Читаем без скачивания Бестиарий. Книга странных существ - Александра Давыдова

Мальчик посмотрел на осколки, на свои грязные пятки – и улыбнулся.

Сунь Укун

Курица Раба (скриптор Дмитрий Висков)

В Гамбурге, куда я ездил по торговым делам, случилось мне познакомиться с негоциантом из Московии по имени Альфонзий Пьетрофф. Всю неделю моего пребывания в городе мы делили стол и кров в трактире Шметтерлинка, и вечерами развлекали друг друга рассказами о наших странах. Альфонзий нередко забывал немецкое наречие, изъясняясь на смеси русского и жестов. Благодаря сему, к концу недели я обрёл некоторое понимание его языка, благо Господь одарил меня к этому талантом.

В последний вечер перед отбытием домой Пьетрофф рассказал мне о курице раба. Это птица породы perstushka (от русского perst, то есть палец), типичная для Московии. И как-то снесла она золотое яйцо, чем несказанно удивила раба, которому принадлежала. Раб и его супруга пытались разбить драгоценный дар, но золото, как известно, сгибается при ударе. Раб же никогда прежде не видел золота, поэтому, не зная свойств этого металла, продолжал упорствовать.

То, что не удалось рабу и его жене, удалось маленькому медведю, каковых там водится во множестве. Сей зверь сумел разбить яйцо ударом хвоста. Полагаю, это стало возможным из-за лютых холодов, царящих в Московии, ибо только замороженный металл можно разбить вдребезги.

Увидев, что разбитая скорлупа не содержала обычных желтка и белка, хозяева курицы несказанно огорчились, ведь им нечем утолить голод. Но курица заговорила с ними, обещая снести им обычное яйцо.

Эта история запала мне в память, поскольку легче легкого разбогатеть в стране, где не ценят благородных металлов. Об этом говорил и обычай Альфонзия платить золотом за яства и хмельные напитки с таким видом, будто отдаёт иглу за пригоршню диамантов.

Другой московит, встреченный мною в предпринятом путешествии на восток, поведал, что в его стране куры не только несутся золотом и разговаривают, но их можно и доить. Он пересказал мне древнюю поэму о неудачном походе некоего князя, из которой я понял, что куры также поют и музицируют. Вот эти строки:

Боян же, братие, не десять соколов (буйный человек брал не десять ловцов сока)

на стадо лебедей пущаше, (чтобы пустить пастись в лебеду)

но своя прсты (но своих говорящих куриц, сиречь перстушек)

на живая струны вскладаше (закапывал как клад по обе стороны ножа?)

они же сами князю славу рокотаху (и они пели славу Князю).

Этот рассказ укрепил меня в намерении добыть и привезти в родные земли несколько чудесных куриц к вящей славе и богатству моего рода. И я преуспел в своём предприятии – преодолев множество трудностей и невзгод, я отыскал в Московии диковинных птиц и приобрёл их для разведения. Однако оказалось, что жить и размножаться они могут только на родине. Посему я решил остаться в этой холодной стране, чтобы заняться разведением и селекцией перстушек. Оказалось, что они несут не только золотые, но и украшенные драгоценными камнями яйца. А вечерами мы тешим друг друга рассказами, как некогда с Альфонзием Пьетроффом. Жизнью здесь я вполне доволен, и полагаю, что семейство Фаберже прочно пустит корни в эту промёрзлую почву.

Вера (скриптор Виталий Придатко)

Знал, где ее найду, еще до того, как повернул за угол.

Как говорилось в одной старинной повести, было видно, где она прошла.

Я обходил тела, сколько мог, потом заторопился, начал перешагивать, следя только, чтобы не наступить на пальцы или на лица. Пару раз хрустели под подошвой вычурные зеркальца, огромные, как блины. Я все еще не видел моей девочки, а время тикало. Улица мрачно молчала, но еще пара минут – и раздастся характерный перезвон оперативного наряда святой братии. То-то веселье начнется.

– Верчик!

Зараза. Тишина. Зараза.

Громыхнуло – впрочем, я тут же отпустил рукоять посеребренного табельного палаша: звук донесся от проезда. Томаш нашел машину. Будем жить, сказал я себе, стараясь подбодриться. Дело за малым.

– Верчик, это я, Игнат!

Кто-то шевельнулся в тени черемухи, и я сорвался на бег, тут же поскользнулся на теле в разодранной на груди куртке, чертыхнулся, перепрыгнул лавку и сразу же упал на колени: разглядел.

– Я верила, что ты придешь, – стуча зубами, сказала Вера. – Но ты все не шел, и не шел, и…

Она слепо смотрела перед собой, машинально одергивая разорванный подол сарафанчика. Значит, какая-то мразь все же подобралась достаточно близко, чтобы выжечь глаза. Кретины. Безграмотное быдло. Как же я их… Окаменевшие тела, усеивающие двор, показались вдруг малой, недостаточной ценой. Вера попыталась бледно улыбнуться:

– Думала, они меня убьют, а видишь…

Хрупкие, нежные запястья в браслетах свежих синяков. Тонкие изящные ножки в потеках крови. Белесые, ничего уже не отражающие глаза. Ну еще бы: они охотились на василиска, добрые горожане. На чудовище, один взгляд которого обращает в камень. Смертоносного монстра.

Суки.

Василиску не требуется смотреть, понимаете? В камень обращает взгляд на василиска. Потому как василиск всего лишь отражает подлинную сущность смотрящего в него. Убивает как раз правда.

Осторожно поставив Веруню на ноги, я прижимаюсь лбом к ее животу. Мне хочется прикоснуться губами, убедить, что ничего страшного не произошло, что мы все перенесем, что она по-прежнему означает для меня больше, чем целый свет. Хочется смотреть ей в лицо, в глаза, которые отражали влюбленного лопоухого толстячка с веснушчатым вздернутым носом.

Честно – хочется. Но, видимо, это больше не для меня.

Потому что ее глаза, чистые зеркала истины, уже никого и никогда не отразят, но она все еще та самая Вера – и даже взгляд искоса будет риском.

Для того, у кого внутри вместо нежности и заботы теперь – жажда убивать и калечить; а значит, кому быть камнем вроде валяющихся кругом.

Я не гляжу на Веруню, когда помогаю ей нацепить очки, а затем и полумаску. Не рискую смотреть, накидывая капюшон, хотя уже слышу задушенный всхлип, уже чувствую на руке первую слезинку, словно ожог.

Томаш останавливается рядом, мы помогаем Вере сесть в бусик, я захлопываю дверцу салона. Коренастый лях изумленно вздергивает бровь, но повинуется сигналу уезжать. Вера тоненько кричит изнутри.

В этот момент начинают звучать колокола. Тела вокруг неподвижны.

Хорошо, что я наточил палаш.

ОНИ СОВСЕМ РЯДОМ…

В марте 2017 года журнал «Удивительное близко» прекратил свое существование, а попросту говоря, сдох под непосильным грузом внешних долгов и невыплат сотрудникам, которые, вместо того, чтобы пахать ради светлой идеи бумажного издания с художественными текстами (столь редкого в наши дни), имели наглость хотеть есть и, соответственно, требовали денег. Под редакцию снимали подвал рядом с ЧМЗ – две комнаты и пародия на санузел – с подтеками на стенах и вечной сыростью. Стоила аренда копейки, но даже их владельцы журнала всегда ухитрялись задерживать.

В день, когда издание официально объявило о своей кончине, терпение у арендодателя лопнуло. Однако это было уже совсем не важно, поскольку в редакционном подвале случился пожар. До причин так и не докопались: то ли оставленная сигарета (в помещении дымили все, кому не лень, от редактора до внештатников, приезжающих поругаться за гонорары), то ли проводка, то ли тот самый полтергейст, на байки о котором в каждом номере заботливо отводилось две полосы.

Из всего добра выжил только редакторский системный блок. В ночь перед пожаром его увез к себе домой сынок бухгалтерши, якобы, с целью починить дребезжащий вентилятор – предварительно убедившись в отсутствии свидетелей. После пожара он справедливо рассудил, что пропажу железа можно списать на огонь и оставить добычу себе. К сожалению, новый владелец компьютера отформатировал жесткий диск, чтобы «почистить его от всякой белиберды», поэтому пропал весь архив номеров за последние десять лет, а также новые материалы, так и не отправившиеся в печать.

Только в электронной почте сохранились логи переписки между главредом журнала и ведущим рубрики «Они совсем рядом».

……

…У меня дезигнер, Ник Берслав, из Франции на днях вернулся и сразу скинул пачку рисунков на посмотреть. Я глянул: типично наш формат. Жди, говорю ему, как рассказ или статейка на похожую тему выйдет, я твоих тварей запилю. А он такой: я думал, у вас чуды-юды в количестве припасены лет на десять вперед.

И тут мне офигенная идея пришла. Сразу тебе пишу.

Ты ж давно говорил, рубрику обновлять надо. И как-нибудь так, чтобы за материалы платить было не обязательно. Так вот: фигачим везде объявления «Вы видели странных существ? Трогали потусторонний мир?..» и прочая хрень, завлекательная такая. Но главное – приписать снизу «Уникальная возможность попасть в журнал, бла-бла-бла, обрести известность и тэдэ». Для пущей важности можно добавить: «Не присылайте файлы по почте, чтоб не отследили, приносите только на флешке в редакцию, соблюдайте осторожность, секретные службы следят за вами».