Читаем без скачивания Он пресытил меня горечью, или Так тоже можно жить - Татьяна Маркина

Но в четыре у ворот школы ее ждал Александр, уши у него выглядели уже вполне симметрично.

— Макс пытается найти этих подонков, — объяснил он замену. — Аврора тоже к тебе собиралась прийти попозже.

Они зашли в кулинарию, купили свежих булок к чаю. Пришла Аврора. Спросила, не болит ли рука. Сашка уже все знал о Сухом от Максима, а Авроре за чаем пришлось рассказать о встрече в ресторане, и с подробностями. Потом они втроем играли в карты, болтали, дурачились. Учебный год заканчивался, и готовиться ей к урокам не было надобности. На ужин пожарили картошку. Пришел Максим. Он выяснил, что за вчерашними пацанами стоял Сухой, и злился на себя, что недооценил его. Сухой, таким образом, собирался напомнить Максиму, что не собирается прощать долг. После ужина Аврора с Сашей ушли.

— Когда у тебя отпуск? — спросил Максим у Тани.

— С четвертого июня, работаю последнюю неделю. Завтра еще проведу уроки, послезавтра — классный час, уборка кабинета — и все.

— Четвертое — понедельник? — деловито уточнил Максим. — Ты куда-нибудь собиралась уезжать?

— В начале июля в Челябинск, Ольга на свадьбу приглашала.

— А до свадьбы?

— Нет, больше мне некуда ехать. А что?

— Да так. Это хорошо, что у тебя занятия заканчиваются, ты без меня лучше никуда не ходи.

И он опять остался ночевать.

На следующий день Максим попросил у нее паспорт:

— Оформлю тебе турпутевку на ближайшие дни.

— Где ты достанешь в это время путевку, и билетов уже нет — за сорок пять дней все раскуплено.

— Это мои проблемы, — ответил Максим, забирая у нее паспорт.

После школы ее опять ждал Александр.

— Мне так неудобно перед тобой, — сказала ему Таня, — у тебя, наверное, и своих дел полно.

— Неудобно брюки через голову надевать. И потом это же не даром.

— То есть? — удивилась Татьяна.

— Проводить такую красивую девушку, уже само по себе награда.

— Слышала бы тебя Аврора.

— Я могу и при ней повторить, кстати, вон она уже идет, — Саша махнул рукой через дорогу. — Как всегда опаздывает, обещала к четырем подойти.

Оставшийся день до вечера они опять провели втроем, но уже не так весело, Аврора принесла конспект и готовилась к зачету, Сашка ей помогал. У Тани накопилось много белья после стирки, она стала его гладить. Когда пришел Максим, ребята ушли. Максим выложил на стол путевку и билет на самолет до Адлера через Новосибирск.

— Вот, туристическая путевка, горящая, с 4-го июня, пояснил он. — Значит так: сначала по Кавказу маршрут на автобусе, десять дней покатаетесь по горам, потом вас привезут на турбазу в Адлер на две недели. По-моему неплохо, хронических болячек у тебя пока нет, чтобы в санатории матрасничать, туда еще куча справок нужна. Самолет тоже четвертого, рано утром. Обратный билет пока не купил, паспорт пусть у меня побудет. Ты же назад в Челябинск полетишь?

Таня растерялась, это же меньше чем через неделю. Она не верила, что Максим сможет достать путевку, но она забыла, кто у него папа. Это здорово, уехать к морю и забыть обо всех проблемах, хотя бы на время забыть о Максиме.

— Я еще отпускные не получила, — сказала она, разглядывая путевку и билет, — как получу, отдам деньги.

— Об этом не может быть и речи. И не зли меня! — не дал он ей возразить.

Таня положила путевку и билет в ящик стола.

— Деньги я верну.

— Дорогая моя, эту путевку я достал не для того, чтобы сделать тебе приятное. У меня появились определенные проблемы с Колькой. Я должен быть свободен, чтобы разобраться с ним. Если я буду уверен, что ты в безопасности, у меня будут развязаны руки. Я облажался, подставив тебя. И свои промахи я оплачиваю сам, в буквальном и фигуральном смысле. Так что возражения не принимаются. Вопросы есть?

— Я же не смогу ходить на пляж с такими синяками.

Максим опустил глаза вниз. Халат чуть прикрывал колени, но багровые кровоподтеки разлились ниже.

— Там еще горела путевка в Карелию, по-моему с 6-го числа, может, поменяем? Сплав по рекам, будешь все время в спортивном костюме ходить.

— Нет, уж. Лучше я буду загорать под луной, но на море, чем комаров кормить. Знаешь, когда я на море последний раз была?

— Нет.

— В семь лет.

— Тем более, а к тому времени, когда вас привезут к морю, синяки пройдут. Тебе обратный билет до Челябинска покупать?

— Так, у Ольги свадьба шестого, а путевка когда кончается?

Таня вытащила путевку. Они стали прикидывать, на чем лучше добираться до Челябинска. Решили на поезде через Москву. А из Челябинска уже самолетом, самолеты летают два раза в неделю.

Таня уже не боялась ночевать одна дома, и Максим больше не оставался на ночь, но уходить без него из школы не позволял. В магазины она тоже ходила с ним, нужно было подготовиться к поездке. В понедельник в шесть утра они уже ехали в аэропорт.

По дороге Максим забросал ее вопросами и наставлениями:

— Путевку не забыла?

— Нет.

— Первое время на солнце долго не лежи. Хорошо?

— Хорошо.

— Ольге передавай привет. Не забудешь?

— Нет.

— Денег хватит?

— Да, хватит! — Максим начинал раздражать.

— Купальник взяла?

— Да.

— Билеты не забыла?

— Не забыла. Я все проверила на десять раз, ничего не забыла!

— И кроссовки!

— Да!

— И презервативы?

— Да! Да! Да! — сердито повторила Таня и запнулась. — Что ты сказал?

Максим смеялся:

— Молодец! Сексом занимайся только с презервативом! Зачем нам проблемы потом. А ты достаточно взяла? Могу подкинуть.

— Чокнутый!

— Я вполне серьезно. В стране гуляет СПИД.

Потом они долго ехали молча. Пел Юрий Шевчук. Таня любовалась белыми березками за окном, сквозь свежую листву которых пробивались лучи раннего солнца, и предвкушала тепло горячего южного солнца. Уже через несколько часов — горы, солнце, она. И всё! Одна! Месяц свободы! Или насовсем, ведь он за месяц может найти другую.

Перед входом в здание аэропорта, Максим поставил чемодан и крепко поцеловал ее. Все оставшееся время он был собран и деловит, давая последние напутствия:

— Я тебя встречу, не волнуйся, у меня все записано, и рейс и время. Ольге не забудь передать привет. Ты ей подарок в Москве купишь? Правильно. Мне же ничего не привози, не люблю я эти сюрпризы — трипперы всякие.

Таня смущенно оглядывалась, мог ли его еще кто-нибудь слышать. Когда она пересекла рубеж, отделяющий пассажиров от провожающих, и подходила к контрольному терминалу, Максим крикнул ей вслед: