Читаем без скачивания Так начиналась война - Иван Баграмян

Постепенно оживляясь, начальник штаба стал рассказывать о ходе боев, о принятых командованием армии мерах по отражению вражеских атак. Положение на юго-западных подступах к городу пока по-прежнему чрезвычайно напряженное. У противника еще много сил, он ожесточенно атакует.

Мартьянов с восхищением отозвался о воздушно-десантной бригаде полковника Родимцева. Контратакой ее батальонов, поддержанной сражавшимися на этом участке другими частями, фашисты выбиты из Голосеевского леса.

— Изумили нас ополченцы, — сказал генерал. — Малообученные, необстрелянные бойцы, а дрались геройски. Рота ополченцев Московского района под командованием Кузнецова не отступила даже под угрозой полного окружения. Пулеметные расчеты понесли большие потери, однако оружие не умолкало, пока оставались патроны. Бесстрашие и стойкость показали ополченцы за «вода имени Дзержинского и фабрики имени Карла Маркса во главе со своими директорами Н. Н. Слободским и М. Г. Авасафяном. В бою Авасафян получил несколько ран, но продолжал руководить своим отрядом.

Я сказал, что командующий фронтом очень озабочен большими потерями в десантных бригадах. Мартьянов тяжело вздохнул:

— Да, действительно, десантники не щадят себя в бою, а командиры повсюду стараются показать личный пример. Поэтому бригады понесли значительные потери, в том числе — что особенно горько — в командном составе, но зато, как показывают пленные, фашисты стали панически бояться наших бойцов, одетых в авиационную форму. Фашистская пропаганда для поднятия духа своих солдат распространяет выдумку, будто у русских уже совсем не осталось под Киевом войск и они вынуждены в роли пехотинцев использовать даже летчиков. Пусть брешут. А наши бойцы и командиры с голубыми петлицами совершают чудеса. Пока хотя бы один десантник остается на позиции, она неприступна для врага. И так дерутся не только десантники. Бойцы стрелковых частей, постоянного гарнизона укрепрайона, артиллеристы, саперы и ополченцы словно соревнуются в отваге. Каждый, не задумываясь, пожертвует своей жизнью, чтобы не пропустить врага в Киев.

Я ознакомился с боевыми распоряжениями, отданными штабом армии войскам на следующий день, высказал свои предположения. Прибывшие со мной офицеры штаба фронта проверили работу отделов штаба армии, побывали на узле связи, оказали необходимую помощь. Лишь ночью мы, тепло попрощавшись с начальником штаба, поспешили в Бровары.

В штаб фронта возвратились уже под утро. Даже не успев умыться с дороги, иду к генералу Тупикову. В коридоре сталкиваюсь со своим старым знакомым по Академии Генерального штаба подполковником Глебовым. Иван Семенович тогда прибыл учиться на год позднее меня с должности командира артиллерийского полка. Успешно закончив академию, он, как и я, остался в ней преподавателем кафедры общей тактики. Это был очень способный и образованный офицер, и я относился к нему с искренним уважением.

Мне было известно, что накануне войны он прибыл из академии на стажировку в наш округ. Когда начались бои, Глебов так и остался в 6-м стрелковом корпусе заместителем начальника артиллерии. Вскоре возглавил штаб корпуса. Воевал хорошо. Теперь, в связи с расформированием почти всех корпусных управлений, направлялся в распоряжение Ставки. Встреча с Глебовым меня обрадовала. На мой вопрос, как он здесь очутился и что делает, Глебов грустно улыбнулся:

— Вот отвоевался я, Иван Христофорович. Отправляют в тыл, а я не хочу. Приехал просить начальника артиллерии фронта. Может, возьмет меня снова… Пойду на любую должность, лишь бы остаться на фронте.

У меня сразу мелькнула мысль: вот бы мне заполучить такого помощника!

Я спросил, не согласится ли он поработать в оперативном отделе. Глебов обрадовался:

— С удовольствием!

Я пообещал немедленно уладить этот вопрос. У Тупикова я пробыл недолго. Рассказал ему о том, что еще не ладится в новом армейском штабе. Генерал пообещал укрепить его опытными штабными командирами. Воспользовавшись моментом, я замолвил слово о Глебове, охарактеризовал его с самой лучшей стороны. Тупиков согласился с моим предложением. Глебов стал моим помощником.

Так с тех пор и начал Иван Семенович оперативную работу в крупных штабах.

Я уже собирался уйти, но начальник штаба не отпустил меня.

— У меня для вас есть приятная новость. Он подошел, крепко стиснул мне руку:

— Поздравляю с присвоением генеральского звания. Только что получил телеграмму…

Это была большая радость. Забылись и усталость и бессонные ночи…

А вскоре я испытал еще большую радость. Коммунисты штаба фронта приняли меня в ряды ленинской партии. Так в трудные августовские дни 1941 года сбылась давняя заветная моя мечта.

Противник, не считаясь с потерями, стремился прорваться в Киев и к переправам на Днепре. Утром 10 августа фашисты возобновили атаки вдоль шоссе Васильков — Киев, сосредоточив здесь не менее пяти дивизий.

И снова своей доблестью изумили всех бойцы и командиры десантных бригад. Курсанты школы младших командиров бригады А. И. Родимцева хладнокровно пропустили над своими окопами вражеские танки, а следовавшую за ними пехоту скосили дружным огнем. После' этого они вместе с артиллеристами занялись прорвавшимися танками. Снарядами, гранатами и бутылками с горючим десантники уничтожили десять вражеских машин. На другом участке фашисты сумели прорваться к штабу 6-й воздушно-десантной бригады. Людей в штабе была горстка, но каждый дрался за пятерых. Командир бригады не раз поднимал своих людей в контратаку. И они продержались, пока не подоспела помощь. А в это время командир 2-го батальона бригады капитан С. И. Галанов ударил со своими подразделениями в тыл прорвавшимся фашистам. Группа гитлеровцев была уничтожена. Отважный командир батальона погиб. Бой довел до конца его начальник штаба капитан Б. В. Смолин.

А вообще обстановка для войск 37-й армии в этот день сложилась настолько тяжело, что пришлось послать ей на помощь отдельные подразделения 4-й дивизии НКВД и части из железнодорожных войск фронта. 75, 76 и 77-й строительно-путевые и 31-й мостовой железнодорожные батальоны встретили врага на юго-западной окраине Киева.

Командир 76-го батальона капитан В. К. Куц и комиссар В. М. Ильин повели своих людей — путейцев, слесарей, плотников, землекопов — в атаку в районе Мышеловки. Грудь в грудь они сошлись с фашистами, потеряли многих товарищей, но оттеснили противника. А небольшая группа смельчаков во главе с С. П. Морозовым проникла во вражеский тыл, захватила минометную батарею и открыла из немецких минометов огонь по гитлеровцам, еще более усилив переполох в их рядах. Отважно дрались подразделения железнодорожных строителей капитана Слепкова, старших лейтенантов Комиренко, Юрина, Росся и других славных командиров.