Читаем без скачивания Шелест (СИ) - Константин Георгиевич Калбанов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Исключениям являюсь только я. Мы просто делаем вид, что не замечаем друг друга. У меня ещё со школьной скамьи сложилась определённая репутация. Пока не пришла пора почувствовать Силу, приходится рассчитывать лишь на свои силы и ловкость, а тут я могу удивить и не таких здоровяков. Вот с момента инициации всё серьёзно изменится, и я превращусь в аутсайдера.
— Да, но я не думал, что окажусь столь стеснён в средствах, — возразил Смирнов.
М-да Похоже соседу втюхали клинок и вот теперь настал час расплаты. Того и гляди, ещё и на счётчик поставят. Это насколько же нужно головой заболеть, чтобы вязаться с Вороховым и компанией. Неужели двух лет недостаточно, чтобы понять кем является боярич.
— Здравствуйте господа, — не смог я пройти мимо.
— Чем-то можем быть полезны? — полуобернулся ко мне Ворохов.
— Просто хотел уточнить о каком стилете идёт речь.
— Вас это не касается, сударь, — достаточно вежливо, но с нажимом произнёс боярич.
— Конечно же касается. Мы с Иваном с пелёнок знакомы и являемся соседями. Ваня, что за клинок?
— Пётр, право… — начал было Смирнов.
— Покажи, — оборвал его я.
Паренёк расстегнул пуговицы кафтана на уровне пояса и извлёк из под его полы стилет в ножнах. Нарядная вещица, ножны, рукоять и крестообразная гарда украшены цветным стеклом, ну чисто самоцветы. Я извлёк клинок из ножен, осмотрел сталь, попробовал на изгиб, после чего глянул на Ивана.
— И сколько?
— Послушайте сударь… — снова начал было Ворохов.
— Во сколько вы оценили сию вещицу? — переадресовал я вопрос бояричу.
— Это касается только нас.
— Я уже сказал, что это не так. И потом, разве я не могу прийти на помощь моему соседу в затруднительной ситуации? — я остановил дёрнувшегося было Ивана, положив ладонь ему на грудь.
— Пять рублей, — слегка задрав подбородок наконец ответил Глеб.
— За это? — искренне удивился я. — Иван, сколько ты ему уже отдал? Ваня, вперехлёст твою в колено, отвечай.
— Рубль пятьдесят, — со вздохом ответил Смирнов.
— М-да. Ты уже переплатил, дружище. Глеб Егорович, позвольте вернуть вам вашу вещицу, выплаченное же вам, прошу считать неустойкой.
— Я не принимаю возврат.
— Конечно принимаешь, — теперь уже наплевав на вежливость, произнёс я.
Сунул клинок в ножнах за полу его кафтана, и слегка оттолкнув, освободил нам с Иваном дорогу. Понимая, что тот проявит нерешительность, я ухватил соседа за плечо и увлёк за собой.
Боярич даже не пытался нас остановить. То ли дело в сновавших по коридору гимназистах, и возможности появления учителей-воспитателей. То ли в том, что он был один, а за мной закрепилась определённая репутация. Не суть важно. Не стал лезть в бутылку, вот и ладно. Мне обратно в карцер как-то не хочется. Мало ли, что я там завсегдатай, это вовсе не означает, что от нахождения там я получаю удовольствие.
Глава 4
Дортуар*, встретил нас суетой, толкотнёй и беготнёй. Одноклассники носились как наскипидаренные, чтобы успеть закончить утренний туалет. Далее по распорядку завтрак и занятия.
*Дортуар — общая спальня для учащихся в закрытых учебных заведениях.
Я прошёл к своей аккуратно застеленной постели. К слову, не мной. Меня тут не было уже шесть дней, а за это время на ней непременно кто-то успел поваляться, и кому-то из моих одноклассников приходилось приводить её в порядок, дабы выглядело все пристойно.
Выдвинул из под кровати свой сундук, где хранились личные вещи, и откинув крышку, уложил листы с чертежами в один из её парусиновых карманов. Я сам его мастерил из тонких берёзовых планок. Получилось куда менее массивно чем у других, так как мне не приходилось заботиться о сохранности моего имущества. А благодаря множеству отделений и карманов каждый предмет лежал на своём месте.
— Пётр, зачем… — начал было Смирнов.
— За шкафом. Иван, ты чем вообще думал, когда брал у него эту безделку за дурные деньги? Ты вообще понимаешь, что твой долг начал бы расти не по дням, а по часам?
— Я сам решу…
— Сам? — перебил я его, изобразив лёгкое удивление.
— Да сам! — вскинулся тот.
— Лады. Значит я помог тебе в последний раз, — я слегка развёл руками.
Я склонился над сундуком и порывшись в вещах извлёк из под них нож в обычных ножнах. Для себя делал. Никаких вычурностей, удобная рукоять, с деревянными планками оплетёнными кожаным шнуром, упор под палец, лезвие прямое на треть обоюдоострое. Вот не хотелось отдавать этому остолопу.
— Держи, — я протянул клинок Смирнову.
— Что это? — удивился тот.
— Разве не видишь? Нож. Конечно не такой нарядный, зато сталь отменная, и можно не только колоть, но и использовать в обиходе. Вещица куда более практичная.
— Зачем?
— Из-за меня ты лишился полутора рублей, а я в долгу оставаться не привык.
— Не надо, — затряс он головой
— А я тебя не спрашиваю, — сунув нож ему в руку, припечатал я.
Затем развернул его и лёгким толчком между лопаток придал направление движения. Ну вот о чём с ним разговаривать. Пустопорожний мечтатель как он есть. Нет, книги и мечты это замечательно. Но не мешало бы ещё и прилагать хоть толику усилий для их осуществления. Тем более, что ему это может пригодиться, даже если не окажется на военной службе.
В своей прошлой жизни я умел драться, даже чему-то там учился. Только пригодилось мне это лишь в юности и молодости, в банальных драках. С годами остепенился и уже старался решать вопросы не кулаками. А вот за четыре войны, в которых я участвовал, до рукопашки так и не дошло. Вообще. Ни разу. Даже за пистолет схватиться довелось лишь однажды, а за нож брался только чтобы открыть консервы или нарезать колбаски.
Но здесь сойтись с противником грудь в грудь не исключение, а правило. Армии сшибаются в рукопашных схватках и молотят друг друга почём зря. Из огнестрела у тебя в лучшем случае есть выстрел из ружья и парочка из пистолей, да ещё и при высокой вероятности банальной осечки.
Покачав головой вслед уходящему Ивану, я открыл тумбочку и выдвинул ящик, где обнаружился кусок духовитого мыла. Достаточно дорогое средство гигиены, но ни у кого даже мысли не возникло прибрать его. Хватило одного прецедента.
Я тогда во всеуслышание объявил награду в целый рубль за сведения о воре. Вскоре нашёлся тот, кто соблазнился и шепнул мне на ушко имя. Ну что сказать, в этот раз