Читаем без скачивания Кольца вероятности - Александр Лоскутов

Я тряхнул головой и неуверенно шагнул вперед…

Яркая вспышка будто молотом ударила мне в глаза. Я мгновенно ослеп. Выронил окровавленный ножичек и, рухнув на колени, машинально попытался заслонить глаза рукой. Мои глаза! Их выжгло! Я ничего не вижу!

Просто чудо, что мне удалось так быстро прийти в себя. Просто чудо, что люди Альберта позволили мне проморгаться и не всадили пулю в башку, пока я тупо таращился в ночь, видя перед собой только разнообразные пятна синего и красного цвета. Это просто невероятно, но я успел оклематься и, сорвавшись с места, зигзагами заметался по саду, надеясь найти хоть какое-нибудь укрытие перед неизбежным…

Тишину ночи разорвали выстрелы.

Стреляют! А-а, стреляют. Наверное, в меня… Идиот ты, Зуев. Конечно, в тебя, потому что маловероятно, чтобы кто-то еще осмелился забраться сюда посреди ночи.

Громко застрочило что-то мощное. Наверное, тот пулемет на чердаке.

Я носился туда-сюда по саду, высоко вскидывая колени и безжалостно вытаптывая клумбы и какие-то до чертиков колючие садовые насаждения. Луч прожектора неуклонно преследовал меня. А в качестве приятного дополнения к этому действу с визгом проносящиеся мимо меня пули, подобно разъяренным шершням, с мягким чмоканьем вгрызались во влажную землю.

Вот цирк-то! Посмотрите-ка на этого придурка, что пляшет во дворе под аккомпанемент пулеметных очередей.

Боль в руке чувствовалась даже сквозь наркотическую пелену, затопившую мой разум. Ноги уже подгибались.

Только тогда, когда очередная пуля пустила мне кровь, оставив неглубокую царапину на плече, я наконец-то понял, что нужно было сделать с самого начала, и вытащил свой пистолет.

Еще один хлопок выстрела был почти незаметен в этой сумасшедшей канонаде. Зато эффект от него получался огромный.

Ослепительный глаз прожектора разлетелся стеклянным крошевом. Вернулась спасительная темнота. Беспорядочная стрельба по уморительно прыгающей среди колючек живой мишени прекратилась почти мгновенно. И только пулемет еще несколько бесконечных секунд поливал сад свинцом, но потом угомонился и он.

Тишина буквально резала уши. Обе стороны затаились, затихли, залегли в засаде, ожидая следующего шага противника.

Я тяжело плюхнулся на землю и, жадно хватая ртом воздух, перевернулся на спину. У-у… Классно повеселились – до сих пор все поджилки трясутся. Может быть, повторить? Попробовать еще разок? Я выковырял из кармана увесистый цилиндрик с колечком и задумчиво посмотрел на него. Потом взглянул на дом… И убрал гранату обратно в карман.

Бесполезно. Грохота будет много, а пользы – чуть.

Я снова осмотрел сад. Ни одного человека на виду. Попрятались, гады? Не рискуете выйти и встретиться с Зуевым лицом к лицу? Трусы! Ну и сидите в своих норах, а я просто пойду и выкурю вас оттуда. Сейчас я встану, пойду вперед, открою дверь, войду в дом, найду Альберта и вышибу его тупые мозги. Надо же чего удумал: устраивать мне засаду. Мне! Антону Зуеву, несущему в себе силу двух колец… Все. Уже встаю…

Может быть, я и на самом деле уже настолько свихнулся, чтобы сделать это. Может быть, это было влияние кольца Рогожкина, хотя в этом я не уверен. А может, во всем виноват тот пустой шприц, что валялся где-то в траве недалеко от этого места. Уверен лишь, что если бы я сейчас ринулся к черту на рога, то, скорее всего, успокоился бы навек в ближайшие же пять минут.

Даже кольца ничего не смогут поделать, если их хозяин фактически решил окончить жизнь само­убийством. А попытка лобовой атаки этого коттеджа силами одного человека и не могла быть чем-то иным. Здесь бы не помешал батальон спецназа или, за неимением лучшего, танк.

Я уже начал было подниматься… Но вовремя успел одуматься, когда где-то в стороне дома грохотнул вы­стрел. Я чуть не выпрыгнул из штанов. И не напрасно – пуля едва не снесла мне башку, взвизгнув над самым ухом. Я осторожно поднял трясущуюся руку и потрогал свою черепушку, чтобы на всякий случай убедиться в ее целостности.

Черт бы побрал этот морфий. Я теперь даже не чую, что кольцо предупреждает меня об опасности.

Ай-й… Ну вот. Снова. На этот раз мне чуть не прошили грудь.

Пора что-то предпринять. Не изображать же мне тут малоподвижную мишень до тех пор, пока у этих гадов не кончатся патроны. Вот только как они ухитряются так точно палить, когда вокруг ни зги не видать?

Эхма. Где же наша родная милиция, когда она так нужна?

Не дожидаясь очередного выстрела, я сорвался с места и со всех ног помчался к дому, пересекая этот весьма и весьма немаленький садик. Пистолет в моих руках раз за разом изрыгал прекрасно видимую в ночной тьме яркую вспышку. Я палил не глядя, просто всаживая пулю за пулей в ночь и надеясь зацепить хоть кого-нибудь из своих врагов. Может быть, это все было напрасно, но может, и нет, особенно если вспомнить, как я тренировался в тире вместе с худым подполковником, работавшим на Братство.

И вполне естественно, что в меня стреляли в ответ.

Ой-ой-ой… Такая яростная стрельба могла бы в считанные минуты стереть с лица земли целую дивизию. Что уж тогда говорить о бедном Зуеве, который по своей глупости сунул голову в самое пекло?

Господи, спаси и сохрани!

«Кольца, делайте свое дело – защищайте своего хозяина!»

Как бы там ни было, но я добрался почти до самого дома, прежде чем, споткнувшись, рухнул в канаву, заполненную грязной водой. И вовремя. Какой-то паразит решил отличиться и бросил гранату. Взрыв рявкнул прямо у меня за спиной, пока я, отплевываясь и проклиная все на свете, пытался встать на ноги. Взрывная волна толкнула меня в спину, вынудив снова клюнуть носом в эту полужидкую грязь. Но зато я остался жив.

Удача. Просто невероятная удача окольцованного все еще не рассталась со мной. Но если так, то почему мне всегда везет на самый-самый малоудачный выход из потенциально опасной ситуации.

– Могли бы сделать и так, чтобы эта хлопушка вообще не сработала, – буркнул я, обращаясь к кольцам и одновременно с этим пытаясь оттереть лицо от липкой жижи. – Подумаешь, заводской брак или что-нибудь там еще…

Но гораздо больше я был зол на этого тупого «гренадера», что решил разнести меня в клочки. И на Альберта, окопавшегося в столь неприступном и хорошо защищенном месте. Не мог, паразит этакий, устроиться жить в какой-нибудь квартирке на первом этаже, куда так просто было бы пролезть через окно… Или забросить гранату в форточку.

Чертова грязюка. Вкус у нее просто отвратительный.

Ироды, вот вы, значит, как приветствуете своих гостей? Выкопали здесь яму, в которую, наверное, сгребли грязь со всей округи, и теперь думаете, что я это спущу вам за здорово живешь? Нет уж, дудки!