Читаем без скачивания Дети зимы - Лия Флеминг

Случай с Иви стал подарком для прессы. Газеты печатали историю спасения девочки. Поначалу Кэй пребывала в эйфории, но быстро опомнилась, когда представила себе, что могло случиться. Последние дни казались ей странным, неприятным сном, и теперь она постепенно просыпалась.

Странное дело, но после спасения Иви у нее прошел страх перед годовщиной гибели мужа. Только ей было стыдно, что она почти не вспоминала о его родителях. Теперь она позвонила им из больницы, на случай, если они что-нибудь услышат в новостях. Они были готовы примчаться и забрать их к себе, но ей хотелось лишь одного – покоя. Договорились, что они приедут в Уинтергилл на Новый год. Отъезжая от больницы, Кэй позвонила Нику и сообщила, что они возвращаются. Все-таки она и сама не понимала, зачем они это делали, но теперь ей ни о чем не хотелось думать.

По крайней мере, Рождество пройдет спокойно и тихо, а для Иви она купила достаточно подарков, так что Санта не обойдет стороной Уинтергилл.

Она хотела как следует отоспаться, много гулять и успокоиться. Ей было наплевать, будут в доме пирожки или нет, раз Иви с ней и счастлива. Как теперь она когда-нибудь отпустит дочку от себя?

Надо было как-то отблагодарить Ника. А как отблагодарить мужчину, спасшего твоего ребенка? Ей требовалось время, чтобы подумать о своем будущем. Ну а Рождество… она вполне обошлась бы и без него.

Но все же у нее поднялось настроение, когда они ползли через деревню по главной улице, а впереди начинался крутой подъем. Люди останавливались, махали им рукой, желали счастья. Ей пришлось опустить боковое стекло и разговаривать со всеми. Они с дочкой стали прямо-таки знаменитостями. Иви спала на заднем сиденье, еще не оправившись от усталости, и восторг подействовал на нее как снотворное. К ферме они подъезжали уже в сумерках, и Кэй увидела огни.

В каждом окне ярко горела свеча, приветствуя их, и Кэй показалось, будто исполняется ее мечта. Возле открытой двери висела огромная ветка остролиста, перевитая ленточками. Миссис Нора, должно быть, увидела свет их фар и встречала их с улыбкой в холле, хрупкая, но не сгорбленная годами.

– С возвращением! Заходите. С наступающим Рождеством, – сказала она, а ее глаза с беспокойством остановились на спящей девочке.

– Все в порядке, она только устала от всего. Я отведу ее наверх… – Кэй замерла, глядя на волшебное преображение холла. Горел камин, стол был накрыт. Что-то еще тоже переменилось, но она не могла понять, что.

– Приходи. Выпьешь чаю с пирожками и расскажешь про больницу, – сказала Нора, проходя с ней на кухню Ника. Там тоже все было вымыто, вычищено и шли бурные приготовления. – В духовке окорок, вино охлаждается. Когда Иви проснется, мы нарядим елку, и тогда в Уинтергилле начнется Рождество.

Нора смотрела, как Иви осторожно спускалась по лестнице, услышав смех в холле. Она озиралась по сторонам, вытаращив глаза: перила лестницы были обвиты гирляндами из остролиста и зеленых листьев, на окнах горели свечи, играла музыка. Кэй бросилась к дочке, чтобы помочь ей.

На секунду Норе показалось, что перед ней взрослая Ширли с ее дочкой, что у нее нормальная семья, как и полагается… Но это всего лишь фантазии старой дуры. Нечего разводить сантименты, одернула она себя. Радуйся тому, что тебе дают. Скоро и этого не будет.

Они нарочно не нарядили елку, чтобы девочка сама вешала на ветви игрушки. Сколько же этих игрушек! Много лет к ним никто не прикасался. Там были и хрупкие, и очень старые, еще довоенные, несомненно, коллекционные экземпляры. Иви ужасно хотелось повесить на елку все, что было.

– Подожди-ка, маленькая мисс Торопыжка! – засмеялась Нора. – Надо по порядку. Давай проверим гирлянды, горят ли они. – Гирлянды, купленные еще в 1950-м, лежали в большой коробке фирмы «Pifco» и были в хорошем состоянии.

– Теперь надо найти ангела и посадить его на самый верх. Он тут самый главный. Моя мама говорила, что он хранитель этой елки, – сказала она.

Иви не впечатлила помятая целлулоидная кукла в вязаном платье с крыльями из перьев, явно знавшая лучшие времена.

– Куда повесить снегиря? – спросила девочка. – А соломенных куколок?

– Куда хочешь, – улыбнулась Нора, доставая белую розу, свернутую из обесцвеченных нейлоновых чулок и натянутую на проволоку, – одно из послевоенных елочных украшений, которые они сами мастерили в Женском институте.

– Каждый по очереди выбирает игрушку, вешает на елку и загадывает желание. Такова традиция, – говорила Нора, наслаждаясь возможностью передать ребенку старинную традицию.

– Мамочка, иди и выбирай, – закричала Иви, повернувшись к кухне, – и мистер Вор…

– Слышал, слышал! – отозвался Ник. – Ты уж лучше не дерзи, а то Санта пропустит нашу трубу.

Он стоял в дверях и наблюдал за происходящим. Потом, к большому удивлению Норы, ее ворчливый, не очень молодой сын стал рыться в коробке и достал выцветшую и косматую лошадь с крыльями – Пегаса, с маленькими бубенчиками.

– Это всегда был мой любимец, – сообщил он. – Всегда, когда в холле дул ветер, а тут полно сквозняков, бубенчики звенели. – Он повесил Пегаса на ветку возле верхушки и пошел допивать чай.

Вот уж никогда не думала, что снова увижу, как в доме наряжают елку, думала Нора, чувствуя комок в горле. Удивительно, как Рождество пробудило мальчишку в мужчине. Когда-то, в Ночь озорства и Ночь костров, в нем просыпался озорник. Сегодня Ник полон сюрпризов. Вероятно, воздух преисполнен магии.

Всегда это был зимний дом, а мы были дети зимы, улыбнулась она, вдыхая запах горящих поленьев, как в старину горело в течение всех дней праздника огромное рождественское полено. Обветшалость была замаскирована зелеными ветками и светом свечек, но комнаты в доме были как «правильные» кости красивого лица – их структура не боялась хода времени. Она будет скучать без этого лица – но не без его сквозняков. Столько дорогих ее сердцу воспоминаний связано у нее с этими стенами, и память об этом дне будет в их числе.

Она понадеялась, что старый Джекоб Сноуден, тот огромный любитель Рождества, знаменитый своими застольями и рождественскими гимнами, видел их старания. Интересно, что думала об этом увлечении мужа его бедная супруга Агнес? Ведь на ней лежала вся подготовка к празднику.

Женщины устраивали Рождество для своих семей, как и сейчас: покупали, мыли, чистили, пекли, украшали, готовили постели для гостей. Они хлопотали так по всей стране, стараясь, чтобы их дома сверкали чистотой, были доброжелательными и к капризным детям, и к престарелым родителям, старались, чтобы все хорошо повеселились, даже если самим не удавалось, растягивали губы в улыбке, которая держалась на их лицах, пока не уходил последний гость.