Читаем без скачивания Эзотерическое подполье Британии - Дэвид Кинан

«То, что мы дали трекам названия наркотиков, мне не понравилось, — вздыхает он. — Это невероятно вторично. Композиции были психоделическими экспериментами и безо всяких наркотиков. Не то что бы я сильно волновался на этот счет — просто смирился, — но после думал, что названия получились банальными. Да, наркотики — важный элемент опыта Coil, и яростные психоделические эксперименты тесно связаны с концепцией группы, но та пластинка была не об этом. Возможно, Бэланс пытался как-то связать ее с идеей, что Coil — психоделические исследователи, и для него такие названия имели реальный смысл. Я не хочу его расстраивать, поскольку знаю, что эта мысль ему очень дорога. Кстати, там был наркотик, который никто из нас никогда не пробовал, телепатин. Вы эту штуку хрен достанете! Это такой тростник, который растет где-то в джунглях Южной Америки. Он даже не считается хорошим психоделиком, люди принимают его вместе с DMT, а название мы взяли, потому что оно хорошо звучит. Но мы и так напрямую передавали друг другу свои мысли. Нам он не требовался».

К моменту выхода в 1996 году All The Pretty Little Horses Кэт и Тибет находились в процессе расставания. «Мы отдалялись друг от друга, — рассказывает Кэт. — Это было очень тяжело. После нашего разрыва я еще полгода всячески пинала себя, а когда дела совсем ухудшились, старалась все исправить. Буквально молилась этой тибетской богине: пожалуйста, пусть мы снова будем вместе. Я хотела вновь в него влюбиться, и он чувствовал то же самое. Мы перестали любить друг друга; пришло время двигаться дальше. В мае 1996 года, когда у нас остановился Кристоф Химанн, мы расстались окончательно. Я сказала Тибету, что все кончено, я уезжаю. Мне не хотелось разрушать отношения — наоборот, пусть бы они продолжались, — мне лишь хотелось убраться из этого дома. С меня хватило темных коридоров, картин, антикварной мебели и ежедневного, круглосуточного присутствия Тибета. Это невероятно тяжело. Тибет был везде. Это его дом, и хотя мы покупали его вместе, там повсюду отпечаток его личности. Меня это удушало. В плане личной заботы ему требовалось больше, чем я могла дать. Думаю, Андрия сильнее беспокоится о его благополучии, чем я, и в этом смысле подходит ему лучше». Тибет встретил свою будущую жену Андрию Дедженс в офисе администрации Ника Кейва, где она ответила на его звонок Нику. Через несколько месяцев после отъезда Кэт Дедженс поселилась в его доме.

Год оказался богат на новые увлечения Тибета. Как-то раз они с Дедженс ужинали в компании д'Арч Смита, и Тибет вскользь упомянул, что ему надоело коллекционировать прозу о сверхъестественном с ее зачастую ограниченной точкой зрения на Англию. Чтобы поощрить его интерес, д'Арч порекомендовал Тибету прочесть «Этюды о смерти» графа Стенбока, фантастические истории о сверхъестественном. Уранический стих Стенбока фигурировал в исследованиях д'Арчем гомосексуальных поэтов конца 19 — начала 20 века Love in Earnest. Он сказал, что Стенбок был наркоманом и алкоголиком, умершим в 1895 году в возрасте 35 лет, и добавил, что у Эдвина Паунси есть его невероятно редкая книга.

«Я просто должен был заполучить эту книгу, — говорит Тибет. — Я взял у д'Арча телефон, позвонил Эдвину и спросил, сколько он за нее хочет. Тот помолчал, а потом без лишних слов назвал цену, оказавшуюся довольно высокой. Я еще не видел книгу, не знал, как она выглядит, но ответил „да“. На следующий день я приехал к нему, и оказалось, что „Этюды о смерти“ размером с издания Ladybird [~ 12 x 18 см]. Я пришел в такой восторг, что у меня задрожали руки. Эдвин спросил мое мнение, и я ответил, что беру. Он предложил мне прочитать хотя бы фрагмент, но я отказался, меня все устраивало. Я очень обязан Эдвину. Благодаря его щедрости и юмору я обрел один из самых сильных источников вдохновения за последний период».

«Я рад, что продал ее, — говорит Паунси. — Было ясно, что Тибет находится в поиске. Как и Ширли Коллинз, Стенбок — еще один взывающий к нему дух, с которым он мог связываться. У него были кумиры, живые и мертвые, которые говорили с ним, общались в творческом смысле». «Стенбок сошел с небес в мою душу, чтобы я вернул его в общественное сознание, — говорит Тибет. — Уверен в этом на сто процентов».

Легко понять привлекательность Стенбока для Тибета. Во-первых, он был одержим меланхолией и умер трагически молодым. Когда Стенбок понял, что его надежды на мир не оправдались, он удалился в собственную совершенную вселенную. В книге «Стенбок, Йейтс и девяностые» биограф Джон Адлард пишет, как Стенбок изобрел религию, сочетая буддизм, католицизм и идолопоклонство. Он рассказывает о жизни Стенбока в наследном доме семьи в Колке, среди попугаев, голубей и «вонючих мартышек». Когда Стенбок медленно умирал от цирроза печени, возникшего вследствие алкоголизма, его постоянно сопровождали вонючая мартышка, собака и человеческих размеров кукла, которую он окрестил «la petit comte».

Произведения Стенбока могут казаться неуклюжими, но их неровный ритм, навязчивые темы и странные конструкции предложений ясно очерчивают контуры его души. Опубликованные труды Стенбока включают в себя «Этюды о смерти», три сборника стихов и журнальные статьи — все это Тибет выпустил в своем издательстве Durtro. «Когда я купил у Эдвина книгу, он сказал, что стихов мне не достать, — вспоминает Тибет. — Действительно, в приложении к Love in Earnest д'Арч Смит упоминает о существовании лишь двух сохранившихся экземпляров его первого поэтического сборника 1881 года „Любовь, сон и сновидения“. Но я знал, что где-то они есть, и что они будут мои. Я не только нашел их, но и заполучил еще несколько экземпляров с подписью автора». Антиквар и продавец книг Мартин Стоун, бывший участник британской психоделической группы The Pink Fairies, которая так нравилась Тибету в 1977 году, помог дополнить коллекцию, найдя экземпляр лучшего сборника поэзии Стенбока «Тень смерти» (1883) в книжном каталоге Ирландии. Этот экземпляр принадлежал другу поэта У. Б. Йейтса, приятеля Стенбока. «Переговоры о книге шли довольно долго, — рассказывает Тибет. — Был прекрасный летний день, я сидел в кабинете у открытого окна, и каждый раз, когда Мартин звонил мне с каким-нибудь вопросом, в окно влетала голубая бабочка. Когда я клал трубку, она вылетала и возвращалась, когда телефон звонил вновь. Разумеется, Стенбок пишет о бабочках в „Истинной истории вампира“. Я знал, что так мне являлся Стенбок».

Хотя напрямую Стенбок никак не повлиял на музыку Current, он вдохновил Тибета со Стэплтоном и Дедженс на демонический саундтрек, выпущенный вместе с репринтом ранее неизвестной черномагической гей-истории Стэнбока «Фауст». Более сильное влияние на творчество Тибета оказал современный писатель романов-ужасов Томас Лиготти. «Я считаю Лиготти величайшим из современных авторов», говорит Тибет. Читая «Шалость», первый рассказ в книге Лиготти «Песни мертвого мечтателя», он почувствовал себя настолько неуютно, что отложил сборник. «Но книга меня не отпускала, — рассказывает Тибет. — Я начал видеть о ней сны и в конце-концов прочитал остальное, поняв, что этот человек обладает невероятно мощным, уникальным видением». Несмотря на суровое мнение Лиготти о человечестве, Тибета впечатлила его сила и мощь. «В этих книгах есть красота, ум и страсть, которой я восхищался и с которой себя отождествлял, — настаивает он. — Поэтому я послал ему несколько дисков и написал: „Я люблю ваше творчество, думаю, что у нас много общего, и хотел бы с вами поработать“».