Читаем без скачивания С/С том 11. Гриф - птица терпеливая. Невинный убийца. Лишний козырь в рукаве - Джеймс Чейз

— Я убедился, что ты очень опасна, Хельга, — продолжал Арчер. — Ну как, старику Фридлендеру удалось подделать мою подпись?

Хельга молчала.

— Теперь мне остается только позвонить в банк и попросить оставить без внимания «мое» послание. — Арчер встал. — Так что мы вернулись к исходному пункту.

— Подожди! — пронзительно крикнула Хельга. Он остановился и внимательно посмотрел на нее.

— Ну, что еще ты придумала?

— Я не позволю себя шантажировать! У меня было достаточно времени, чтобы все обдумать. — Хельга снова взяла себя в руки. Нужно блефовать, но ловко. — Моя жизнь с Германом всегда была трудной, и я готова скорее отказаться от денег, чем позволить себя шантажировать.

— Как драматично! — Арчер рассмеялся. — Неужели ты думаешь, что я тебе поверю?

Она пожала плечами.

— Мне это в высшей степени безразлично. Я получу эти снимки. Если ты мне их не отдашь, я заявлю в полицию, и тебя арестуют за шантаж. Так что звони в банк, а я позвоню в полицию!

— Продолжай. Но учти, меня не так легко провести. — Арчер остановился у телефона.

— Тогда сначала я позвоню в полицию, а потом ты поговоришь с банком.

Она встала, подошла к телефону, сняла трубку и набрала первые цифры.

Арчер вырвал трубку у нее из рук.

— Подожди, Хельга! — Она увидела растерянность в его глазах. — Ты еще не допила свой коктейль. Давай сядем и поговорим, как цивилизованные люди.

Хельга поняла, что выиграла первый раунд. С непроницаемым лицом она села в кресло. Взяв стакан, с удовлетворением заметила, что руки не дрожат.

— Твой «мартини» всегда великолепен!

Арчер тоже сел.

— Благодарю. — Он устремил взгляд на кончик своей сигары. — А если я отдам тебе фотографии, что я получу взамен?

— Тогда я скажу Герману, что мы оба спекулировали и потеряли деньги. Но счет он у тебя отберет.

Арчер покачал головой.

— Опять старая песня! Давай сделаем еще один шаг вперед: ты разделяешь со мной ответственность за потерю денег, но счет остается у меня.

Теперь Хельга покачала головой.

— Нет, Джек. Единственное, что тебе остается, — это тюрьма.

— А тебе — потеря 60 миллионов.

— Верно. Но я смирюсь с ней. А вот как тебе понравится 10 лет провести за решеткой? Сколько тебе сейчас? Кажется, 48? Интересно, как ты будешь выглядеть в 58?

Арчер прикусил губу.

— Ты можешь быть очень убедительной, Хельга, — признал он наконец, — я даже не думал. Если это игра, то ты прекрасная актриса. Другое дело, что меня этим не проймешь.

— Ну что ж, звони в банк. А я позвоню в полицию.

— Сделаем еще один шаг, Хельга, — сказал Арчер, глядя на кончик сигары. — Я уже говорил тебе, что без счета Германа я пропал. Я везде должен столько денег, что мне не выкрутиться. Я бы с удовольствием поехал в Штаты и начал там новую жизнь. Если я отдам тебе снимки, получу ли я достаточно денег, чтобы урегулировать мои дела здесь и открыть новую фирму в Штатах?

— Я тебе уже сказала, что не позволю себя шантажировать.

— За 250 тысяч долларов я отдал бы тебе снимки и негативы — ведь в один прекрасный день ты станешь обладательницей 60 миллионов! По-моему, это неплохая сделка.

Хельга отпила из стакана, затянулась сигаретой.

— Может, подскажешь, где мне взять эти деньги?

— В любом банке. Герману об этом не обязательно знать.

Она покачала головой.

— Ты ошибся, Джек, когда решил меня шантажировать. Лежа сегодня утром в постели, я раздумывала над своим будущим, и мне стало совершенно ясно, что я не могу больше выносить Германа. Мне нужна моя свобода и мои любовники. Конечно, я думала о деньгах… 60 миллионов — огромная сумма, особенно для меня. Я принялась обдумывать свое финансовое положение и, представь себе, была приятно поражена. Если Герман выставит меня на улицу, я буду не так уж и бедна.

Хельга с улыбкой взглянула на Арчера, надеясь, что ее слова звучат убедительно, и продолжала:

— Тебе ведь не все известно, Джек. В мой последний день рождения Герман подарил мне пакет акций, которые приносят ежегодно доход в десять тысяч долларов (ложь номер один). В прошлом году он купил дом в Кармеле на мое имя, где я смогу спокойно жить (ложь номер два). У меня есть драгоценности на сумму 250 тысяч долларов (это правда). Мне принадлежат четыре дорогие шубы (это тоже правда). У меня есть машина и моторная яхта (опять-таки правда). Если я обращу все это в деньги, у меня будет доход в 30 тысяч в год и дом (хорошо бы, если бы и это было правдой!). Итак, я пришла к решению, что смогу спокойно оставить Германа. Так что на твое предложение я отвечу «нет»!

Арчер некоторое время пристально смотрел на Хельгу, но она выдержала его взгляд не дрогнув.

— Ты не обманываешь, Хельга, это все правда?

— Да, — она допила коктейль и протянула ему стакан. — Сделай еще, Джек, нам обоим не помешает.

Он встал и подошел к бару.

— Послушай, Хельга, — заговорил он, смешивая коктейли. — Если все это серьезно, то я вынужден буду предпринять следующий шаг. Правда, мне не хотелось бы…

Его тон и выражение лица встревожили Хельгу.

— Какой шаг?

— Я буду вынужден продать эти снимки Герману.

— Ты думаешь, он их купит?

— Да, если узнает, что я намерен их обнародовать. На порнографические открытки сейчас большой спрос!

Хельга содрогнулась.

— Но за это ты можешь сесть в тюрьму.

— Вряд ли. Я все обдумал и решил, что Герман не станет обращаться в полицию, если в деле будет замешана его жена.

— Ты плохо знаешь Германа. Меня бы он выгнал, а тебя привлек бы к суду за шантаж и фабрикацию порнографии. Ты рискуешь двадцатью годами.

— Как говорили древние греки: кто не рискует, тот… — Джек развел руками. — Но я думаю, Герман заплатит. Вряд ли он захочет, чтобы его друзья любовались твоей наготой.

Громкий стук в холле прервал Арчера. Он испуганно вскочил, потом рассмеялся.

— Твой сутенер просится на свободу, — он усмехнулся и снова сел в кресло. — Бедный, оттуда ему не выбраться. Этот брус действительно неплохая идея, я уж знаю.

Встав, Хельга погасила сигарету. Ее мысли были в беспорядке. Она знала, что если срочно не найдет выхода, то окажется в ужасном положении: Герман, конечно же, купит эти снимки. Тогда Арчер получит свободу и деньги, а она потеряет все.

— У вас все в порядке, мэм? — крикнул Ларри из-за двери.

— Не обращай на него внимания, Хельга, — Арчер уселся поудобнее, вытянул ноги. — Садись. Что ты теперь скажешь?

Хельга глубоко вздохнула, сделала шаг к Арчеру и выплеснула содержимое своего бокала прямо ему в лицо. Потом выбежала в холл и ухватилась за брус. Он поддался, но все еще сдерживал дверь. Позади себя Хельга слышала тяжелые шаги и проклятья Арчера. Он уже выбрался в коридор. Хельга изо всех сил дернула брус, и он освободил дверь. В этот момент Арчер подбежал и ударил Хельгу. Она упала. В холл ворвался Ларри и обрушился на Арчера. Хельга с трудом поднялась на ноги. Она слышала прерывистое дыхание Ларри и стоны Джека. Когда колени Арчера подогнулись, Ларри отступил и нанес сокрушительный удар в подбородок. Хельга в ужасе закрыла глаза. Когда она снова открыла их, Джек лежал на спине, изо рта у него текла струйка крови, но он дышал.

— Хватит! — крикнула она. — Не надо больше.

Недовольно ворча, Ларри взял поверженного противника за ноги и поволок в подвал. Слышно было, как голова Арчера колотилась о ступеньки.

Хельга вернулась в гостиную и рухнула на софу. Так она просидела без движения, пока на ее плечо не опустилась рука Ларри.

— Все в порядке, мэм?

Она подняла глаза. Рядом стоял Ларри, лицо его было встревоженным.

— Да, все хорошо. — Она присмотрелась к нему. — Вам сильно досталось?

— Порядочно. Но это из-за моей собственной глупости. Сейчас я приготовлю вам чашку чая.

— Не надо. Арчер в сознании?

— Конечно. Кстати, я не ожидал от него подобной прыти. Он звонил в банк?

— Нет, мне удалось это предотвратить.

Он улыбнулся.

— Вы очень мужественная женщина, мэм. Я уже совсем было решил, что он зажал вас в клещи.

— Я тоже так думала.

Ларри приободрился.

— От всех этих волнений у меня разыгрался зверский аппетит! Вам тоже не помешало бы…

— Нет, спасибо. Я лучше лягу.

На его лице опять промелькнула озабоченность.

— Вам плохо?

У Хельги к глазам подступили слезы, лицо дрогнуло. Ларри поднял ее на руки и понес в спальню. Там он уложил ее на кровать и осторожно снял туфли.

— Успокойтесь, мэм, — сказал он, подходя к окну и задергивая занавески. — Все будет о’кей!

— Спасибо, Ларри, — сказала она, когда он направился к двери. — Вы мой спаситель и утешитель.

Он снова улыбнулся.

— Все будет о’кей! — С этими словами он вышел и закрыл за собой дверь.