Читаем без скачивания Удар милосердия - Наталья Резанова

– Но ведь так оно и есть.

– Да. Но я позволила ему сделать вывод, что во главе всего предприятия стоит граф Несский. Кстати, добрый граф Бладуд, принеся присягу, уехал в Карниону, и не подтвердить ничего, и не опровергнуть не может. Лабрайд в этом свете выглядит как лицо подчиненное. Йорг-Норберт умен, но не знает о реальном соотношении сил в Древней земле. И не надо ему об этом знать.

Нет, она не утратила способности шутить. Но невеселые это были шутки. И как-то встретит изменившуюся Бесс изменившаяся Дагмар?

Об этом Джаред беспокоился напрасно. Хотя причина, по которой Дагмар завидовала Бессейре, теперь исчезла. Дагмар устремилась навстречу гостье с искренней радостью. И Бессейра впервые улыбнулась. И заговорила, как прежде.

– А пожрать-то мы за великими заботами и забыли. Слушай, брат дорогой, озаботься-ка насчет выпить – закусить, а я пока послушаю, что Дагмар мне скажет…

Это было не слишком вежливо, даже в качестве предлога, чтобы выставить Джареда из комнаты. Но у него полегчало на сердце. Правы те, кто считают, будто женские разговоры – это страшный яд. Но они, в отличие от Джареда, не знают, что яд в определенных случаях может служить и лекарством (этому Джареда научили в Зохале). Неизвестно, сможет ли Бессейра помочь в достижении безумной цели Дагмар, но беседа с ней в любом случае будет полезна.

Однако Бесс, как выяснилось, не сочла затею Дагмар такой уж безумной.

– Я думаю, что правитель примет ее. Это может быть, та ложка, которая дорога к обеду. Восстановление доброго имени Эйнара Вальграма не слишком бы взволновало Йорга-Норберта само по себе. Но он с дорогой душой примет все, что можно использовать в качестве обвинения против Раднора.

– И Лозоика Поссара, – вставил Джаред.

– А это вряд ли.

– Почему? Настоящий враг наследника – он, – сказала Дагмар.

– Вы, пара прекраснодушных идиотов! Простых вещей не понимаете! Конечно, правитель жаждет крови Поссара, и если бы не боялся испортить отношения со Святым Трибуналом и университетом, подослал бы к нему убийц. Но, если Дагмар придется давать показания в суде – а это вполне вероятно – и она расскажет об обстоятельствах своей встречи с доктором Поссаром, то немедленно перейдет из разряда свидетелей в разряд сообщников. И заниматься ею будет не Верховный суд, а Святой Трибунал, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Доктора ты, возможно, изничтожишь, но себя погубишь обязательно.

– Мне все равно.

Бессейра фыркнула.

– Тебе – да. А вот ему, – она кивнула на Джареда, – нет. Поразмысли об этом на досуге. По мне, лучше пусть правитель решит дело с помощью убийц. Ежели что, предложу свои услуги…Но, – ты брат мой, сможешь составить от имени Дагмар прошение на имя правителя?

– Постараюсь.

– Тогда твори. А я позабочусь, чтобы у Дагмар было приличное платье. В этом, прости, пожалуйста, ко дворцу и близко не подпустят. Разве что на кухню – но тебе туда не надо. И, раз уж на кухню потянуло, давайте, что ли, есть! Всему вас учить! К ходатаям как подольщаются? Их угощают! А вы меня голодом морите…

По-видимому, желание заполучить дополнительный козырь против Раднора было у правителя очень сильно. Потому что аудиенция Дагмар была назначена, при всей его занятости, в конце той же недели. Так сообщила Бессейра. Она же снабдила Дагмар одеждой, совокупно с краткими наставлениями.

Дагмар, при неопределенности ее статуса: комедиантка благородных кровей, не венчанная жена и не вдова, – не подобало выглядеть слишком нарядно. Но излишняя приниженность в облике, по мнению Бесс, тоже была бы вредна.

– Скромность, полная внутреннего достоинства, – учила она. – Сможешь такое сыграть?

– Боюсь, что я уже никогда ничего не смогу сыграть, – тихо сказала Дагмар.

– Тогда не играй. Просто будь такой.

Чтобы быть такой, с точки зрения Бессейры, потребовалось темно-серое платье, белое шелковое покрывало, на манер вдовьих или монашеских, черный витой пояс. Довершали наряд серебряная цепочка с крестом и кожаные башмаки местной работы. Сделав несколько критических замечаний по поводу того, как Дагмар зачесала волосы, Бесс осталась довольна.

Женщина такого облика не могла передвигаться в носилках, как благородная дама. А вот верхом – вполне. Разумеется, не по-мужски, а благопристойно свесив ноги с одной стороны седла. Из двух имеющихся в распоряжении лошадей Табиб, после недельного отдыха выглядел почти прилично. И Джаред отправился вместе с Дагмар, ведя чалого в поводу – как слуга, сопровождающий госпожу. Снова ему предстояло посетить Новый Дворец под видом слуги…

Но теперь дорога их вела не через парадный вход, а через малозаметную дверь со двора. Оттуда Дагмар должны были провести на прием – какими-то боковыми коридорами, дабы ничтожная просительница не попадалась на глаза высокородным господам. А Джареда и вовсе внутрь не пустили, а велели дожидаться. Бесс предупреждала об этом, и он вынужден был подчиниться.

Странствуя по городам империи вместе с «Детьми вдовы», Дагмар наслышалась о красоте и роскоши Нового Дворца. Тогда это ее ничуть не интересовало. Теперь – тем более. К тому же, в тех переходах, что пришлось ей миновать, никаких особых красот не было видно. И кабинет, куда ее ввели, особой роскошью не блистал. Но мужчина, сидевший за столом – молодой, наверное, моложе ее, темноглазый, с нервным худым лицом – был правителем империи.

Кроме него, в кабинете находился еще один человек. Он расположился за другим столом, более напоминавшим обычную конторку, отгородившись кипами пергаментов, бумаг и вощеных табличек. Так что его как бы не было.

– Я изучил ваше прошение. Вы ходатайствуете о посмертном оправдании Эйнара Вальграма, не так ли?

Этот человек обращался на «вы» к бродячей комедиантке, женщине, стоявшей в глазах общества ниже шлюхи, ибо проституция – занятие презренное, но не ведущее к погибели души. И в то же время держал в заточении принца крови, своего двоюродного брата.

– Так, ваше высочество.

– Из всех показаний вытекает, что Вальграм был оклеветан принцем Раднором, который присвоил себе его победу, а затем убил его. И не только его, но и верных Вальграму рыцарей.

– Да. И если даже меня обвинят в хуле на императорский дом, я буду утверждать это.

– Никто вас ни в чем не обвиняет. Но мне нужно знать больше – о произошедшем, и о вас лично.

– Я готова ответить на вопросы вашего высочества.

– Назовите свое имя.

– Дагмар Стиркхьорт.

– Насколько мне известно, Стиркхьорты – благородная семья, возводящая свои корни едва ли не ко временам Нашествия.

– Это так.

– В каких отношениях вы находились с Эйнаром Вальграмом?