Читаем без скачивания На грани катастрофы - Артур Хейли

Когда Джанет вошла в кабину, Дан заканчивал радиосеанс. Он объявил конец связи и послал Джанет вымученную улыбку, которая не могла никого обмануть.

— Хелло, Джан. — Приветствовал он девушку. Руки его дрожали. — Рейс продолжается. Ванкувер интересуется подробностями. Я думаю, это их несколько потрясет. Как там дела, в салоне?

— Неплохо, — ответила девушка как можно непринужденнее и протянула ему пилюльки. — Доктор велел вам выпить как можно больше воды, а потом принять вот это. Это вам поможет.

— Ничего себе перспективочка. — Он залез рукой в глубокий карман на спинке сиденья и достал бутылку воды. — Ну что же, рискнем. — Сделав большой глоток, он проглотил пилюльки и скорчил ужасную гримасу. — Никогда не ешьте эти штуки — вкус у них премерзостный.

Джанет озабоченно смотрела на этого человека, сидящего перед мерцающей панелью со шкалами и циферблатами; оба штурвала двигались рывками взад-вперед сверхъестественной силой автопилота. Она тронула его за плечо.

— Как вы себя чувствуете? — спросила она.

От нее не укрылась его бледность и капли пота на шее. Но она старалась убедить себя, что виной всему огромное напряжение, которое он испытывал.

— Я? — его тон был ненатурально искренен. — Я в порядке. А как ты? Ты уже пила эти пилюльки?

— Мне ни к чему. Я ела мясо.

— Ты оказалась умнее. Что до меня, то после этого я, пожалуй, стану вегетарианцем — это безопаснее.

Он повернулся в кресле и посмотрел на второго пилота, распростертого на полу, голова его лежала на подушке.

— Бедный старина Пит, — пробормотал он. — Но я уверен, с ним будет все о'кэй.

— Все в ваших руках, командир, — быстро ответила Джанет. — Чем быстрее вы посадите эту штуку в Ванкувере, тем быстрее мы отправим его в больницу.

Она подошла к Питу, опустилась на колени и поправила на нем плед, пряча внезапно подступившие слезы, готовые вот-вот прорваться, несмотря на все ее усилия. Дан расстроился, потому что относился к девушке по-отечески.

— Ты часто о нем думаешь, Джан?

Она едва кивнула золотой копной волос.

— Я… мне кажется да, — ответила она. — Он мне нравится, уже несколько месяцев, с тех пор, как он пришел к нам в экипаж и это ужасное происшествие так меня…

Она окинула себя взглядом и вскочила.

— У меня очень много дел. Я должна идти зажимать кое-кому носы, пока доктор будет вливать в них воду. Что делать, по-другому с этими труднопьющими типами нельзя.

Она быстро ему улыбнулась и открыла дверь в пассажирский салон. Доктор стоял посреди прохода и разговаривал с сидящей справа парой средних лет, смотревших на него с подозрением.

— Доктор, — допрашивала его решительно настроенная дама, — эта девушка, стюардесса — я видела, она шла в пилотскую кабину. Там все в порядке? Я имею в виду, предположим, что они тоже заболеют, что же будет с нами? — Она вцепилась в своего мужа. — Гектор, я боюсь. Мне кажется, мы никогда не доберемся…

— Ну, ну, дорогая. Не придавай значения, — сказал он с уверенностью, которую в действительности не испытывал. — Я уверен, что ничего страшного не случится.

Он посмотрел на доктора сквозь очки в роговой оправе.

— Пилоты ТОЖЕ ели рыбу?

— Совсем не обязательно, что все, кто ел рыбу, отравились, — уклончиво ответил доктор. — Во всяком случае, мы не знаем наверняка, что причиной болезни является рыба. Вам совершенно не о чем беспокоиться — мы примем все меры предосторожности к экипажу. А что вы ели, сэр?

Его вытаращенные глаза, казалось, сейчас выскочат из орбит.

— Рыбу!!! — воскликнул он. — Мы оба ели рыбу! — Негодование било из него ключом. — Это позор, что подобное могло произойти! Это должно быть расследовано до конца!

— Я вас уверяю, что все так и будет сделано, истина будет установлена.

Бэйрд вручил им по пилюльке, которые они взяли так, будто они могут взорваться.

— А сейчас, пожалуйста, вы должны выпить много воды — стакана три, если сможете, четыре. Вас будет тошнить, но так и должно быть, не волнуйтесь. Гигиенические пакеты в карманах ваших кресел.

Доктор оставил пару, смотревшую на свои пилюли, как загипнотизированные, и, пройдя вдоль прохода, добрался до своего места и посмотрел на Спенсера.

— Мясо, — быстро ответил тот, опережая вопрос доктора.

— Уже легче, — ответил тот, — на одного меньше.

— Вам приходится нелегко, док, так ведь? Может вам помочь?

— Я могу принять всю помощь мира, — прорычал тот в ответ, — но беда в том, что вы не так уж много можете, разве что помочь мисс Бенсон и тому парню разносить воду.

— Конечно, — Спенсер понизил голос. — Там, сзади, дела, кажется, очень плохи?

— Да, им очень плохо. Черт возьми, — с горечью ответил Бэйрд. — У меня нет ничего, в чем они так нуждаются. Вы летите на футбольный матч — и совсем не думаете, что дюжина ваших соседей отравится рыбой. У меня есть подкожное и морфий — я никогда без этого не путешествую — но сейчас они скорее навредят, чем помогут. Бог знает, зачем я бросил в саквояж упаковку рвотных пилюль, но это лучшее, что я сделал. Немного драмамина было бы сейчас очень кстати.

— А что он делает?

— В таких случаях самое серьезное — обезвоживание организма. Введение драмамина позволяет предотвратить это.

— Вы имеете в виду, что рвота постепенно обезвоживает организм человека?

— Совершенно верно.

Спенсер в задумчивости потер подбородок.

— Ну что же. Восхвалим Господа за телячью отбивную. Я еще чувствую себя не готовым к обезвоживанию.

Бэйрд неодобрительно посмотрел на него.

— Вы, очевидно, видите что-то смешное в этой ситуации, — сказал он мрачно. — Я — нет. Я совершенно беспомощно смотрю на этих страдающих людей, которым становится все хуже и хуже.

— Не сердитесь на меня, док, — начал оправдываться Спенсер. — Я ничего не имел в виду. Просто я очень рад, что мы не ели рыбу и не отравились, как другие.

— Да, да, может быть вы и правы, — доктор прикрыл глаза рукой. — Я просто становлюсь стар для подобных ситуаций, — пробормотал он больше для себя.

— Что вы хотите этим сказать?

— Ничего, ничего.

Спенсер поднялся.

— А вы немного отдохните, док. Вы и так сделали слишком много. Самая большая удача для всех них — это то, что вы оказались на борту.

— Отлично, юноша, — ответил он саркастически, — прекратим пререкания. Я не собираюсь с вами спорить.

Молодой человек вспыхнул.

— Да, прекратим. Скажите, что мне делать. Я просиживаю здесь штаны, а вы работаете в поте лица и ужасно устали.

— Ничего, ерунда. — Бэйрд похлопал Спенсера по руке. — Не обращайте на меня внимания. Я выпустил на вас немного пара и чувствую себя лучше. Известно, что нужно сделать, и нет никакой возможности сделать это. Это меня угнетает больше всего.

— Отлично, — усмехнулся Спенсер, — рад, что хоть чем-то был вам полезен.

— Я скажу мисс Бенсон, что вы готовы помочь, если ей понадобится помощь. Но, воду уже всю разнесли, и, я думаю, вам лучше оставаться здесь. В проходе и так толкотни больше чем достаточно.

— Как скажите. Ладно, если я понадоблюсь, ищите меня здесь. — Спенсер снова уселся в кресло. — Но скажите, док, насколько все это серьезно?

Бэйрд посмотрел ему прямо в глаза.

— Вы даже не представляете себе насколько, — бросил он, уходя по проходу.

Он подошел к четверке болельщиков, которые накануне вечером с такой лихостью накачивались водкой. Теперь квартет уменьшился на одного. Он сидел, его трясло, плед лежал поперек груди. Сам он был серого цвета.

— Не давайте ему мерзнуть, — приказал Бэйрд. — Он много выпил?

— Смешной вопрос, — ответил его сосед, тасующий колоду карт. — Он, должно быть, опрокинул пару пинт водки, насколько я могу припомнить.

— До или после обеда?

— И до и после, я полагаю.

— Точно так, — подтвердил другой из этой же четверки. — И я думаю, Гарри сохранил все это в себе.

— В данном случае это ему не повредит, — сказал доктор, — это, несомненно, разбавит яд. У кого из вас осталось бренди?

— У меня пусто, — ответил мужчина с картами.

— Минуту, — сказал другой и порылся в кармане. — У меня должно что-то остаться во фляжке. Мы крепко выпили, ожидая вылета в Торонто.

— Дайте ему несколько глотков, — посоветовал Бэйрд. — Только аккуратно, ваш друг серьезно болен.

— Скажите, доктор, — спросил пассажир с картами. — Мы летим по расписанию?

— Насколько я знаю, да.

— А Энди на игру не попадет, да, док?

— Конечно. Сразу же по прибытии мы отправим его в больницу.

— Бедняга, старина Энди, — соболезнующим тоном произнес болельщик с фляжкой, снимая шляпу, — ему всегда не везло. Эй, — его внезапно осенила мысль, — но ведь он поправится, правда?!

— Я надеюсь, что да. Вы лучше делайте все, что я сказал и следите, чтобы он не раскрывался.