Читаем без скачивания И аз создам! - Сергей Николаевич Зеленин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Так как последний процесс, которым владеет «И. Г. Фарбениндустри», купить сейчас невозможно, то остается только вопрос о постановке производства кальций-цианамида. Который служит в мирное время, как прекрасное удобрительное средство, а в военное время может быть превращен в аммиак, который легко окисляется в азотную кислоту, необходимую для изготовления взрывчатых веществ.
Ещё раз виновато разведя руками, химик замолчал.
***
Думаю, не всё так грустно и к «связанному азоту» мы ещё вернёмся, а пока послушаем Ипатьева про его работу в Советском правительстве:
- …Ещё будучи в своей первой заграничной командировке – когда по личному указанию Ленина вёл переговоры о «реституции», я узнал потрясающую новость: «Главное Химическое Управление» - было упразднено как таковое, с передачей его функций в «Производственный Отдел» ВСНХ. Дело по восстановлению химической промышленности страны, которому я посвятил целых восемь месяцев свой жизни – было уничтожено и развеяно в прах, из-за каких-то мелочных расчётов и непонятных мне подковёрных интриг.
«Мда…, - подумалось, - недолго музыка играла, недолго химик танцевал…».
- Меня заочно, не спросив - согласен ли я занять эту должность или нет, назначили Председателем коллегии НТО с оставлением меня членом Президиума ВСНХ, причем никакого запроса, сделано не было.
Кивнув, соглашаюсь:
- Так поступать со специалистом вашего уровня – категорически нельзя! Я был большего мнения об большевистской верхушке. А что по этому поводу сказал Владимир Ильич?
- Ленин в это время находился в очень болезненном состоянии и, быть может, не мог вникнуть во все детали столь безрассудного постановления. Рыков же, заместитель его как Председателя Совнаркома, в то время тоже был за границей - где ему делали серьезную операцию.
- Кажется, Вас всё же оставили в Правительстве и на весьма высокозанимаемой должности…
- Да, я был оставлен членом Президиума ВСНХ и, на мне по прежнему лежало наблюдение за всей химической промышленностью. Но я имел в своем распоряжении только одну секретаршу и ни одного инженера - сведущего в химической промышленности. Формально, мне по соглашению с начальником Производственного Отдела ВСНХ - предоставлялось право требовать данные и помощь от лиц, входящих в этот Отдел по химической части. Но на деле, я никакой помощи не получал.
Передохнув и собравшись с мыслями, химик продожил:
- Итак, по приезде в Москву я вступил в исполнение своих обязанностей, как член Президиума ВСНХ и как председатель Научно-Технического Отдела. Ввиду того, что Химическое Управление было упразднено, у меня сильно убавились дела по химической промышленности - так как большинство из них разрешалось в Производственном Отделе, а отчет о деятельности Химических Трестов, созданных год тому назад Главным Химическим Управлением, теперь рассматривался в особой Контрольно-Поверочной Комиссии.
Донельзя участливо спрашиваю:
- А чем Вы тогда занимались, Владимир Николаевич? Неужель бездельничали?
Тот, закатив мечтательно глазки:
- Ах, если бы! Про мою деятельность можно судить по количеству научных заведений, находящихся в ведении НТО… Мне перечислять?
Согласно кивнув, я приготовил пятерню:
- Перечисляйте: я уже собрался загибать пальцы.
- Тогда Вам придётся разуться, Серафим Фёдорович: 1) Химический Институт имени Карпова (Москва); 2) Институт Прикладной Химии с опытным заводом (Петроград); 3) Государственный Научно-Технический Институт ГОНТИ (Петроград); 4) Институт Прикладной Минералогии (Москва); 5) Институт Удобрений (Москва); 6) Электротехнический Институт (Москва); 7) Институт Прикладной Физики (Москва); 8) Техно-физический Институт (Петроград); 9) Аэродинамический Институт (Москва); 10) Главная Палата Мер и Весов (Петроград); 11) Гидравлическая Лаборатория при Тимирязевской Сельскохозяйственном Институте (Москва); 12) Институт Силикат (Москва); 13) Институт Прикладной Механики (Петроград). Кроме этих институтов, НТО субсидировало многих ученых - которые производили в своих лабораториях исследования, необходимые для промышленности.
Невольно проникшись ещё большим уважением к собеседнику:
- Мда… Действительно, не хватило на руках пальцев. Так Вы и в сельском хозяйстве шурупите, уважаемый Владимир Фёдорович?
- …«Шуруплю»? Надо будет запомнить… Почему, нет? До Революции у меня была целая ферма.
- И в аэродинамике?!
Лишь разведя руками, химик:
- Пришлось начать «шурупить»!
- Ну и каковы успехи, если не секрет?
Мгновенно посерьёзнев
- В течении почти пяти лет пребывания на посту Председателя Коллегии НТО, мне удалось через Президиум ВСНХ выхлопотать необходимые суммы для постройки специализированных зданий научных Институтов. Особенно, мне бы хотелось обратить ваше внимание на устройство Аэродинамического Института, оборудованное громадной трубой – важное с точки зрения обороны страны.
Несколько раз ударив в ладоши, я восхищённо воскликнул:
- История Вам того не забудет!
Профессор, несколько картинно раскланялся.
***
Продолжим разговор:
- Так говорите, что с Лениным Вы больше не встречались?
- Во время одного из заседаний Президиума ВСНХ ко мне обратился Смилга и сказал: «Я был вчера у Ленина на докладе, и он просил сказать Вам, что просит Вас придти к нему как-нибудь вечерком, неофициально, выпить чашку чая и поговорить о разных технических вопросах. Только надо созвониться через Горбунова, в какой из ближайших вечеров будет более удобным устроить свидание»…
Печально поникнув главой, химик на минорной ноте закончил:
- …Но этому не суждено было случиться. Через несколько дней у Ленина был второй удар, он лишился сознания и речи и ему уже не суждено было возвратиться к работе… Он не владел речью, мог с трудом понимать только самые обыденные вещи и, через год с небольшим скончался. Вместе с другими членами коллегии НТО, в точно указанное время, я возложил венок на гроб с набальзамированным телом Ленина. Мне удалось несколько долее остаться и рассмотреть черты лица усопшего Ленина. На мое впечатление он был очень похож на живого, только рыжеватый цвет его волос стал более светлым.
Не сговариваясь траурно помолчали - почтив память великого и, вместе с тем – весьма противоречивого в своих деяниях человека, затем я спросил:
- Как болезнь, а затем смерть Ленина сказалась на Вас и вашей деятельности в составе Советского правительства?
- Вскоре после смерти Ленина, по предложению Зиновьева, первым делом переименовали Петроград в Ленинград. Говорят, что позднее приготовляя издание сочинений Ленина, в них нашли одно замечание, показывающее, как отнесся бы сам Ленин к такому переименованию: «Люди предлагающие дать Петрограду другое название, несомненно, идиоты». Эти слова большевики из сочинения Ленина изъяли, но «Ленинград» оставили.
Невольно вырвалось лавровское из «моего времени»:
- Дебилы, блядь! Извините, Владимир Николаевич!
Тот весело ответствовал:
- Ничего, ничего! Вы лишь вслух произнесли то,
