Читаем без скачивания Сдам квартиру недорого - Александр ALIAS

Марина оказалась на удивление пунктуальной девушкой. Пришла даже за две минуты до назначенного времени. Кивнула в знак приветствия, села напротив. Ее движения были экономными и быстрыми. Она как будто берегла энергию, не распыляясь на мелочи. Я подумал, что она сразу возьмет быка за рога, и не ошибся.

- Я вас слушаю, Роман, — голос у нее оказался низким, с металлическими нотками. Обладательницами таких голосов бывают обычно стервозные тощие и не в меру деловые женщины. Марина обещала стать такой уже годика через два-три. Ей было около двадцати с небольшим. Она держалась прямо и старалась говорить по существу. Жидкие светлые волосы, стрижка очень распространенная. Катя обычно объясняла парикмахеру это так: «Стрижка вот такой длины, рваные концы и на затылке шапочка». Бледно-голубые глаза, с серым отливом, ресницы длинные. Поджарая фигура, нервное лицо. Лицо… Я не знал, какое заболевание она перенесла, но оно было усеяно шрамами, рубцами, прыщиками. Шерстяной свитер с высоким горлом закрывал шею, возможно, она действительно чем-то больна. Я постарался сделать вид, что мне и дела нет до ее внешности.

- Марина, я рад, что вы пришли. Я жил в квартире по адресу: … - я назвал ей адрес, она вздрогнула и тут же отреагировала: вытащила из необъятной сумки пачку сигарет (и как она их там вообще нашла?), трясущимися руками несколько раз щелкнула колесиком зажигалки и никак не могла прикурить. Я помог.

- Спасибо. Сигарета мне сейчас жизненно необходима, — она изобразила некоторое подобие улыбки на своем строгом лице. Ей эта улыбка шла, как моей учительнице по географии мини-юбка. Я терпеливо ждал. Она пару раз глубоко затянулась, медленно выдохнула сизый кучерявый дым, посмотрела тоскливым взглядом в окно, где суетился питерский люд, и только после этого заговорила. Она обращалась ко мне на «вы», установив порядочную дистанцию между нами, хотя мы и были ровесниками. Говорила деловито, время от времени прикуривая новую сигарету и глядя в одну точку перед собой.

Я работаю в крупной компании, которая предоставляет юридические, аудиторские и консалтинговые услуги. Сейчас мне двадцать два, я рядовой юрист. Однако даже рядовые юристы получают в этой компании приличную зарплату, так что я могла позволить себе снять неплохое жилье. Я искала однокомнатную квартиру. Агент, с которым я работала, Петр Круглов, предложил мне подходящий вариант, он сказал, что эта двухкомнатная квартира немногим дороже однокомнатной. Я согласилась посмотреть на нее. Меня все устроило, и в тот же день я подписала договор аренды.

Первую неделю я прожила спокойно. Впрочем, вы знаете, Роман, я работаю очень много. Чтобы сделать карьеру, приходится вкалывать, не щадя себя. Я приходила только ночевать. Иногда приходилось работать и по выходным. На вторую неделю я стала замечать, что у меня стали сильно выпадать волосы. Я записалась на прием к дерматологу, к счастью, у нас очень хорошая медицинская страховка. Мне был назначен курс лечения, но он оказался малоэффективным, а сама врач была немного озадачена. Она сказала, что это похоже на гормональное облысение у женщин, но оно встречается в гораздо более позднем возрасте. Понимаете, если бы мне было лет сорок пять или пятьдесят, то она бы не удивилась. Но тут природа моего заболевания поставила ее в тупик. Потому что целую неделю не происходило никакого улучшения.

Мало того, у меня стала очень сильно портиться кожа: каждый день я подходила к зеркалу и находила новые прыщи, которые образовали гигантскую россыпь на лице, на шее, груди, и даже на спине. Они были большие, красные, страшно болели. И это при том, что у меня сухая кожа, и я никогда не знала таких проблем, даже в подростковом возрасте. Мне было больно спать на спине, утром на подушке и простыне оставался гной, вытекший из прыщей, лопнувших ночью. Приходилось менять постельное белье каждый день. Я пила какие-то витамины, добавки, лекарства – ничего не помогало. Так я промаялась полторы недели. Потом начались головные боли. Я мучилась тяжелейшими болями, от которых не помогало ничего. Я не могла ничего есть. Я не хотела есть, а когда все же старалась впихнуть в себя хоть какую-то еду, организм немедленно отторгал ее, и меня скрючивало над унитазом. Вы меня извините за такие подробности, но я хочу, чтобы вы поняли мое физическое состояние.

У нас на работе не принято брать больничный. Но когда они увидели мое лицо, увидели, как я похудела… Мне даже не пришлось просить больничный, мне в приказном порядке было велено лечиться, отдыхать, пить витамины и беречь себя. Я ходила в закрытой одежде, лицо мазала тональным кремом, стала собирать волосы в хвостик. Видите, какими жидкими стали мои волосы? Не могу сказать, что раньше я могла бы похвастать роскошной шевелюрой, но мои волосы были значительно гуще, да и длиннее.

Теперь я почти все время находилась дома. И мое состояние стало ухудшаться еще стремительнее. Я двое суток провалялась в постели, ничего не ела, пол был усыпан моими волосами, мое лицо и тело гнили заживо. Прыщи стали превращаться в открытые гноящиеся язвочки. Видите, какое лицо у меня сейчас? Прошло два месяца, но моя кожа до сих пор не залечилась окончательно.

Это была четвертая неделя моей жизни в квартире. Я едва могла ходить. Потом стали твориться странные вещи. Например, я оставляла книгу на столе, а когда возвращалась за ней через час, ее там не было. Я точно помнила, что она там была. Потом она снова оказывалась на столе. Но уже через несколько часов. Или даже через пару дней. То же было и с ключами. Положишь их куда-нибудь на полочку, отвернешься на минутку, чтобы обуться, а ключей на полке уже нет. Меня это выводило из себя.

Да, я забыла сказать: кошмары мучили меня все время. Каждую ночь я боялась засыпать. Некоторые из них повторялись. Это трудно описать словами, но какой-то неизбывный ужас наполнял меня, и по утрам я просыпалась с огромным облегчением, хоть и выжатая как лимон. Я давала себе обещание, что не буду спать этой ночью. Но вечером я отключалась. Почти мгновенно. Мне ни разу не удалось заснуть позже полуночи. Эти сны были настолько реальными, что было не до конца ясно, сон ли это. Это и было самым страшным в них. Иногда мне казалось, что я уже не проснусь. Они крали мою жизненную энергию, мои душевные и физические силы. Может, если бы я осталась там дольше, то я бы умерла во сне.

Как-то на выходных приехала моя подруга. Она была страшно обеспокоена тем, что я уже больше недели не появляюсь на работе. Она звонила мне, но никто не брал трубку. Я могла бы поклясться, что пока я сидела дома, телефон молчал. Мне никто не звонил. Даже на мобильный. Я не связывала все эти события с проклятой квартирой.

Женя была в шоке, когда увидела, в каком я состоянии. Мы собрали половину моих вещей, и я уехала к ней. Она сказала, что сможет хотя бы по вечерам и выходным ухаживать за мной. Я к этому времени ослабела так, что даже не могла самостоятельно принять душ.

Буквально на следующее утро в квартире у Жени я почувствовала себя лучше. Ночью мне лучше спалось, сон был восстанавливающим, впервые мне не снились кошмары. Мне даже захотелось есть с утра. И я накинулась на суп с такой жадностью, что Жене пришлось меня останавливать. Если человек долго голодал, то ему опасно сразу много есть. Женя сварила мне бульончик, измельчила туда картошки и мяса. Такую кашицу я ела каждый день, пока силы не стали возвращаться ко мне. Волосы выпадали меньше. Кожа стала заживать. Это произошло всего за три дня вне этой квартиры. Тогда-то мы с ней и решили, что там спрятан источник радиации. А чем еще объяснить то, что со мной происходило? Женя съездила туда и привезла почти все мои вещи, а я позвонила Петру и сказала, что я больше не буду жить в этой квартире. Сейчас я живу у Жени, параллельно прохожу терапию, месяц назад вернулась на работу. Одна жить боюсь.

Как только я съехала, я стала звонить по своему бывшему домашнему номеру. Я надеялась предупредить того, кто будет жить в этой квартире, об опасности, таящейся в ней. Сначала все время были длинные гудки. Но потом несколько раз мне удалось дозвониться. Трубку брал какой-то парень, но как только я начинала говорить, связь тут же обрывалась.

Я не связывалась с хозяином квартиры. Мне было страшно. Сейчас мне кажется, что он причастен ко всему этому.

Больше я вам ничего рассказать не могу. Я сохранила телефон Алексея Викторовича. Я хочу, чтобы сработал определитель номера, если он вдруг позвонит, чтобы не брать трубку. Кстати, как вы узнали мой номер?

Я внимательно выслушал Марину. Ее история мало походила на мою. Я спросил, интересно ли ей узнать, что было со мной. Она пожала плечами, что в равной степени могло означать и «да» и «нет». Снова закурила. Боже мой! Даже я курю меньше.

- Я стала много курить после этого. Но я собираюсь бросить или хотя бы курить меньше, — сказала Марина, увидев мою непроизвольную реакцию.