Читаем без скачивания Не рой яму брату своему... - Джеймс Шмиц

Что-то диким зверем завывало в ее мозгу — как символ неизбежной насущности. Это продолжалось несколько секунд, пока не ослабело и не прекратилось окончательно. Но осталось еще нечто, чему не было названия.

Она встала и нетвердо приблизилась к монитору. Детективы молча уставились на девушку. Увеличенное изображение головы Ноэла заполнило экран. Было очевидно, что наездник избирателен в своем питании, поскольку черты лица его жертвы изменились не слишком сильно. Глаза были широко раскрыты и, казалось, их взгляд проникал в самую глубину души смотревших на него. Рот кривился в непроизвольной ухмылке, изо рта вырывалось слабое и прерывистое дыхание.

— Иногда кажется, что парень в полном сознании, — с горечью произнес Вергард — Складывается такое впечатление, что он нас видит. Хотя другие органы, вполне возможно, уже задеты поедальщиком. В частности, язык и ротовая полость. Большая часть организма бедняги бездействует, но сдается мне, Ноэл пытается что-то сказать.

— Он видит нас, — сказала Тэлзи, — и пытается попросить, чтобы его убили. Лэрриен милосердно сообщил ему, что может устроить взрыв в любую минуту.

— Осторожно, — предупредил Дэсинджер. — Ты точно знаешь, что он просит убить его?

— Да, точно. А сейчас помолчи, мне нужно сосредоточиться.

Девушка сделала несколько втягивающих движений диафрагмой. Ее пронзила резкая боль. Болевые выключатели сработали и все чувства отступили. Осуществился полный контакт.

Рот Тэлзи искривился. Она не хотела этого! Только не после того, как она все выяснила. Это было именно то, чему она не позволяла появиться в собственном сознании. Она сказала себе, что Ноэла невозможно коснуться ментощупальцем, даже если отключить пси-экран. Она убеждала себя, что это абсолютно невозможно. И, тем не менее, осуществила контакт!

Тэлзи провела ладонью по влажному от испарины лбу.

— С тобой что-то не так, девочка? — спросил Дэсинджер. Она окинула взглядом встревоженные лица мужчин.

— Не совсем, — ответила пси. Вэлан, ведь ты знаешь, что не можешь спасти этого человека, так?

Выражение лица Дэсинджера не изменилось.

— Я надеюсь, что смогу. Надеюсь, мы все сможем. Будем продолжать свои попытки до тех пор, пока он не умрет.

Девушка кивнула с безразличным видом.

— Знаете, а ведь можно кое-что предпринять. До сих поря об этом не думала.

— То, что только ты можешь сделать? — спросил Вергард удивленно и кивнул в сторону экрана. — Чтобы вытащить его оттуда?

— Естественно. Дэсинджер от неожиданности прочистил горло.

— Я не понимаю… что у тебя на уме?

— Не могу объяснить, это — из области пси-явлений. Смогу дать комментарии, когда приступлю, но они будут скупы. Вероятно, это может сработать. Вот и все. Я занималась чем-то подобным раньше.

— Но ты не можешь… Вергард запнулся.

— Наверное, ты знаешь, что делаешь, — поддержал Тэлзи Дэсинджер.

— Уж будь уверен, знаю. Прошу об одном, не позволяйте никому мне помешать! Никаких посторонних лиц, никаких посторонних шумов, иначе все может пойти не так! Моя задумка потребует времени, и я пока не знаю, сколько именно.

Несколько секунд длилась пауза. Потом Дэсинджер кивнул в знак согласия.

— Что бы это ни было, у тебя будет столько времени, сколько необходимо. Никто сюда не войдет и никто не издаст ни звука.

— В таком случает нам предстоит сделать вот что…

5

Тэлзи уже делала ранее аналогичное или почти аналогичное…

То тут то там встречались разумы, способные к обмену комплиментами, не используя всякие ментальные предосторожности. У Тэлзи имелся определенный опыт симпатической связи с одним из своих компаньонов, теперь следовало произвести нечто подобное с Ноэлом. Это произошло с ней во время сессии практикующих пси, когда она была в Орадо-сити на южной оконечности континента. Для того чтобы отработать технику и методы, пси со всех континентов собрались вместе не в физическом понимании, а в ментальном, при этом каждый оставался на привычном месте, у себя дома.

— Я сообщу, что вижу я, если ты скажешь мне, что видишь ты, — неожиданно вбросил мысль кто-то из пси-практикующих.

Его призыв заразил присутствующих, поскольку делать это оказалось довольно просто. Каждый из участников узрел то, что чужие глаза видели мгновением раньше. Подобные упражнения были совсем не похожи на те, которые перехватывают сенсорные впечатления контролируемого разума. Маленькие кусочки сознания, в данном случае, перемещались от индивида к индивиду.

С этого все началось, и вскоре один пси использовал мускулы другого пси, дышал чужими легкими, говорил не своим голосом. Обменщики ухватились за возможность развития всесторонних контактов и принялись их развивать и усложнять в обоюдном направлении: перемещались предпочтения и неприязни, знания и эмоции. Воспоминания разрушались в одном месте и восстанавливались в другом, исчезали и появлялись — с этого момента люди становились другими. Сохранялось только «я», вероятно, им нельзя было обменяться… или можно?

— Да неужто?! — раздался многоголосый вопль восторга.

И хотя пси-практикующие сомневались, колебались, но вскоре уже взирали друг на друга с разных континентов, и каждый достойно представлял другого в обмененном теле и измененной личности. Немало помогало и то, что туго натянутую нить обоюдного контакта мог разорвать любой из обменщиков.

— И, конечно же, мы можем всегда вернуться в исходное состояние!

Да, но смогут ли они? Смогут ли?

Что-то будет другим, что-то сдвинется, и вдруг в какое-то мгновение пронесутся сквозь два разума в противоположных направлениях воспоминания, чувства, личные свойства, навыки, восстанавливая то, что принадлежало конкретной личности. Обменщики посмеялись, всплакнули, слегка были испуганы тем, что почти довели до логического конца.

Пси-практикующие никогда более не пытались повторить этот опыт. Они говорили об обмене, обсуждали нюансы и были почти уверены, что это ничем им не грозит, «ой, да обмен — вполне безопасная штука!» Пси, вошедшие в обмен, все равно останутся телепатами, пси. В любое мгновение очень просто повернуть процесс вспять.

Да, просто. Однако даже для тех, кто обладал пси-способностями, в пси было больше неизвестного, чем известного. Каждый, кто узнавал что-то новое о себе и, значит, о пси, все же не мог переступить некую черту и даже не пытался это сделать. Черту; за которой все превращалось в свою противоположность.

Основная проблема обмена заключалась в том, смогут ли обменщики переступить эту черту, переняв чужие свойства, отделить себя от собственной личности. Вопрос остался без ответа.