Читаем без скачивания Потусторонний. Пенталогия (СИ) - Муха Руслан

Я непринужденно расстелил покрывало на покрытии, сначала хотел сесть и изобразить медитацию, но так я буду слишком далеко от ретранслятора. Поэтому остался стоять. Вот только я с покрывалом, похоже, погорячился. Вероятно, размер поднимаемого предмета тоже имел значение. Я концентрировался, задействовал эмоции, но удавалось поднять лишь край. А ведь в моём представлении покрывало должно взмыть вверх, стать моей ширмой, и мне бы как раз хватило секунды для того, чтоб отправить отчет. Но, как назло, мне удавалось вздернуть только один край, на второй моей концентрации уже не хватало. Потому что это действительно сложно, думать и концентрироваться сразу на двух предметах. Как только я поднимал один край и переключался на другой, первый тут же падал.

Охранники заинтересованно поглядывали на меня, но то, что у меня ничего не выходит, меня жутко бесило.

Я переключился на середину покрывала, раздражение неплохо подгоняло шакти. Покрывало взмыло вверх, я представил, как из центра расправляются потоки энергии, будто щупальца осьминога, и покрывало выпрямилось.

В этот миг я не сомневался, что все смотрят на покрывало, попытался закрутить его, и оно плавно завертелось вокруг своей оси.

Я достал орла, незаметно повернул крыло, поднял его над головой, в случае чего, скажу, что управляю левитацией с помощью рук. Да и вообще, вряд ли кто-то спросит. Пока я отвлекся на орла, покрывало упало. Но это уже было не важно.

Медальон завибрировал. Я отправил отчет.

И как раз в этот момент над нами завис сурират, и белый луч выпустил к входу в „Лотос“ главу клана Сорахашер. Кажется, пора собираться на приём к императору.

Глава двадцать пятая, или Хождение по краю

ЧАСТЬ 2

Империя, Акшаядеза, дворец Амара Самрата

Полет в сурирате к башне императора занял не больше пяти минут. Я только и успел, что поговорить с Симаром о вчерашнем происшествии. Я видел, как он злится, слышал, каким тоном он говорил о Капи, но старательно скрывал свою злость.

Как только я решил сменить тему и расспросить Симара об императоре, из кабины пилота крикнули:

— Мы на месте.

Луч света высадил нас не у входа во дворец, как я думал, а на автомобильной стоянке. Сама же древняя башня высилась за парком в десяти минутах ходьбы.

— Приближаться к башне на воздушном транспорте запрещено, — объяснил Симар.

Что меня удивило, мы были с Симаром вдвоем, а охрана осталась в сурирате. Но не прошло и пары секунд, как издалека через парк, бряцая бронекостюмами и оружием, к нам спешили имперские солдаты. За ними следовал мужчина в форме стража на странном транспорте, похожем на футуристичную колесницу. Четыре колеса, высокий руль, белый глянцевый корпус, рассчитана на несколько человек.

Солдаты выстроились перед нами в два ряда, замерли, задрав подбородки и вытянувшись по струнке. А затем, покинув свою колесницу, к нам зашагал страж.

Он был моложе Димитара, с правильными чертами лица, со строгой прилизанной прической и пустым взглядом.

— Приветствуем вас, Нара Симар Хал, Азиз Игал. Я, страж среднего ранга Алексий, проведу вас к императору.

Он поклонился, Симар поклонился в ответ, но как-то весьма небрежно, будто делал это больше для отчетности, чем из почтения.

Мы, окружённые солдатами, взобрались в колесницу, электрический мотор зажужжал, и колесница поехала по парку. Честно говоря, пешком, как по мне, было бы куда быстрее и проще. Транспорт набирал невысокую скорость, ехать приходилось стоя, а учитывая окружавших нас солдат, со стороны мы смотрелись невероятно пафосно.

Страж Алексий, спину которого мы наблюдали всю дорогу, не проронил ни слова. Да и мы с Симаром молчали. Видимо, предстоящие события давили и никак не располагали к праздной болтовне.

Когда мы приблизились к дворцу, я не мог еще раз не восхититься его величием. Выглядел он, как нечто нереальное. Будто голограмма или картинка, декорации, что угодно. Разум просто отказывался верить, что эта башня может действительно существовать. Казалось, будто огромную скалу облепили стенами с многочисленными высокими стрельчатыми окнами, обвили громадной широкой спиралью, представлявшей собой лестницу до самого неба. Мы шли этой бесконечной лестницей с открытыми галереями и балконами, входами на этажи. Путь казался бесконечным, на шестом или седьмом ярусе он свернул наконец в сам дворец. Внутри было все не менее архаично, хотя обстановка в коридорах была крайне минималистична, без единого намека на украшательство.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Мимо прошла группа имперских солдат, чеканя шаг; затем нам повстречались стражи, с замершими взглядами неспешно проплывшие мимо. Но особый интерес у меня вызвали четыре человека в глухих паранджах разных цветов: синий, красный, желтый и зелёный. Все, даже страж, почтительно замерли, отступив на шаг и пропуская этих людей вперед.

— Кто это? — шепотом спросил я у Симара.

— Неприкасаемые, — ответил он. — Служители императорского храма. И их название имеет прямой смысл. Они считаются священными, сознательно отрекаются от всего мирского и идут путем просветления. Не вздумай никогда и ни за что к ним прикасаться. Это строго-настрого запрещено и может стоить тебе жизни.

А вот это мне показалось ну очень странным. Что это за священные коровы, к которым даже прикасаться нельзя? Я проводил семенящих в паранджах людей. Это явно мужчины, причем одной комплекции, одного роста.

Мы дошли до больших арочных золотых дверей, страж замер, половина солдат, громко стукнув ботинками, развернулись и покинули нас.

— Ожидайте, когда вас пригласят, — сказал страж и ушел, оставив с четырьмя имперскими солдатами, которые словно истуканы стояли, замерев и не смея шелохнуться.

Симар был спокоен и невозмутим. Я же неожиданно для самого себя начал нервничать. И, наверное, от того, что нервничать было нельзя, я нервничал еще больше. Гребаная психика. Что там Сэдэо рассказывал про контроль эмоций?

"Представь, что все твои проблемы уходят вместе с потоком шакти, растворяясь во всеобщей пране, превращаясь в пыль, уносимую ветром далеко-далеко…"

А ведь имелась вероятность того, что подлог не удался. И, конечно, меньше всего мне хотелось становиться стражем.

В коридоре появились двое мужчин в сопровождении таких же имперских солдат и еще одного стража.

"Капи", — догадался я.

Одного из них прямо-таки невозможно было не заметить: чернокожий толстый здоровяк с толстыми губами, громадными ручищами, можно сказать, великан. Второй на его фоне казался молью: невысокий, сухощавый, с белыми волосами до плеч и бакенбардами а-ля Александр Сергеевич Пушкин, он был так бледен, что казалось, его мешком с мукой огрели. Только красный кривой рот был ярким пятном и тиара с обезьяной на лбу.

— Приветствую, Симар Хал, — едва заметным кивком приветствовал бледный.

— Приветствую, Хеффис Сафид, — официально ответил Симар.

— Сейчас все решится, — тяжело вздохнув, сказал Хеффис. — Что Сорахашеры намерены делать, если результат экспертизы будет положительным?

Симар смотрел на него спокойно и ответил с поразительной невозмутимостью:

— Учитывая все обстоятельства и последние события, при любом исходе, даже если император велит отдать Капи источник Игал, мы объявим вам войну.

Хеффис поджал ярко-красные губы, поднял голову, взглянув на своего великана.

— Неужели ничего нельзя изменить? — будто из тромбона послышался грубый баритон здоровяка.

Симар вскинул бровь, улыбнулся одними уголками губ.

— Вайно пытался сорвать экспертизу, затем в тот же день в студенческом квартале отравили нашу команду преданных и моего брата, а к Азизу подослали убийцу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Мы не имеем никакого отношения к покушению! — спешно возразил Хеффис. — Я не отдавал приказ ни в первый раз, ни во второй. Все эти покушения не имеют к нам никакого отношения. Это недоразумение, Симар.

Симар снова усмехнулся: