Читаем без скачивания Заступник - Питер Бретт

— Папа говорит, что корелинги пожирают душу человека.

— Ба! — воскликнул Реген и сплюнул на землю. — Чепуха и предрассудки.

Они свернули неподалеку от Поселения, и тогда Арлен заметил нечто висящее на дереве перед ними.

— Что это? — спросил он, показывая пальцем.

— Мрак и бездна! — выругался Реген и ударил поводьями, заставив мулов перейти на галоп.

Арлена откинуло назад на сиденье, и он не сразу выпрямился. А потом уставился на приближающееся к ним дерево.

— Дядя Чоли! — закричал он, видя дрыгающего ногами и хватающегося за веревку на шее человека.

— Помогите! Помогите! — пронзительно орал мальчик.

На ходу соскочил с тележки, упал, сильно ударившись о землю, но тотчас вскочил на ноги и бросился к Чоли. Стал прямо под ним, и в тот же миг дергающаяся нога дяди ударила его по подбородку и сбила с ног. Арлен ощутил во рту вкус крови, однако, как ни странно, боли не почувствовал. Поднялся, схватил ноги Чоли, пытаясь приподнять его, чтобы ослабить петлю. Только он был слишком мал, а дядя очень тяжел.

— Помогите ему! — кричал Арлен Регену. — Он задыхается. Кто-нибудь, помогите!

Он поднимает взгляд и видит, что Вестник берет в руки копье. В тот же миг, почти не целясь, бросает его и точно попадает в цель, разрывая веревку. Дядя Чоли падает на племянника. Оба валятся в грязь.

Реген подбегает к ним и снимает веревку с шеи Чоли. Однако мужчина продолжает задыхаться, прижимая руки к горлу. Глаза у него вылезают из орбит и, кажется, вот-вот лопнут, а лицо становится лиловым. Вдруг он резко дергается и замирает. Арлен пронзительно кричит.

Реген ритмично давит на грудь Чоли и усиленно дышит ему в рот, однако ничего не помогает. Наконец Вестник сдается, опускается на землю и извергает проклятия.

Арлен не первый раз видит смерть, которая частенько посещает Тиббетов Ручей. Только одно дело смотреть на убитых корелингами или умерших от простуды, а совсем другое — увидеть висельника.

— Почему? — спрашивал мальчик Регена. — Почему он так отчаянно боролся за выживание прошлой ночью, а сейчас покончил с собой?

— Разве он боролся? — спросил Вестник. — Разве выжившие люди по-настоящему сражаются за жизнь? Они ведь просто убегают от демонов и где-нибудь прячутся.

— Я не понимаю… — начал Арлен.

— Иногда недостаточно только прятаться, — объяснял Реген. — Порой если ты прячешься, то убиваешь нечто внутри себя, так что умираешь, спасшись от демонов.

— Но что он мог сделать? — вопрошал Арлен. — Кто в состоянии одолеть демона?

— Я скорее стану драться с медведем в его берлоге, — сказал Реген. — И все же мы можем сопротивляться корелингам.

— А ты говорил, что красианцы вымирают, так как воюют с ними, — протестовал Арлен.

— Так оно и есть, — подтвердил Вестник. — Они следуют зову сердца. Знаю, мои слова могут показаться безумным бредом, только в глубине души человек хочет сражаться. Об этом говорят все древние предания. Мужчины должны защищать детей и женщин. Но не могут, ибо великие обереги потеряны. Люди жмутся друг к другу, как зайцы в клетке. Они дрожат от страха и прячутся в ночи. И наступает миг, когда человек видит, как убивают его родных или близких, и тогда бросается в бой.

Вестник положил руку на плечо мальчика.

— Сожалею, что тебе пришлось увидеть такое ужасное зрелище. Знаю, что сейчас в нем мало смысла…

— Нет, я все понимаю, — протестовал Арлен.

И он действительно осознал происходящее. Понял необходимость борьбы. Он ведь не ожидал победы, когда напал на Коби и его дружков. Напротив, его могли избить еще хуже, чем прежде. Однако как только в руках оказалась палка, Арлену стало на все наплевать. Он понимал лишь одно — ему надоели оскорбления, которым так или иначе надо положить конец.

Арлен взглянул на дядю, лежащего в грязи. В его глазах застыл страх. Мальчик опустился на колени и закрыл умершему глаза, проведя по ним пальцами. Больше Чоли бояться нечего.

— Ты когда-нибудь убивал корелинга? — обратился он к Вестнику.

— Нет, — ответил Реген, качая головой. — Хотя с некоторыми сражался. Могу показать шрамы. Впрочем, я всегда предпочитал держаться от них подальше или спасать других людей. Убивать не мой удел.

Арлен размышлял об этом, пока они заворачивали Чоли в брезент и клали его в заднюю часть тележки. А потом они поспешили в Поселение. Джеф и Сильви уже уложили в тележку все вещи и с нетерпением поджидали сына. Вид мертвого тела отвлек их, и они не стали ругать Арлена за то, что он задержался.

Сильви начала причитать, бросилась на труп брата, только у них не оставалось времени на то, чтобы оплакивать родственника, если они хотели вернуться домой до наступления ночи. Джеф оттащил жену от покойного, а Пастырь Харрал нарисовал на брезенте оберег, положил Чоли в погребальный костер и прочел над ним молитву.

Спасшиеся люди, которые решили не оставаться в доме Брайна Каттера, разделились и поехали с другими обитателями Ручья. Джеф и Сильви предложили помощь двум женщинам. Норин Каттер около пятидесяти лет. Ее муж недавно умер, при нападении демонов она потеряла дочь и внука. Мария Бейлс тоже старая — ей почти сорок. Ее муж остался на улице, когда другие укрылись в погребе. Обе женщины пристроились рядом с Сильви в задней части тележки. Арлен попрощался с Регеном, и Джеф взмахнул кнутом.

Поселение у леса медленно исчезало из виду, и вдруг Арлен вспомнил, что так никому и не сообщил о представлении Жонглера.

Глава 2

Если бы это был ты

Они успели вынести из тележки все необходимые вещи и проверить обереги, когда появились корелинги. Сильви очень устала и не могла готовить, так что пришлось подкрепиться лишь хлебом, сыром и колбасой. Демоны явились сразу же после захода солнца, чтобы попробовать пройти через магические знаки, которые вспыхивали всякий раз при их прикосновении, отбрасывая нечистых назад. Норин плакала. Мария так и не прикоснулась к пище. Она сидела на соломенном тюфяке, крепко обхватив руками ноги. Покачивалась взад и вперед, хныкая при каждой вспышке. Сильви убрала тарелки и скрылась на кухне, откуда послышался ее плач.

Арлен хотел пойти к ней, однако Джеф схватил его за руку.

— Нам надо поговорить, — обратился он к сыну.

Они прошли в маленькую комнатку, где лежал тюфяк мальчика, коллекция гладких камней из ручья, все его перья и кости. Джеф выбрал одно яркое перышко длиной около десяти дюймов и, поглаживая его, начал говорить, не глядя сыну в глаза.

Арлену хорошо известен такой признак. Если отец не смотрит на него, значит, ему неловко.