Читаем без скачивания Мастер боли - Игорь Фурсов

– «Николай Васильевич, вы можете рассказать, как произошло ваше излечение, только подробно с ощущениями и мыслями на тот момент, если это возможно»

Глава 9

Николай Васильевич, задумался вспоминая тот день. Утро как всегда началось с прихода сиделки, принесшей огромное количество таблеток и очень скудный завтрак. При взгляде на всё это «богатство» Николая Васильевича привычно замутило, он уже знал, что даже это ничтожное количество пищи для него просто избыточно. Дай Бог, что бы уже после первой ложки не возникли рвотные позывы. До первых признаков отторжения пищи ему удалось съесть полторы ложки, после чего весь в поту он откинулся на подушки превозмогая приступ тошноты, стараясь удержать хотя бы это ничтожное количество еды. Позже пришёл врач. Этот врач, был из тех что умели сострадать своим пациентам. Войдя в комнату, он бодрым голосом поздоровался, улыбаясь из-за всех сил, а в глазах у него можно было увидеть только страдание за Николая Васильевича. Осмотрев пациента и назначив бодрым голосом новые лекарства, он откланялся.

Николай Васильевич остался один, последние годы – вот такое одиночество его уже не угнетало. Долгими бессонными ночами, он вспоминал всю свою жизнь и взлёты, и падения, предательство своих детей, бросивших его здесь в одиночестве. В первое время он очень злился на них, очевидно уже забывших об отце. Но потом принял это как неизбежное зло этого не совершенного мира. Было не много жаль, что болезнь не позволила и дальше заниматься наукой. Когда он узнал о своём диагнозе, он очень надеялся, что «упадёт на бегу», но жизнь уготовила ему последнее испытание-болью.

Но дальше произошло то чего он не ожидал. Перед обедом, открылась дверь и палату вошёл молодой парень, сопровождаемый отцом Фомой. В принципе таких парней на улицах многомиллионного города было с избытком. Среднего роста, с довольно приятным лицом, одетый в джинсы и джинсовую рубашку, на ногах прилично поношенные кроссовки. Но от всей этой обычной массы парней его возраста, его отличали глаза. Мало того, что казалось, что они изнутри подсвечиваются отблесками какого-то неземного огня, так ещё и их глубина, было ощущение что в них можно падать бесконечно как в космос. И ещё обильная седина, почти полностью, покрывавшая его голову. В принципе и его лицо при всей своей обыденности постоянно приковывало глаза.

Отец Фома что-то в полголоса сказал парню и тот прикрыв глубину своих глаз веками, начал как будто прислушиваться к чему-то. В какой-то момент черты его лица заострились и после этого он рухнул на колени упёршись в пол руками. Николай Васильевич вдруг почувствовал, что вечная спутница боль куда-то исчезла, а тело налилось ощущением свежести и здоровья, только истощение не позволило Николаю Васильевичу вскочить, опостылевшей ему, кровати. Хотелось петь мир засиял красками, запахи стали объёмными и упругими. Кровь со звоном неслась по венам, крича каждой клетке песню здоровья. Вал этих ощущений был настолько силён, что даже на краткое время у него потемнело в глазах.

Когда он обратил внимание на парня, тот делал отторгающий жест отцу Фоме. Затем он, опёршись на колено, встал, посеревшее от усталости лицо было близко к иконописным образам. Затем парень, не говоря ни слова, повернулся и ушёл, сопровождаемый плачущим отцом Фомой, с благоговением, глядящим в ссутулившуюся спину парня. Дверь закрылась, отсекая Николая Васильевича, от дальнейшего. Остальное было уже не так интересно, измождённое болезнью тело, теперь требовало восполнения потерь и с каждым последующими днём, уходя всё дальше от грани между жизнью и смертью. Все последующие обследования маститых врачей и учёных говорили только одно, жизнь продолжается.

Вот это всё абсолютно без задней мысли он и рассказал Феофилу. Епископ, выслушал всё с непроницаемым выражением лица. Затем пожелав, окончательного выздоровления покинул комнату Николая Васильевича. После этого рассказа, стало непонятно что делал этот парень, надо было выслушать женщину, возможно её рассказ даст хоть какие-то нити. Может парень гениальный изобретатель и создал некий прибор, позволяющий лечить онкологию бесконтактным способом. Мало ли в России гениальных голов, а в чудо, ну не верил Феофил в чудеса, его рациональный ум отказывал в этом всем, в том числе и Спасителю. Да в душе Феофил относился к библии и писанию как к древней сказке и мало интересовавшей его.

Алевтина Андреевна, радовалась жизни. Волею судьбы и божьим попущением ей был предоставлен шанс жить дальше. Не существовать от заката до заката, как это было до последнего времени, а именно жить полноценной жизнью. Поэтому, каждое утро она радовалась теплому солнышку, хмурой тучке, ветру, обдувающему разгорячённое лицо. Только побывав на грани между жизнью и смертью, понимаешь радость, всех мелочей обычной жизни. Излечение произошло как-то мгновенно, ещё минуту назад боль пожирала её изнутри и вдруг она исчезла, зато пришло чувство здоровья и радости теплой и нежной. Вот с этого момента жизнь расцветилась новыми красками, хотелось петь и радоваться. Хотелось поделиться со всем миром этим чистым чувством. Когда в её комнату вошёл какой-то высший духовный служитель, сопровождаемый отцом Фомой, её лицо озарилось улыбкой, она радовалась каждому новому лицу.

Феофилу, беседа с женщиной не дала ничего. Но и отец Фома говорил, что парень даже близко не подходил к ней. Феофил всё больше утверждался в наличии прибора для излечения онкологических заболеваний. Весь бред о чудесах он откинул, да парень гениален, воздействовать на верующих не легко, а очень легко. Вот и он решил поиграть в посланника Создателя, но Феофил тоже не глупый что бы верить в чудеса. А значит надо найти его и заставить его поделиться с более достойными людьми. Людьми, которые смогут реализовать его гениальное изобретение и обеспечить получение благ. Надо было только подумать, как это сделать так что бы парню не оставалось выхода, принять руководство Феофила над собой. Наверное, придётся поднять некоторые свои связи начала 90-х, когда Феофил добровольно стал духовником в зоне. Надо же было окормлять заблудших овец, хотя каких овец, волков в овечьей шкуре. Тогда у него появилась благодарная паства, все боятся гнева Создателя, а поэтому надо и каяться, и платить своему пастырю. Вот и настал момент, когда их помощь стала нужна Феофилу.

Феофил попрощался с отцом Фомой и уехал к себе. Уже сидя в своём кабинете, он стал планировать действия для достижения необходимого результата. Озадачив своего секретаря написанием стандартного отчёта об обследовании храма. Опёршись подбородком на сложенные кисти рук, он в уме перебирал всех своих должников, решая кому доверить это деликатное поручение. Он не собирался, вникать в детали действий своего порученца, это его мало волновало, важен результат. Вот он остановился на кандидатуре очень старого «вора в законе», в криминальной среде пользовавшегося почти непререкаемым авторитетом. Феофил позвонил ему, посетовал что тот манкирует исповедью у своего духовника, тот сразу испросил разрешения приехать для исповеди. Естественно получив благословление на это дело и время посещения духовника.

Глава 10

Васнецов Валерий Ксенофонтович, среди «деловых» носил погонялово Дед. Хитрый и изворотливый, удачливый, если за удачу принять точный расчёт и планирование, он почти всегда уходил от сроков на киче. Всего пару раз пришлось потоптать зону, первый раз по «малолетке», а второй раз дело было через чур серьёзное и он пошёл на посадку для поглощения срока, слава Богу, тогда действовали советские законы, о поглощении срока. Там же на зоне он был «коронован» и на свободу вышел уже серьёзный «деловой» человек, имеющий серьёзные завязки в блатном мире. Там же он познакомился с священником, ставшем его духовником.

Странно, но подобное тянется к подобному. Вот и священник был из того же теста что и Дед. Он смог помочь Деду в зоне и тот стал должен. Надо сказать, что чем ближе конец жизни, тем более набожным становился Дед. Хотя его набожность тоже была странной, он соблюдал посты, ходил в церковь и даже «исповедовался» своему духовнику. Но как был бандитом так им и остался. Уже в Москве Дед пересёкся с Феофилом и тот стал его духовником. Вот и сейчас они встретились для «исповеди», выслушав очередное «грешен отче, каюсь» Феофил, завёл разговор по «душам». Потом обмолвился, что есть парнишка, что изобрёл уникальный аппарат, излечивающий неизлечимые онкологические заболевания. Ко всему прочему, некрещённый, вот и надо бы отыскать его и привести в лоно церкви, что будет во славу нашего Господа.

Дед сразу понял, что это задание духовника. Он, смиренно склонив лысеющую голову, спросил, каким образом его можно будет найти и уговорить. Феофил назвал служку, страдающего избыточным любопытством, а поэтому проследившего парня до его дома. Феофил не стал говорить, что после чудесного излечения Николая Васильевича, сам дал задание служке о слежке. И ещё он попросил не трогать без нужды слуг и рабов божьих. Дед заверил, что всё будет исполнено вежливо. Феофил сказал, что на крайний случай его интересует прибор, так что вот это и будет заданием минимум, ну а уж если Дед приведёт парня, то Феофил найдёт способ отблагодарить верного прихожанина, после чего перекрестив, отпустил.