Читаем без скачивания Мне приснилось лондонское небо. В поисках мистера Дарси - Отто Елена

«Если он ещё раз позвонит и предложит продолжить отношения, я скажу ему всю правду. Что я иммигрантка, официантка, что у меня заканчивается студенческая виза и нет денег. Что я зарабатываю семьсот фунтов в месяц, и мои расходы составляют четыреста пятьдесят, поэтому я могу откладывать не более двухсот пятидесяти фунтов в месяц в счёт моего долга брату. Если хочет – пусть принимает меня такой, какая я есть, или не принимает вообще. Я скажу ему, что я действительно хочу семью и детей, и дом с розовыми кустами, и я готова работать для этого, я готова вкладываться. Но если он хочет, чтобы я страстно полюбила мужчину, который старше меня на пятнадцать лет, что ж, ему придётся подождать. Я скажу ему, что он мне очень нравится, что мне с ним интересно, но мне не семнадцать лет, чтобы влюбляться с первого взгляда. Любовь приходит со временем», – так она убеждала себя каждое утро, накрывая кофе-станцию в ожидании первых клиентов.

Но Никлас не позвонил. И не перевёл денег.

– И ты ему простила? – Дашка не могла прийти в себя от изумления. – Ариша, чёрт с ним, с мужиком, другого найдёшь, но почему ты не стрясла с него свои двести пятьдесят фунтов?!

– Даша, чёрт с ними, с деньгами, но где я ещё найду такого мужика!

– Слушай, он не разведён.

– Что?

– Об заклад бьюсь, что он до сих пор не разведён со своей женой. Может, она с ним просто в разрыве. Может, у неё послеродовая депрессия. Может, она ему не даёт, и он решил развлечься на стороне. А потом он добился своей цели – увидел, что жена заревновала и поманила его обратно – и тебя за борт. Вижу цель, не вижу препятствий. Чем ещё объяснить, что она постоянно по командировкам мотается, а он с ребёнком сидит? Какая женщина спихивает больного ребёнка бывшему мужу? А потом он понял, что она вернулась и у них всё хорошо – и сразу с тобой завязал.

– А деньги? Зачем ему надо было выманивать у меня эти деньги? Двести пятьдесят фунтов – сумма немалая.

– Это для тебя немалая. А для него – небольшая. Это как раз то, что он на тебя потратил. Хозяин коттеджа, может, его друг – он с ним переговорил и депозит назад забрал. Может, он так вообще практикует с разными девушками. Вспомни-ка, ты домик сама выбирала или он тебе навязал?

– Он навязал. Он мне всё навязал. Он мне, по сути, не позволял своего выбора ни в одном вопросе сделать. Куда идём, что делаем, когда женимся. Звонит в час ночи, мне завтра на работу в шесть утра, а он словно не слышит. Ему поговорить хочется, а мне спать нужно. Так и треплется целый час.

– Вот видишь, он к тому же ещё и деспот! Эмансипированная жена не позволяет с собой так обращаться, так он на стороне отрывается. Потребуй денег обратно.

– Да как я потребую? Как ты себе это представляешь? Позвонила и сказала: мне плевать, что ты меня бросил, меня интересуют только мои деньги?

– Мужиков много. Денег мало. Особенно у тебя. Ну, хочешь, я за тебя позвоню? Я ему всё скажу. Давай номер. Есть у тебя номер, с которого он звонил? Домашний давай – мобильный он сразу просечёт и не ответит на звонок. А так, глядишь, жена трубку возьмёт. Вот всё и откроется. Почему, думаешь, он тебе в час ночи звонил? Ждал, когда она спать ляжет!

– Ай, делай что хочешь. Мне уже всё равно.

– Вот увидишь, мы сейчас всех на чистую воду выведем. Сейчас трубку возьмёт жена, и мы всё у неё выясним.

Трубку взял мужчина. Арина подпрыгнула, заслышав тихий размеренный бас.

– Алло? Это дом Свенсонов? А могу я поговорить с Никласом? – решительно начала Дашка.

– Видите ли, барышня, Никлас здесь не живёт.

– Извините, но он звонил мне с этого номера почти каждый день, поэтому он, должно быть, здесь всё-таки живёт.

– Ах, так это вы, кому он звонил каждый вечер! Что ж, приятно познакомиться. Стало быть, это вы виновница того астрономического счёта, который я получил в прошлом месяце. А Никлас пытался сказать, что это деловые переговоры.

– Нет, это не деловые переговоры. Могу я узнать, с кем говорю?

– Да, Магнус Свенсон, отец Никласа.

– Понимаете, мистер Свенсон, ваш сын ввёл меня в заблуждение своим пылким вниманием. Он звонил каждый вечер и по часу разговаривал, а потом пропал. Совсем пропал, знаете. Я понимаю, что он уже не в том возрасте, чтобы выпороть его или оставить без десерта, но не могли бы вы попросить его вернуть деньги, которые он мне должен? Точнее, двести пятьдесят фунтов плюс – сколько стоила рубашка? – да ладно, хрен с ней, с рубашкой. Рубашка – это подарок за хорошо проведённое время.

– А могу я узнать, за что он должен заплатить эти двести пятьдесят фунтов?

– За отпуск, в который мы не поехали на майские праздники. Видите ли, я внесла депозит за гостиницу, а он отменил поездку. Я потеряла деньги. Он обещал вернуть, но не вернул.

– Это я не пустил его в эту поездку. И боюсь, в таком случае ваша претензия адресована мне. Послушайте, моя дорогая. Я не хочу, чтобы у вас были какие-то иллюзии на этот счёт. Никлас сидит на моей шее с тех пор как развёлся. Бывшая жена выпотрошила его до копейки, у него ничего нет. Он работает в моей компании, и я плачу ему зарплату, но последнее время он числится там только формально. Этот развод дорого нам стоил. Я покрыл все судебные издержки и выплату алиментов, мы потеряли дом. И я даже не могу осуждать эту женщину, потому что любая шведская женщина сделала бы то же самое после трёх лет жизни с моим сыном. То, что он ей изменял – это уже достаточная причина для развода. То, что он тратил её деньги, это другая причина. То, что он домашний тиран – это третья причина. Но ударить беременную женщину, с таким трудом зачавшую ребёнка – она имела все основания упечь его за решётку. Я верну вам эти деньги, но я честно предупреждаю вас: больше вашего присутствия в нашей жизни я не потерплю. Нам не нужна новая жена. Тем более иммигрантка. Второго развода я не потяну. А развод будет – я могу вам это сказать наперёд. Мой сын пусть развлекается с кем хочет, но не за мой счёт. Я просто честно вас предупреждаю с самого начала – вы нам здесь не нужны. И мне кажется, мой сын меня хорошо понял. А теперь сообщите мне реквизиты вашего банковского счёта, чтобы я мог перевести вам деньги. И не пытайтесь звонить снова и требовать новые суммы, иначе я обращусь в полицию.

– Вот так, – произнесла потрясённая Дашка. – Финита ля комедия. В финальной сцене герои снимают маски, и мы видим, кто есть ху.

– Боже мой, какой позор, – прошептала Арина.

– Какой позор? Это победа. Смотри: деньги вернула, правду выяснила, да ещё и таких крупных неприятностей избежала. А он тоже хорош – нашёл себе бедную иммигранточку. Тихая покладистая русская женщина. Повелась на комплименты, развесила уши. А потом приедет и будет домашней прислугой в доме – стирать, убирать, готовить, детей рожать и воспитывать, а он гулять направо-налево, руки распускать. А что она скажет – ничего! У неё ни работы, ни денег, ни документов. Языка не знает, в законах местных не разбирается, и обратиться тоже не к кому, потому что в новой стране у неё ни-ко-го. Куда ей деваться? А никуда. Будет терпеть и пахать. Ловко придумано, ничего не скажешь. Видишь, как тебе повезло, что он тебя бросил! Ты только подумай… Ариш, ты чего, ну, чего ты, дурёха, плачешь? От радости, что ли?

Часть третья

Глава 34. Бай-бай, Лондон

В одно злополучное утро хлопот было выше крыши. Сотрудники отдела продаж превзошли самих себя и умудрились продать «Горизонт» двум разным компаниям на один и тот же день. В районе девяти утра в «Горизонт» явились медики и финансисты. В течение получаса гоняя чаи и ведя ни к чему не обязывающие английские разговоры о погоде и состоянии городского транспорта, они не сразу стали задаваться вопросом, что привело людей таких разных профессий на общий семинар. Медики решили, что французский банк решил проспонсировать один из последних проектов. Финансисты решили, что речь, должно быть, пойдёт о дополнительных медицинских услугах для сотрудников банка. Пока участники семинаров в привычной английской манере вели разговоры вокруг да около, не решаясь задать персоналу прямой вопрос, Арина обежала пол-отеля в поиске директора, и не найдя его ни в одном из предполагаемых пунктов, поплелась в отдел продаж. Созвонившись с Диего, она уже выяснила наличие свободных конференц-комнат на текущий день и нашла альтернативный вариант, но для активных действий требовалось разрешение свыше. За отсутствием Мануэлы, которая уехала в отпуск, решение мог принять только Марек, но будто предчувствуя крупные неприятности и нездоровый ажиотаж, поляк словно растворился в воздухе.