Читаем без скачивания Небесный охотник - Кеннет Оппель

Я замер, и на меня волной нахлынул ужас. Повернувшись лицом к стене, я увидел, что это вовсе не стена, а нечто вроде окна. И по ту его сторону, в темноте, стоял демон из моих ночных кошмаров.

Он словно был вылеплен из глины вперемешку с клочками шкуры. Он таращился на меня, и на его лице было то же выражение ужаса, которое я запомнил во сне. Я не мог кричать, хотя какое-то придушенное хныканье всё-таки вырвалось изо рта. Я был уверен, что теперь уж точно конец всему, потому что как защититься от такого призрака?

Ни на что не надеясь, я вскинул пистолет, и существо тоже подняло руку с большущим, как булыжник, кулаком, словно защищаясь. Я споткнулся, и оно споткнулось тоже, и тогда я понял, что смотрю не в окно, а в треснувшее, выцветшее зеркало. Тот недоделанный человек был я. Я потрогал своё лицо, едва узнавая себя, и поспешил дальше.

В спальне Грюнель всё так же нес вечную вахту в своё м шезлонге. Я отыскал потайную кнопку под книжной полкой и нажал. Войдя в проход, я закрыл за собой дверь и включил фонарик. Корабль снова поднимался, хотя и совсем незначительно, но я всё же чувствовал это. Я пошел по коридору. «Гиперион» дернулся, меня бросило на одну из стен. Судя по звуку, под деревянной панелью была пустота. Я простучал стену пальцами в перчатках, увидел маленькую ручку, потянул, и вся панель сдвинулась вбок.

Луч фонарика выхватывал из темноты кабели, толстые цепи рулей высоты и направления, идущие от командной рубки до хвостовой оконечности корабля. Над ними я разглядел изнанку титанового пола мастерской. Через равные промежутки к нему были прикреплены связки брусков динамита, соединенные между собой паутиной проводов.

Надира была права: вся мастерская заминирована. Попытайся кто-нибудь проникнуть в неё через стены, окна, двери или потолок, раздался бы мощный взрыв.

Я повел фонариком дальше, и там что-то сверкнуло. Между деревянных шпангоутов корабля уютно расположились ящики, много ящиков. С ближайшего ко мне слетела крышка — и внутри мерцали и поблескивали золотые слитки. Несколько верхних рядов были нарушены, бруски лежали вкривь и вкось, словно кто-то уже поживился здесь.

Я тревожно посмотрел в оба конца потайного хода, но никого не было.

Я снова уставился на золото. Вот оно, наше сокровище. Но вид его не принес мне удовлетворения. Наоборот.

Можно было поспешить назад и сказать Хэлу. Он бы, по крайней мере, набил золотом наши рюкзаки, и мы бы забрали их на «Сагу», когда тот прилетит за нами. Но я не стану возвращаться. На это может уйти больше времени и сил, чем я могу себе позволить.

Я могу забраться туда прямо сейчас и прихватить несколько небольших слитков для себя лично. Правда, у меня нет карманов, куда их положить. Но даже если бы при мне был рюкзак, я знал, что не взял бы ни одного бруска. Груз моих былых надежд слишком тяжел, а я должен быть как можно более легким, чтобы совершить то, что мне предстоит.

Я закрыл панель и пошел дальше, внутри меня всё сжалось в маленький тугой клубок. Добравшись до лестницы, я тихонько открыл потайную дверцу и пролез в гроб, там придвинулся к перископу и подтянул к лицу глазок. Слуховую трубку я зацепил за ухо.

Переносные лампы всё ещё освещали мастерскую. Двигатель «Прометей» был уничтожен. Его железные внутренности валялись вокруг, огромный медный цилиндр был опрокинут и разрублен на части. Бартон внимательно рассматривал разные детали разломанной машины в компании «специалиста по замкам» Цвингли.

Футах в пятидесяти от гроба сидела в кресле Кейт. Они отобрали у неё кислородный баллон, чтобы она ослабела, и я видел, как часто вздымается и опадает её грудь, с каким трудом она дышит. Рядом стоял Джон Рэт. Обе его руки были плотно обмотаны бинтами. Пистолета у него не было.

Я повернул перископ, выискивая остальных. На полу я заметил два мертвых тела, одно из них жутко обгоревшее. Другой, наверное, тот, которого застрелил Хэл. Оставшиеся трое стояли по обе стороны от двери мастерской с пистолетами, готовые встретить любого, имевшего глупость войти. Хэл был прав. Они не собирались меняться. Они убили бы нас, едва мы шагнули бы внутрь.

Виварий уже снова замерз, и он был цел, и я почувствовал огромное облегчение. Рэт и его люди не потрудились взглянуть, что находится за обледеневшим стеклом. Детенышей аэрозонов нигде не было видно. Наверное, они все забрались в трубы пневмопочты и разлетелись по кораблю.

«Гиперион», покачиваясь, забирался всё выше в небо. Снаружи донесся приглушенный рев корабельной сирены.

— Идет шторм, — сказал Рэт Бартону. — Нас зовут обратно. Если наш корабль останется пришвартованным к «Гипериону», он будет повреждён. Пора уходить.

— Не раньше, чем мы получим чертежи, — ответил Бартон.

— Парни, ещё пять минут, — сказал Рэт своим людям. — Потом возвращаемся на корабль.

— Я не отдавал такого приказа! — бросил Бартон.

— Я не желаю, чтобы мой корабль пострадал.

— Этот корабль, — парировал Бартон, — не ваш, пока наше совместное предприятие не будет окончено.

— Из-за вашего безрассудства оно закончится нашей смертью.

Корабль снова неуклюже подпрыгнул, и все пошатнулись, потеряв равновесие.

— Ваших друзей, похоже, не слишком волнует ваше благополучие, — заметил Бартон, обращаясь к Кейт.

Та благоразумно промолчала.

Я бесшумно приоткрыл крышку гроба и подпер её концом выключенного фонарика. Выглянув в щель, я увидел Кейт и Рэта, к счастью, стоящего ко мне спиной. И виварий был виден прекрасно.

Даже моим измученным нехваткой кислорода мозгам этот план не нравился. Это было всё равно что открыть ящик Пандоры, но ничего другого мне не оставалось.

Я никогда не стрелял из пистолета. Прицелившись, непослушными, негнущимися пальцами я сжал его изо всех сил, поскольку Хэл говорил, что отдача будет очень сильная. Я быстро выстрелил четыре раза подряд, стараясь каждый раз целиться немного правее. Грохот был такой, словно палили из пушки, и он почти заглушил звон разбитого стекла.

Посреди вивария образовалась зияющая острыми осколками дыра. Пока пираты Рэта всполошенно озирались вокруг, пытаясь понять, откуда стреляли, из отверстия вылетел аэрозон.

Бартон первым увидел его, заорал и шарахнулся в сторону. Щупальца чудовища хлестнули Цвингли. Его кислородный баллон взорвался, горящие обломки и части тела разлетелись по всей мастерской.

— Убейте его! — взревел Рэт.

Трое его людей осторожно двинулись вперед, осыпая аэрозона градом пуль. Тот дернулся, его развернуло на лету, и он зацепил одного из пиратов щупальцами. Электрический разряд подбросил человека в воздух. Я почувствовал запах гидрия, вытекающего из мешка опускающегося на пол чудовища. Щупальцами он задел переносные батареи для ламп. Посыпался целый сноп искр, повалил дым, и все лампы разом погасли. Тени, словно голодные звери, заметались по мастерской.