Читаем без скачивания Охота за мультифритом - Михаил Исхизов

Слейг снова внимательно осмотрел секретаря, и тот снова ему не понравился.

- Вызови мне Бренадона, - приказал Слейг. - Да, не забудь сказать ему, что ты здесь больше не работаешь. - и, сбрасывая остатки накипевшего гнева, заорал: - Вон отсюда! Машшаррам!

Секретарь стрелой вылетел из кабинета.

Бренадон тут же явился. Чувствовал, что бургомистр вызовет его, и слонялся где-то поблизости. Камзольчик отутюжен, башмачки начищены, усики подкручены, уши торчком и нос топориком. В левой руке темная кожаная папочка. Образцовый начальник канцелярии, хоть картину с него заказывай.

"И ни одного синяка на морде", - отметил Слейг, с отвращением разглядывая начальника канцелярии.

Эльф остановился в трех шагах от стола, за котором восседал бургомистр, поклонился и застыл.

А кланяется хорошо, - отметил Слейг. - С уважением кланяется, сразу чувствуется почтение. Люди так не умеют. Многие, конечно, хотели бы, но не дано им. Воспитание не то. Эльфов с детства приучают кланяться. А у нас что? Темнота дремучая. Отстаем, ох, отстаем мы, в культуре своей, от эльфов.

- Ну-ка, доложи, как ты выполнял мой приказ!? - потребовал бургомистр. - Как ты добывал шкатулку с Мультифритом?

Вопрос был для Бренадона неприятным. А, главное, задал его Слейг таким тоном, которым, по мнению эльфа, с Вождями разговаривать нельзя. Даже с бывшими. Тем более что бывшим Бренадон себя не считал.

"Никакого чувства такта, - оценил он тон бургомистра. - Забыл, что разговаривает с Вождем".

При этом, начальник канцелярии вытянулся, выпятил подбородок и, преданно глядя на развалившегося, в громадном кресле, Слейга, стал докладывать.

- Мы обнаружили отряд Клинкта в Безымянном переулке и, не давая гномам опомниться, атаковали их. Схватка была жестокой. Гномы сопротивлялись отчаянно. Но эльфы всегда превосходили и превосходят гномов в мужестве (упоминая гномов, начальник канцелярии каждый раз презрительно кривил губы). И в военном искусстве. Мы разбросали охрану и захватили шкатулку с камнем. Но, в это время, на нас неожиданно, без предупреждения, предательски и подло, напали боевики Крагозея. Их было много, на каждого из нас приходилось не меньше десяти крагозеевцев.

Бренадон врал четким деловым тоном. Врал серьезно, обстоятельно и уверенно. И непонятно было, чего в этом вранье больше: остатков фанаберии вождя, или безответственной канцелярщины чиновника. Не знай Слейг, что происходило в Безымянном переулке, он бы поверил эльфу. Но Слейгу доложили, что Бренадона там вообще не было.

"Сейчас, как раз, и надо бы угостить это трепло: пивной кружкой, и в рожу, - прикинул Слейг. - Брютц так бы и сделал. А потом, когда он на пол шмякнется, вылить ему на голову ведро воды".

- Но мои эльфы, как всегда, были непобедимы, - продолжал плести радужные кружева Бренадон. - Мы разбили орду краснорубашечников и обратили их в бегство. Потом оказалось, что у них вообще, нет ни гордости, ни чести, ни совести. Краснорубашечники принесли с собой шкатулку, точно такую же, какую мы в честном бою добыли у гномов Клинкта, и пока шла битва, подменили ею наш законный трофей. Мы победили, но оказались жертвой гнусного предательства.

Бренадон скорчил кислую рожу, стараясь показать, с каким отвращением он относится к гнусным предательствам вообще и этому предательству, со стороны крагозеевцев, в частности.

- А кто-то говорил мне, что ты вообще в этой драке не участвовал, - как будто только что вспомнил Слейг. - Пока твои эльфы превосходили своим мужеством гномов, ты сидел со своим жрецом под священным дубом и пил пиво.

- Я?! - возмутился Бренадон.

- Ты.

- Подлая клевета! - еще сильней возмутился вождь эльфов. - Клянусь туманами Прохладного леса, многоцветной радугой, дарованной нам вечно прекрасной королевой Эльсениор и пятилистником клевера - подлая клевета!

Бренадон клялся уверенно и гордо. Это не требовало от него каких-то усилий. Он с детства знал, что клятва, которую эльф дал какому-нибудь низшему существу не имеет никакого значения. Боги такую клятву не учитывают.

- Я так и думал, - Слейг сделал вид, что поверил эльфу. Ему нравилось, когда подчиненные считали себя хитрей его. Пусть думают, пусть тешат себя, а он их потом рылом в навоз. И по ушам... по ушам... И ногой в задницу! Тогда по настоящему поймут, какие они ничтожества, по сравнению с ним, бургомистром Слейгом. - А почему у тебя на морде нет ни одного синяка, ни одной царапины? Такая хорошая драка, и ни одного синяка? - Слейг сделал вид, будто удивляется.

- Не посмели! - не задумываясь сообщил эльф. Он выпятил грудь и еще выше задрал подбородок. - Я Вождь в третьем поколении, - напомнил он, - а они простые гномы, рудокопы и кузнецы. Ни один гном никогда не посмеет поднять руку на Вождя эльфов. Мы высшая раса. Гномы это чувствуют.

В таком заявлении, пожалуй, не менее четверти занимали остатки былой фанаберии вождя, но три четверти, несомненно, следовало отнести к нахальству канцеляриста.

- Вот ты какой у нас гордый и непобедимый! - а улыбочка у Слейга была нехорошая, ехидненькая. - Тебя, оказывается, можно посылать в самую жестокую драку и никто тебя не тронет.

- Можно, - после небольшого замешательства подтвердил Бренадон.

До эльфа, наконец, дошло, что бургомистр издевается над ним. Бренадон с отвращением посмотрел на жирную тушу и пожалел, что не попался Слейг ему, в свое время, в Прохладном лесу. Эльф знал несколько очень занимательных способов, которыми можно пытать людей. Этого можно было повесить за ноги.

- Ты и тролля можешь побить, - продолжал издеваться Слейг.

- Могу, - подтвердит эльф. Куда ему было деваться.

- Первый разбуянившийся в городе тролль - твой, - с улыбкой доброго дядюшки обещал Слейг Бренадону. - Как только какой-нибудь тролль начнет хулиганить, набей ему морду, и вышвырни за ворота. Да еще пни, как следует, чтобы запомнил. А теперь, доложи-ка, что делал лейтенант Брютц, когда вышел от меня. Твои эльфы ведь проводили его.

Бренадон хотел сказать, что никто за лейтенантом не последовал и, вообще, он даже не знает, что лейтенант посетил бургомистра. Но быстро прикинул, и решил, что пользы, от этого, никакой не будет. И даже наоборот. Сейчас следует говорить правду, иначе Слейг рассердится, и это может иметь неприятные последствия.

- Я посчитал, что вам будет интересно узнать, куда лейтенант Брютц пойдет после того, как побывал у вас, и направил за ним опытного шпиона Алеброна. Алеброн доложили, что лейтенант Брютц проследовал прямо к жилищу гнома Клинкта Большая чаша, вошел в этот дом и пробыл там около двух часов. А, выйдя из дома, Клинкта направился прямо к караульному помещению городской стражи. Там он позвал к себе сержанта Нообста, закрылся с ним, и они пробыли вдвоем около часа. О чем шел разговор неизвестно, подслушать не удалось. Потом сержант Нообст вышел, разогнал компанию гоблинов игравших в кости, и удвоил караулы у ворот. Всех выходящих из города стали обыскивать. А самый хитрый стражник, которого они зовут дядюшка Пиип, уселся на скамейку возле ворот и смотрит на всех, кто через них проходит. Мне известно, что у дядюшки Пиипа правый глаз особенный, он видит все, что спрятано под одеждой.