Читаем без скачивания Остров - Олдос Хаксли

— О, он многое делает для Рендана, — уклончиво ответил Уилл.

На сияющее лицо Муругана набежало облачко.

— А вот они так не считают, — нахмурившись, сказал юноша. — Они считают полковника ужасным.

— Кто это они?

— Да почти все здесь.

— И потому они не хотят, чтобы ты встречался с полковником?

Муруган торжествующе улыбнулся — точь-в-точь как мальчишка, который успел скорчить рожу, пока учитель стоял к нему спиной.

— Они думают, что я все время был с матерью.

Уилл мгновенно понял намек.

— А ваша матушка знала о встречах с полковником?

— Конечно.

— И не возражала?

— Она одобряет нашу дружбу.

Что ж, Уилл не ошибся, проводя параллель с Адрианом и Антиноем. Но неужто его мать слепа? Или она не желает знать, что происходит?

— Если вашей матушке все равно, — сказал Уилл, — отчего доктор Роберт и остальные против?

Муруган подозрительно взглянул на него. Поняв, что отважился вступить на запретную территорию, Уилл предпринял отвлекающий маневр.

— Неужто они думают, — сказал он, рассмеявшись, — что под его влиянием вы станете сторонником диктаторской власти?

Уловка подействовала. Муруган широко улыбнулся.

— Не опасаются, но что-то вроде этого. Дипломатический этикет. — Юноша передернул плечами. — Глупее не придумаешь!

— Дипломатический этикет? — Уилл искренне недоумевал.

— Они ничего про меня не говорили? — спросил Муруган.

— Нет, кроме того, что сказал вчера доктор Роберт.

— То есть что я студент? — Муруган, запрокинув голову, расхохотался.

— А что здесь смешного?

— Да нет, ничего.

Юноша отвернулся. Они помолчали.

— Я не должен встречаться с полковником Дайпой, — сказал Муруган, глядя в сторону, — потому что он — глава государства. Наши встречи — это международная политика.

— Я что-то не могу понять — при чем тут политика?

— Видите ли, я — раджа Палы.

— Раджа Палы?

— С пятьдесят четвертого года. С тех самых пор, как умер мой отец.

— Значит, вы сын рани?

— Да, моя мать — рани.

«Наладь прямую связь с дворцом». Но дворец сам устанавливает с ним связь. Провидение, безусловно, на стороне Джо Альдехайда и работает на него круглосуточно.

— Вы старший сын? — спросил Уилл.

— Я единственный сын, — ответил Муруган и, чтобы подчеркнуть свою уникальность, добавил: — Единственный ребенок.

— Что ж, все сомнения отпадают, — сказал Уилл. — О Господи! Мне бы следовало звать вас ваше величество. Или — по крайней мере — сэр.

Слова эти сказаны были полушутливо, но Муруган принял их совершенно серьезно, внезапно обнаружив подлинно царское высокомерие.

— Скоро вы сможете называть меня так, — сказал он. — В конце следующей недели мне исполняется восемнадцать. С этого возраста раджа Палы считается совершеннолетним. А пока я просто Муруган Майлендра. Студент, который учится всему понемногу, включая растениеводство, — чтобы я, став правителем, с умением брался за дела.

— Какие же дела предстоят вам? С чего вы начнете свое царствование?

Хорошенький Антиной у кормила государственной власти — поистине комическое несоответствие!

— «Долой им головы!» — шутливо продолжал Уилл. — «L'état c'est moi»?3

Муруган, надменный и величественный, оскорбился.

— Не говорите глупостей! — последовал упрек.

Уилл находил все это очень забавным.

— Я только хотел выяснить, сколь абсолютным будет ваше правление, — сказал он примирительно.

— Пала — конституционная монархия, — важно ответил Муруган.

— Иными словами, вы будете символическим, номинальным правителем, наподобие английской королевы, которая царствует, но не правит.

— Нет, это не так! — забыв свое царственное достоинство, чуть не завопил юноша. — Не так, как английская королева. Раджа Палы не только царствует, он правит.

Слишком взволнованный, чтобы сидеть на месте, Муруган вскочил и заходил по комнате.

— Власть раджи ограничена конституцией, но — Бог свидетель! — он все же правит, правит.

Муруган подошел к окну и поглядел в него. Постояв так несколько секунд, он обернулся к Уиллу с совершенно иным выражением на лице: оно стало похожим на тщательно отлитую и расписанную эмблему всего самого гадкого, что вмещает душа человеческая.

— Они еще увидят, кто здесь главный. — Слова и интонация словно были позаимствованы из американского фильма о гангстерах. — Эти люди думают, что будут дергать меня за ниточки, — продолжал он, будто произнося реплики из банального сценария, — такие штуки они проделывали с моим отцом. Но они ошибаются, — зловеще хохотнул Муруган, вскидывая свою прекрасную и гнусную голову, — очень ошибаются.

Последние слова он процедил сквозь зубы, выдвинув нижнюю челюсть, — подобно злодею из комикса; прищуренные глаза блестели холодным блеском. Нелепый и ужасный, Антиной превратился в карикатуру на закоренелого преступника из какого-нибудь второсортного боевика.

— Кто правит страной до вашего совершеннолетия?

— Горстка старых чудил, — с презрением отозвался Муруган. — Кабинет, Палата представителей и Тайный совет, представляющий раджу, то есть меня.

— Бедные старые чудаки! — сказал Уилл. — Представляю, какой шок их вскоре ожидает. — Поддавшись озорному настроению, он громко расхохотался. — Надеюсь, я еще буду здесь; хотелось бы поглядеть!

Муруган тоже смеялся, но не зловещим смехом закоренелого злодея, а искренне и весело. Юноша был подвержен внезапным переменам настроения, и потому не мог долго придерживаться одной роли, будь то роль гангстера или школьника-шалуна, которую он сыграл чуть ранее.

— Какой будет шок!.. — заливался Муруган счастливым смехом.

— У вас уже имеются определенные планы?

— Да, несомненно.

Озорной мальчишка преобразился в государственного мужа, степенного, но снисходительно-любезного во время пресс-конференции.

— Первоочередная задача: провести модернизацию страны. Взгляните, что сумел извлечь Рендан из отчислений за нефть!

— А разве Пала не имеет отчислений за нефть? — спросил Уилл с видом полного неведения; прием этот, как он знал по опыту, превосходно способствует выуживанию информации из простодушного, самодовольного собеседника.

— Ни единого пенни, — посетовал Муруган, — при том, что юг острова изобилует сырьем. Но старые чудилы разрешают разрабатывать только несколько жалких скважин для нужд страны. И не позволяют никому заняться этим вопросом. — «Государственный муж» разгневался, в голосе юноши зазвучали интонации «злодея». — Какие только фирмы не предлагают свои услуги: «Азиатская юго-восточная нефтяная компания», «Шелл», «Ройял Датч», «Стэндард ов Калифорния». Но старые ослы никого не желают слушать.

— Вы надеетесь их переубедить?

— Я не стану тратить время на убеждения, — заявил «гангстер».

— Вот это характер! — заметил Уилл. — Чьи предложения вы предпочли бы принять?

— Полковник Дайпа сотрудничает со «Стэндард ов Калифорния». Он и нам советует завязать с ними отношения.

— На вашем месте я не стал бы торопиться. Следует изучить предложения конкурирующих компаний.

— Я тоже так думаю. И мама считает, что не надо спешить.

— Очень мудро.

— Мама, вероятно, предпочтет «Азиатскую юго-восточную компанию». Лорд Альдехайд, глава правления фирмы, — ее знакомый.

— Лорд Альдехайд? Какая неожиданность! — Радостное изумление в голосе Уилла прозвучало вполне убедительно. — Джо Альдехайд — мой приятель. Я пишу для его газеты. И являюсь также его личным послом. Сообщу вам по секрету, — добавил Уилл, — что поездка на медные рудники связана с поручениями Джо. Джо интересуется медью. Но главная его любовь — это нефть.

— Что он намеревается нам предложить?

Муругану очень хотелось казаться практичным.

Уилл, в ответ на его реплику, изрек в самом что ни на есть киношном стиле:

— То, что предлагает «Стэндард», плюс еще чуть-чуть.

— Превосходно, — сказал Муруган согласно тому же сценарию и глубокомысленно кивнул. Они помолчали. Когда Муруган наконец заговорил, перед Уиллом вновь был государственный муж, снисходительно согласившийся дать интервью представителям прессы.

— Нефтяные отчисления, — сказал он, — будут использоваться следующим образом. Двадцать пять процентов всех денег пойдет на усовершенствование мира.

— Могу ли я спросить, — почтительно осведомился Уилл, — каким образом вы собираетесь осуществить эту задачу?

— Через Крестовый Поход Духа. Вы слышали об этом движении?

— Да, конечно. Кто же о нем не слышал?

— Это великое мировое движение, — с важностью доложил государственный деятель, — наподобие раннего христианства. Начало этому движению положила моя мать.