Читаем без скачивания Офицер особого назначения - Николай Стариков

«Старший лейтенант» наблюдал за редкими облаками, нетерпеливо ожидая появления самолета, и совершенно не обращал внимания на лесную полосу, идущую слева до небольшого озера. Глядел по сторонам Игорь. Неожиданно он заметил какое-то движение между деревьями, а присмотревшись, обнаружил людей. Парень не выдал результатов своих наблюдений — не его это дело крутить головой по сторонам и соваться в чужие дела.

Уже садилось солнце, когда появился двухмоторный самолет без опознавательных знаков, и сразу от него стали отделяться небольшие комочки, над которыми тут же появлялись желтоватого цвета парашюты. Завороженные красивым зрелищем опускающихся парашютистов, ни молчаливый гость, ни Игорь не видели, что творилось на земле. Военные косари, заготавливающие сено в лесной полосе, тоже заметили парашютистов, но не залюбовались ими, а спешно изготовились к бою.

Когда из лесопосадки раздались первые винтовочные выстрелы, «старший лейтенант» схватился за радиостанцию, но она уже не могла исправить положение. Десант был обречен. Самолет улетел, а медленно спускающиеся парашютисты оказались всего-навсего движущимися мишенями. Опустился на землю последний диверсант, но только один из них с поднятыми вверх руками встал на ноги. Расширенными от ужаса глазами глядел не мигая «старший лейтенант», как гибнут диверсанты, красноармейцы бросают их тела на телегу, собирают оружие, разбросанное по полю имущество. Он плакал, не скрывая слез.

— Откуда взялись солдаты? — всхлипывая, спрашивал Игоря.

— Я смотрел все время вверх.

Едва успокоившись, потерявший бдительность приемщик десанта настроил радиостанцию и, не скрываясь от Игоря, передал в эфир несколько фраз на немецком языке. Но, кроме знакомого «шлехт», то есть «плохо», парень смысла сказанного не уловил.

Наутро как ни в чем не бывало «старший лейтенант» вновь повел разговор о транспортных средствах.

— Неудачно получилось, — сокрушался он, — десант нарвался на засаду. Никого в живых не осталось. Правда, один десантник сдался, но его все равно расстреляют. Я сообщил, будто все погибли.

— Я такого же мнения, — заверил Зверь.

— В другой раз будем умнее, — ответил «гость», — на ошибках учатся.

«Другой раз» наступил следующим днем. Опять Игорь, которому уже осточертел молчаливый «гость», был с ним в кабине ЗИС-5. Теперь тот не выпускал из рук карту.

Этой же ночью в «келье» вновь побывал Кавригин.

— Благодарность тебе от начальника разведывательного отдела, — сказал он, когда они с Сергеем уселись за стол, — за успешный поиск радиостанции Усатого. — Оказывается, у него их две: одна для связи с тобой, вторая, ультракоротковолновая, с кем-то еще. На первой работает Ирина, с другой сигналы передаются мужским голосом. Таблицы радиосигналов различные. Наши дешифровщики бьются над разгадкой шифра второй рации, но пока безрезультатно.

— Возможно, там цифровой код, применяемый в переписке между агентами Сатаны. Просто и надежно!

— Он подходит, но лишь до названия номера сигнала, а что они означают, сплошные потемки.

— Ирина вряд ли знает тот и другой код. Мне она без него передает лишь цифру радиосигнала.

— Не выгораживай, — улыбнулся Кавригин. — В коде она действительно не нуждается. Марии передай благодарность, да и Ирине тоже. По простоте душевной она передала твоему агенту информацию, которую мы не могли раздобыть через своих оперативников длительное время. Важными являются сведения о безусом Усатом. Пытаемся обнаружить в рядах СМЕРШ личность, похожую на этого молодца.

— Своими силами?

— Пока да, а там посмотрим. Теперь о самом главном, зачем я прибыл в твои апартаменты. Привез два совершенно секретных устройства. Это взрыватели, срабатывающие по радиосигналу, и радиотехническое взрывное устройство к ним. Новинки немецкой техники. У них самих таких штучек кот наплакал.

Кавригин подробно рассказал о порядке приведения в боевое положение взрывателей, способе их хранения.

— В твоей радиостанции красные провода, вероятнее всего, для подсоединения к подрывному устройству. Специалисты советуют ради интереса к их концам подключить полуторавольтовую электрическую лампочку: в момент ее загорания ты должен был бы взорваться вместе с радиостанцией.

Капитан уже на выходе спохватился:

— Едва не забыл. Работу взрывного устройства не проверяй. Нажмешь черную кнопку, взамен появится красная, утопишь ее, сработает взрыватель, где бы он ни находился в данный момент. Черная кнопка на предохранителе, как у гранаты. Каждая упаковка — взрывное устройство и взрыватель. До нужного момента не распечатывай их. И последнее. Прибудет диверсионная группа, будь с нею полюбезнее, помогай по возможности. Железный крест у немцев ты должен заслужить, дашь мне потом поносить, — улыбнулся Кавригин.

Командир диверсионной группы Вилли проявлял нервозность. Перед самым вылетом он узнал, что предыдущая диверсионная группа Брандта полностью перебита засадой при посадке. Командование тем не менее приняло решение десантировать его группу в то же место, но путем высадки на грунт. Руководивший операцией оберет исходил из того, что десант дважды в одном и том же месте русские ждать не будут. Поданным «старшего лейтенанта», площадка для десантирования идеальная, а на отыскание новой уйдет неизвестно сколько времени. К тому же отработан вопрос доставки диверсионной группы в надежное, безопасное место.

«Все это так, — рассуждал сам с собою Вилли, — но лезть к черту на рога без надежного наземного прикрытия, которое должна была осуществлять группа Брандта, сверхрискованно». Рисковать же совершенно не хотелось. Реальная опасность холодком отдавалась в сердце. Неспокойное состояние командира немедленно передалось подчиненным. Перед посадкой в самолет у всех в группе было подавленное настроение.

Как все хорошо начиналось! Две диверсионные группы показали на проверочных занятиях одинаковые результаты готовности к совершению особо важной акции в тылу Юго-Западного фронта. Одна из них предназначалась для предварительного десантирования с целью огневой поддержки и отвлечения внимания противника, другая выполняла основную задачу. Причем эта основная поручалась той, которая оказалась бы лучше подготовленной в профессиональном, физическом и психологическом отношении. Все было поровну. Бросили жребий. Удача улыбнулась Вильгельму. Теперь друга уже нет. «Повернись фортуна спиной ко мне, поменялись бы мы с Брандтом местами. Не с кем стало поговорить по душам, просто подурачиться.

Подчиненные годятся лишь на безропотное выполнение простых действий, совершенно не способны мыслить логически. За них обязан думать только я, лейтенант Вильгельм фон Остерман, потомок древних рыцарей-крестоносцев!»

Равномерное гудение самолета, угрюмые лица подчиненных раздражали, давили на сознание. Вилли стал смотреть в окно. Внизу земля в первозданной зелени. Четко обозначалась линия фронта, но ее миновали относительно спокойно: несколько разрывов зенитных снарядов оказались выше летящего самолета. Небольшой транспортник особого внимания у русских не заслуживал. Это не бомбардировщик. Узкой лентой блеснула в лучах заходящего солнца река, вот нитка железной дороги, по которой медленно движется длинный состав, окутанный черным паровозным дымом. «Не на этой ли дороге нам предстоит остановить движение?»

Почти одновременно с появлением железной дороги из кабины пилотов показался сопровождавший гауптман. Едва слышно из-за гула работающих двигателей прозвучала команда: «Приготовиться! Идем на посадку!» Десантники зашевелились, взяли в руки автоматы, закрепленные за каждым вещи. Двое налегке стали возле двери в готовности выпрыгнуть из самолета первыми, едва остановится машина, и обеспечить огнем высадку основного состава или остаться наедине с противником, если Вилли примет решение вновь взлететь из-за угрозы гибели десанта. По условию высадка должна осуществляться без остановки работы двигателей, на выход диверсантов из машины отводилось не более десяти секунд. По истечении времени самолет взлетал независимо от того, успел или нет десант его покинуть.

Поле в свое время пахалось. Заросшие бурьяном борозды сверху не видны. Но стоило колесам коснуться земли, они тут же дали о себе знать. Самолет забило крупной дрожью, да так, что приготовленные для немедленной выброски вещи оказались разбросанными по всему салону, не в лучшем положении очутились десантники с ушибленными руками и ногами, шишками, кровоподтеками. Когда самолет замер, гауптман ползком добрался до двери, открыл. Выпрыгнули первые двое в готовности к открытию огня, но вокруг ни души. За считанные секунды едва опомнившиеся восемь десантников вывалились друг на друга вместе с имуществом из машины. Они тут же ухватились за крылья самолета, развернули его вдоль едва заметной борозды, попридержали, пока двигатели не набрали нужных оборотов, затем по сигналу летчика освободили их. Машина с короткого разбега оторвалась от земли и вскоре растаяла в небесной синеве.