Читаем без скачивания Ведьмы Плоского мира - Пратчетт Терри Дэвид Джон

— Тебе хотелось бы выучиться и стать ведьмой? — спросила матушка.

— Ты имеешь в виду магию? — глаза Эск вспыхнули.

— Да, магию. Но не огненную. Настоящую магию.

— А ты умеешь летать?

— Есть вещи и получше полетов.

— И я смогу им научиться?

— Если твои родители позволят.

— Отец — нет, — вздохнула Эск.

— Я лично с ним поговорю, — пообещала матушка.

— А теперь послушай меня, Гордо Смит!

Кузнец попятился в глубь кузницы, защищаясь от матушкиного гнева поднятыми руками. Она наступала на него, возмущенно потрясая в воздухе пальцем.

— Я помогла тебе появиться на свет, болван ты этакий, и сейчас у тебя не больше ума, чем было тогда…

— Но… — попробовал возразить кузнец, отскакивая за наковальню.

— Магия нашла ее! Магия волшебников! неправильная магия, ты понял? Эта магия не для Эск!

— Да, но…

— Ты хоть представляешь, что она может натворить? Кузнец обмяк.

— Нет.

Матушка на секунду умолкла и понизила голос.

— Конечно, нет, — уже мягче повторила она. — Где тебе…

Она уселась на наковальню и попыталась успокоиться.

— Послушай, магия обладает чем-то вроде собственной жизни. Это не имеет значения, потому что.., во всяком случае магия волшебников… — Она посмотрела на его лицо, на котором было написано полное недоумение, и предприняла еще одну попытку:

— Ну, ты знаешь, что такое сидр?

Кузнец кивнул. В этом вопросе он чувствовал себя более уверенно, но не совсем представлял, куда это сравнение может завести.

— Но есть еще спиртное. Яблочное бренди, к примеру, — продолжала ведьма.

Кузнец снова кивнул. Зимой в Дурном Заду все гнали яблочное бренди, выставляя бочки с сидром на ночь на улицу и вынимая лед, пока на самом донышке не оставалось некоторое количество очень крепкого напитка.

— В общем, сидра ты можешь выпить много, и тебе от этого ничего не будет, так? Кузнец опять кивнул.

— Но бренди ты пьешь маленькими стаканчиками, понемногу и достаточно редко, потому что оно шибает прямо в голову…

Кузнец кивнул еще раз, а потом, осознав, что его вклад в беседу совсем невелик, добавил:

— Правильно.

— Вот в этом-то и состоит разница, — заключила матушка.

— Какая разница?

Матушка вздохнула:

— Разница между магией ведьм и магией волшебников. И эта магия нашла Эск. Если Эск не сумеет подчинить ее себе, девочка пропадет. Магия может стать чем-то вроде двери, и по другую сторону этой двери нас ждут весьма неприятные Твари. Понял?

Кузнец кивнул. На самом деле он ничего не понял, но правильно предположил, что, если он признается в этом, матушка начнет углубляться в ужасные подробности.

— У Эск сильная воля, — продолжила старая ведьма. — Но рано или поздно ей будет брошен вызов.

Кузнец взял с лавки молот, посмотрел на него так, словно никогда не видел раньше, и положил обратно.

— Если Эск обладает магией волшебников, то учеба на ведьму не принесет ей никакой пользы. Ты сказала, что это разные вещи.

— И то и другое суть магия. Если ты не можешь научиться ездить на слоне, ты, по крайней мере, можешь научиться скакать на лошади.

— А что такое слон?

— Нечто вроде барсука, — ответила матушка. Вот уже в течение сорока лет она держала звание эксперта по вопросам леса и еще ни разу не призналась в невежестве.

Кузнец вздохнул. Он знал, что потерпел поражение. Его жена ясно дала ему понять, что она одобряет матушкину идею, и сейчас, подумав хорошенько, он тоже обнаружил некоторые преимущества в создавшемся положении. В конце концов, матушка не вечна, а быть отцом единственной ведьмы в округе — весьма престижно.

— Ладно, — кивнул он.

Зима сделала поворот и начала медленно ползти к весне. Большую часть своего времени Эск проводила у матушки Ветровоск, обучаясь ведьмовской науке.

Похоже, эта наука состояла в основном из вещей, которые нужно было запоминать.

Теория сопровождалась практикой, которая включала в себя мытье кухонного стола и основы траволечения, уборку навоза у коз и применение грибов, стирку и вызывание Мелких Богов. Одним из основных предметов был уход за большим медным перегонным кубом в буфетной и навыки перегонки. К тому времени как подули теплые краевые ветра и снег остался лишь в виде маленьких полосок слякоти с пуповой стороны деревьев” Эск уже знала, как приготовить целый ряд растираний, несколько видов бренди, применяемого в медицинских целях, пару десятков специальных настоев и несколько таинственных отваров, назначение которых, по словам матушки, ей предстояло узнать в свое время.

Чем она совсем не занималась, так это магией.

— Всему свое время, — неопределенно повторяла матушка.

— Но ведь предполагается, что я ведьма!

— Ты еще не ведьма. Назови мне травы, полезные для кишечника.

Эск заложила руки за спину, зажмурилась и отбарабанила:

— Цветущие верхушки крысиного горошка, сердцевина корня львиного зада, стебли графинки, стручки…

— Хорошо. Где растут водяные огурцы?

— На торфяных болотах и в застоявшихся прудах, в месяц…

— Прекрасно. Ты делаешь успехи.

— Но это не магия.

Матушка уселась на кухонный стол.

— По большей части магия — это вообще не магия. Нужно просто узнать соответствующие травы, научиться наблюдать за погодой, познакомиться с повадками животных. И с повадками людей тоже.

— И все? — в ужасе воскликнула Эск.

— Все? Довольно большое “все”, — хмыкнула матушка. — Но нет, это не все. Есть еще кое-что.

— Ты можешь меня научить?

— Всему свое время. Пока тебе лучше не вылезать.

— Не вылезать? Откуда? Взгляд матушки метнулся к теням, скопившимся в углах кухни.

— Неважно.

Вскоре последние сохранившиеся клочки снега исчезли, и в горах забушевали весенние грозы. Воздух в лесу наполнился запахом перепревших листьев и скипидара. Несколько ранних цветков бросили вызов ночным заморозкам, и из ульев вылетели пчелы.

— Вот пчелы, — сказала матушка Ветровоск, — это настоящая магия.

Она осторожно приподняла крышку первого улья и продолжила:

— Пчелы — они тебе и мед, и воск, и пчелиный клей, и маточное молочко. Замечательные существа, эти пчелы. И ими правит королева, — с оттенком одобрения в голосе добавила она.

— А они тебя не кусают? — поинтересовалась Эск, отступая.

Клубящаяся масса пчел выплеснулась из сот и растеклась по грубым деревянным стенкам улья.

— Очень редко, — ответила матушка. — Ты хотела магии. Смотри.

Она сунула руку в гущу копошащихся насекомых и издала горлом пронзительный, слегка жужжащий звук. Пчелы зашевелились, и одна из них, длиннее и толще всех остальных, забралась к ней на ладонь. За маткой последовало несколько рабочих пчел, которые поглаживали ее и по-всякому за ней ухаживали.

— Как это у тебя получилось? — полюбопытствовала Эск.

— А-а, — отозвалась матушка. — Хочешь знать?

— Да. Хочу. Именно поэтому я и спросила, матушка, — строго ответила Эск.

— По-твоему, я воспользовалась магией? Эск посмотрела на пчелиную матку и подняла глаза на ведьму.

— Нет. По-моему, ты просто хорошо знаешь пчел.

Матушка ухмыльнулась:

— Совершенно верно. И это одна из форм магии.

— Что-то знать?

— Знать то, что другие не знают, — поправила матушка, заботливо вернула королеву подданным, закрыла крышку улья и добавила:

— И, мне кажется, тебе пора познакомиться с парой-другой секретов.

“Наконец-то”, — подумала Эск.

— Но сначала мы должны засвидетельствовать уважение улью, — предупредила матушка, причем последнее слово ей удалось произнести с большой буквы “У”. Эск, не подумав, сделала реверанс. Матушка влепила ей затрещину и беззлобно заметила:

— Надо кланяться. Ведьмы кланяются. Она продемонстрировала.

— Но почему? — жалобно провыла Эск.

— Потому что ведьмы должны отличаться от других, и это часть нашего секрета, — ответила матушка.