Читаем без скачивания Дети Революции (СИ) - Панфилов Василий "Маленький Диванный Тигр"

С бунтовщиками разбиралась с подростковым максимализмом, жёстко и авторитарно. Проблем с оставшимися не возникало, да и московские промышленники с купцами стали разговаривать с ней на равных. Не сразу, пришлось показать не только характер, но и деловую сметку.

Но то москвичи, привыкшие при Республике к необычностям, а то — каторжники, приехавшие из далёкой Сибири. По дороге они успели почитать прессу, наслушаться самых диковинных историй и столкнуться наяву с такими удивительными вещами, как свобода вероисповедания и отмена сословных ограничений… но не все прониклись.

Кэйтлин и сама прониклась не сразу, сильно удивившись решению отца.

— Может, кого-нибудь более… компетентного? — Нерешительно спросила она. Отец отложил в сторону бумаги и потёр переносицу, часто моргая красными, воспалёнными от усталости и недосыпа глазами,

— Некого! — Прозвучал неожиданный ответ, — сама посуди, времена ведь ныне в России такие интересные, что САМ Менделеев политикой занялся!

Кэйтлин не слишком поняла пиетет отца перед учёным[4], но обратилась в слух.

— Люди с амбициями делают ныне головокружительные карьеры, или по крайней мере, питают на это надежды.

— Кажется, я поняла тебя. Они если и пойдут куда, то разве что на крупное предприятие, где можно быстро взлететь? Но ведь и наши мастерские под контролем Хлудова, Бакланов и Черняева, или я что-то упускаю?

— Упускаешь тот факт, что мы не производство и свои таланты они могут показать только как исполнители. Нет серьёзного производства, а значит, нет и масштаба. Изобретательские же амбиции они так же вынуждены держать в рамках, необходимых мне и только мне. Никакой свободы творчества, никакого расходования бесконтрольных средств.

— Угу… то есть люди амбициозные могут попытаться отстранить меня от дела, а после и от патентов?

— А так же заняться своими, несомненно «более важными» опытами, расходовать бесконтрольно средства и так далее.

— Студенты? — Уже из чистого любопытства поинтересовалась Кэйтлин, поняв логику отца и примерив на себя должность управляющей.

— У кого-то могут оказаться более глубокими знания по химии, физике или математике, но исключительно в узких рамках. Чисто инженерные задачи ты решаешь куда лучше большинства старшекурсников.

— Не потому, что я такая умная, — уточнила девочка, — а потому, что с восьми лет в твоей мастерской пропадаю.

— Какая разница? — Удивился отец, — главное результат! Тем более, тебе и объяснять ничего не нужно. Представь только, сколько мне нужно объяснять потенциальному главе, да сколько вводить в курс дела…

— И всё равно путаница будет, — кивнула Кэйтлин, — ладно, поняла. Соглашусь, но с одним условием — полномочия самые высокие, вплоть до права увольнять учёных и распоряжаться финансами.

— Как же иначе?!

Навалившаяся ответственность давила тяжёлым грузом, поначалу она не раз плакала, да не только ночами. А потом ничего, втянулась. Спасла текучка и тот факт, что все проекты по сути начаты и нужно просто следить, чтобы работники делали всё должным образом.

Неожиданно помогли московские староверы, относящиеся к Фокаданам с большим уважением. По какой-то причине они решили, что именно её отец причастен к отмене гонений на христиан старого обряда.

Регулярные посиделки со старцами за самоваром, во время которых обсуждались производственные и торговые дела, дали многое. Сперва старцы (многие из которых управляли немалыми капиталами общины) относились к Катеньке как к дочке хорошего друга. После же, убедившись в здравомыслии и знаниях Катерины Алексеевны, общение пошло на равных. Немного подчёркнуто на равных, но всё же.

С таким-то покровительством живо прекратились неувязки с поставками и сомнительное порой поведение мастеровых. Кэйтлин расплатилась с ними по чести, передав кое-какие армейские заказы в мастерские и заводы, принадлежащие староверам. Удачное сотрудничество вышло.

[1] Черняев с ГГ не побратались, у русских в то время подобное обращение было принято в доверительном разговоре между друзьями и даже добрыми знакомыми.

[2] Объединение двух или более самостоятельных государств в союз с одним главой.

[3] Историческая и географическая местность на востоке Балкан. В настоящее время разделена между Турцией, Грецией и Болгарией.

[4] К тому времени Менделеев ещё не получил широкой известности.

Глава 45

Британия выводила свои войска из Петербурга, но только недалёкие ура-патриоты воспринимали это как выдающуюся победу. Остальные понимали, что Британия сосредотачивается[1] на более важных направлениях. Россия смогла удержать противника от реализации вовсе уж скверного для страны сценария, не более.

Основная задача бриттов выполнена. Петербург с его мощной промышленность ограблен и фактически уничтожен. От города остались закопчённые огнём руины и фундаменты зданий. Балтийские губернии разорены до крайности, по приблизительным оценкам на восстановление довоенного уровня потребуется не менее десяти лет.

Регион предстоит поднимать фактически заново, только вот есть ли в этом смысл? Основное, если не сказать — единственное преимущество Петербурга, это наличие порта, но…

…Кронштадт и несколько ключевых точек в Балтийском море британцы оставили за собой, полностью его контролируя.

Ныне, когда русские суда не могут выйти не только за пределы Балтийского моря, но и Маркизовой Лужи, восстановление порта экономически неоправданно, да и невозможно фактически. Контроль над Балтикой полностью в руках британцев, никто не помешает им снарядить при необходимости огромный флот, уничтожив усилия строителей.

Предстоит выбивать бриттов из Дании и постепенно выдавливать врага из Балтики, строя дорогостоящие форты в ключевых местах и проводя политику блокады. На это потребуются деньги, деньги и ещё раз деньги… Где их взять, если страна разорена?!

А если не вкладывать средства, то огромный регион останется этаким аналогом пустыни, с редкими фермерскими хозяйствами и рыбацкими деревушками. Восстанавливать города и заниматься промышленностью в Балтийском регионе можно только том случае, если этот самый регион контролируешь. Ну или как вариант, пойти на поклон к Хозяевам Морей, прося о хозяйской милости.

Если каким-то чудом Россия сможет изменить ситуацию, Британия просто окуклится на островах, географическое положение её от этого не изменится, она по прежнему запирает Балтику и контролирует Северное море! Крейсерство России и Конфедерации (Франция предпочитает сражаться цивилизованно) сильно ослабили экономическую мощь Британии, но флот её цел.

Цел, пусть и сильно потрёпан, флот Австро-Венгрии, а также ряда вынужденных союзников, вроде итальянской мелочи. А вот у их противников дела обстоят не столь радужно. Балтийский флот России уничтожен, черноморский заперт в Черном море. Русские моряки не дают скучать султану, но за пределы моря внутреннего выйти не могут. И живёт Черноморский Флот ровно до того момента, когда Флот Британии сможет уделить им толику внимания.

Флот Франции постепенно восстанавливается, несмотря на титанические усилия британских моряков добить оный, но и там дела не слишком хороши. Ставка Наполеона на броненосцы вместо крейсерской войны позволяет с горем пополам защищать побережье страны от обстрелов и десантных партий, но по большому счёту, выигрыш это тактический.

Для Европы сильный флот важнее армии, позволяя доминировать на море и контролировать морскую (основную!) торговлю и прибрежные районы. Ныне же ситуация непривычна — русская армия доминирует в Европе, а политический строй не позволяет включить привычный для доминировавшей в России европейской аристократии стон о Едином Европейском Доме.

Ныне дома исключительно национальные, причём строго русские или французские. Прочим странам позволяется разве что присоединиться к интересантам. Не дёрнуться… Некуда деваться и России, в такой войне идти можно только до победного конца. Проигрыш будет означать потерю колоссальных территорий на Северо-Западе, уход с завоёванных азиатских территорий и полное выключение страны из Большой Политики лет этак на пятьдесят.