Читаем без скачивания Жизненная сила - Роберт Рид

По дороге он дважды связывался с роботом, следившим за работами в дыре, но оба раза знакомый голос отвечал ему, что все в норме, и прокладка туннеля происходит на привычной скорости.

Чтобы добраться до своей баржи, Памиру пришлось снова проходить через обиталище пиявок. Кар мчался по бывшим владениям, все ниже спускаясь к холодной невозмутимой поверхности моря. И когда машина притормозила в туннеле, Памиру неожиданно пришла в голову идея. Он опять связался с роботом; тот снова ответил, что ничего не происходит и что они вовсю копают, но Памир потребовал у него данных по активности нейтрино.

- Их количество увеличилось в три раза за время нашего разговора,- ответил тот бесстрастно.- Поток нейтрино достиг критического уровня, сэр.

Памир вылез из кара и заходил взад-вперед, глубоко дыша.

Чем-то пахло… Но чем?

- Еще что-нибудь, сэр? - уточнил робот. Памир заходил еще быстрее, оставаясь на связи.

«То, что я вижу, похоже на сферу из нейтрино, но такого не может быть. Прав ли я? То, что я вижу, может идти только из единственной точки внутри рефракторного контейнера. Как древняя стеклянная оболочка вокруг лампы накаливания. Но здесь вместо света текут нейтрино, исходящие из гиперфибрового конверта».

- Сэр? - пискнул робот.

- Посчитайте-ка мне вот что… Представьте самую прочную из известных вам гиперфибр и скажите, насколько толстой должна она быть, чтобы показывать то, что мы видим.

Ответ пришел быстро, но какой-то неуверенный.

- Толщина должна быть не менее ста девяноста семи километров, сэр.

Памир уже бегал вокруг машины.

- Если предположить, что таковое реально, - отрывисто сказал он,- то будет ли такая гиперфибра достаточно сильна, чтобы выдержать собственную массу Корабля?

Молчание.

- Должна быть! Разве не так? - Он помчался влево и вниз по узким ступеням, прямо в унылое обиталище пиявок, смеясь с оживленной нервозностью. - Ты смущен, а? - крикнул он далекой машине. - У старика по-прежнему полно секретов, а?

Но робот молчал, и к тому моменту, когда его любопытство переросло в решимость, Памир находился уже в самом низу лестницы. И, поглядев вниз на последние несколько метров серого туннеля, он вдруг увидел незнакомца.

Человека. Мужчину.

Мужчину с сероватой кожей и, как ни странно, в капитанской форме. Левой рукой он сжимал не то орудие, не то оружие, а правой обшаривал запечатанный вход в жилище пиявок. Вероятно, он слышал стук ботинок Памира по серому пластику, но не обратил на это никакого внимания. Он подождал, пока Памир не приблизится почти вплотную, и повернулся, улыбаясь всем лишенным растительности лицом. Рука его с хорошо натренированным автоматизмом подняла какой-то допотопный солдатский лазер.

Памир резко затормозил и затаил дыхание.

На незнакомце действительно была капитанская форма, но какая-то странная. Густые золотые волосы завязаны в хвост, на ногах высокие кожаные сапоги, а на кожаном поясе какие-то приспособления, частью известные Памиру, а частью - нет. Незнакомец оказался невысоким, но коренастым. Его сильный палец лежал на механическом спуске затвора. Он тихо и очень спокойно приказал Памиру остановиться.

В его голосе прозвучал неожиданный акцент.

- Я и не двигаюсь, - почти весело ответил Памир.

- Вот и отлично.

Убежать возможности не было, а внезапно атаковать незнакомца - очень мало. Будучи при параде, Памир оказался практически безоружным.

- Чрезвычайный канал, быстро, - прошептал он.

- Это не поможет, - покачав головой, заметил незнакомец.

Памир знал на сто процентов, что услышать его невозможно.

Что происходит?

Тогда он поковырял носками ботинок холодный пластик, набрал воздуха и спокойно сказал:

- Вы выглядите несколько растерянно, капитан. И, честно говоря, от вас странно пахнет.

Человек пожал плечами и махнул правой рукой.

- Откройте мне эту дверь.

- Зачем?

- Мне нужно видеть жилище этих чужих. - И затем добавил с хорошо контролируемой, но все же заметной тревогой: - Ведь их обиталище по-прежнему здесь, не так ли? - Памир улыбнулся. - Оно должно быть здесь, - настаивал странный капитан. - И не пытайтесь меня обмануть.

- Что ж, я могу открыть вам эту дверь.

Серые глаза незнакомца мгновенно стали подозрительными, он что-то подсчитал и на что-то решился.

- Вы мне не нужны. Я сам смогу сбить ваш дурацкий замок, - и незнакомец направил лазер прямо в грудь Памиру.

- Так сбивайте.

- Не шевелиться! - сузив глаза, приказал незнакомец. - Одно движение, и я искалечу вас, а то и убью.

Памир инстинктивно сделал полшага назад. Но тут серые глаза скользнули вниз, и странный капитан тихо, с удивлением и страхом спросил:

- Что это?

Памир медленно открывал часы.

- Что вы с этим делаете!? Неужели моя мать сама дала вам их!?

- Уошен - ваша мать!? Странник кивнул.

- Где она?

- Как? Это я должен у вас спросить, где она! Незнакомец снова перевел глаза на запечатанную дверь, и этого мгновения Памиру хватило; чтобы точным ударом бросить часы в выбритую часть головы, а затем точным, рассчитанным и отчаянным движением броситься вперед самому.

Глава тридцать четвертая

Гранд-Холл был большим полусферическим залом с потолком высотой в километр и радиусом в два километра. Потолок поддерживался арками гиперфибры почти оливкового цвета, когда-то освещавшей зал мерцающим светом и отражавшей звучным эхом каждое слово. Первоначально пол был простым, каменным, но потом его покрыли специальным составом из компоста и измельченной почвы, и теперь он представлял собой цветущий ковер густой зеленой травы, известной под названием «Кентукки», а также декоративными деревьями из различных миров. Большую часть времени помещение служило общественным парком, являясь тихим уединенным местом. Здесь находили отдых издерганные нервы, сюда приходили отчаявшиеся самоубийцы. Но с приближением праздника в парке в особом порядке расставлялись кресла и столы, последние накрывались полотняными скатертями, созданными специально для этого случая, и таким образом устраивались десятки тысяч мест в полном соответствии со старинным обычаем. Белейшие тарелки обрамлялись золотыми приборами, а на креслах лежали надушенные полотенца, предназначенные для вытирания грязных лиц и рук. Хрустальные кубки незаметно наполнялись через искусно спрятанные краны, идущие откуда-то изнутри Корабля, из никому не видимого резервуара, в котором создавались все возможные напитки и жидкие наркотики. Вода же подавалась прямо из артезианской скважины, находящейся неподалеку от моря Альфа. Эту воду пили еще на первом пиру капитанов, происшедшем более ста тысяч лет тому назад.