания. Он пришел на эту вечеринку только потому, что она умолила его об этом. Ему не нравился Люсьен, который был слишком умен, так же, как и его брат Сэм, которого он тоже недолюбливал. Оба они заставляли его ощущать свою неполноценность. Хэл смотрел на сестру, стоявшую в дверях, и возмущался тем вниманием, которое ей уделяли — он не привык к такому. Но когда она села рядом с ним, его хандра несколько рассеялась и он позволил ей вывести себя из угрюмого состояния.

— Как дела в школе? — спросила она.

Тряхнув черными волосами, спадавшими на лоб, он посмотрел на нее темными, шоколадными, как у отца, глазами.

— Нормально.

— Тебе там уже надоело, да? — участливо спросила она.

— Я хочу закончить с этим как можно быстрее.

— Университет — это не вариант, — добавила она, заметив, как он презрительно кривит губы, когда ухмыляется.

— Это верно, — сказал он, посмотрев через комнату на Элен.

— Не беспокойся. Тебе не нужно этого делать. Ты можешь поступать так, как захочешь. Приезжай в Лондон, он тебе понравится, — с энтузиазмом заявила она.

— Я уеду в ту же минуту, как только окончу школу. Меня уже тошнит от Корнуолла. — Он нахмурился. — Меня тошнит от жизни с мамой и Артуром. Меня здесь душит клаустрофобия. Я нуждаюсь в собственном пространстве и не хочу, чтобы мне ежеминутно заглядывали через плечо.

— Уже осталось немного, — подбодрила она. — А потом ты станешь свободным.

Она подняла глаза и обнаружила, что их с Сэмом взгляды встретились. Он тут же встал под предлогом того, что необходимо принести очередную бутылку шампанского из кухни, и исчез из комнаты. Федерика оставила Хэла упиваться жалостью к себе и последовала за ним.

— Привет, Сэм, — сказала она, обнаружив его в одиночестве игравшего с собаками.

Он удивленно посмотрел на нее и слегка улыбнулся.

— Привет, Федерика, — ответил он. — Как дела?

— Хорошо. У тебя есть что-нибудь полегче?

— Полегче?

— Из напитков.

— Ах да, — ответил он, ощутив собственную тупость. — Лимонад, кока-кола, апельсиновый сок.