Читаем без скачивания За гранью восприятия - Алексей Фомичев

В принципе такая работа неплохо оплачивалась, по две штуки баксов в месяц парни имели. Причем не особо себя утруждая. Однако это все, чего они достигли. Никаких подвижек в плане бизнеса больше не было. Потому что любая попытка поднять голову, начать зарабатывать какие-то деньги мгновенно засвечивала парней перед криминалом. А за этим обычно следует наезд, предъява и ультиматум – плати или пожалеешь.

Помимо всего прочего, им было необходимо сидеть в тени, не вылезать, дабы все, кто даже краем уха слышал о некой команде, работавшей в разных «горячих точках», забыли о ней. Напрочь. Ибо слишком многие имели основания быть недовольными результатами нашей деятельности.

– … Вот потому и хреново, – подытожил Марк. – Сидим, как кот в засаде. Контакты на Западе не налажены – пока нет путей. Свое дело открыть невозможно. На жизнь жаловаться нельзя – с голоду не пухнем, деньги идут с постепенным нарастанием, но основная цель не достигнута.

– И какой же выход? – спросил я.

– Пока никакого, – нарушил молчание Сергей. – Живем как жили. У нас в запасе лет десять есть. Попробуем реализовать план. А если здесь начнется раньше… То выход один. Валить за границу. Любым способом, через кровь и трупы, и утаскивать семьи.

«Уязвимое место – семьи, – мелькнула мысль. – Это я холостой, а парни все женатые, есть дети, вон у Антона их двое. Если что – придется туго…»

– … Либо сколачивать свой отряд и… все равно прорываться на Запад. В условиях гражданской войны отряд наиболее предпочтителен. Хотя здесь тоже полно вопросов. В общем, много неясного… надо отрабатывать варианты, думать.

– Еще вариант, – вставил Марк. – Уже поступило предложение – ехать наемниками, благо в мире много горячих мест. Или ехать готовить наемников.

– Насколько это серьезно? – спросил я.

– Так… – пожал плечами Сергей. – На уровне предположений: «вот если бы… да как бы вы посмотрели…» Ничего конкретного. И потом – опасный вариант. Можно запросто сгинуть – те, кто стоит за наемниками, привыкли прятать концы глубоко.

На этом разговор и закончился. Парни уехали, а я, получив новое задание от Сергея, весь вечер оценивал услышанное и думал, как в такой ситуации быть. И чем дальше я думал, тем больше понимал – дело швах! Зер[4] швах!

… В конце октября темнеет быстро, и к девяти вечера над городом прочно встает тьма. Низкие облака прячут диск новорожденной луны и на большой скорости проносятся над землей, грозя пролить первые капли по-осеннему холодного дождя.

Однако ливень, хоть и обещанный синоптиками, так и не пошел, наоборот, немного потеплело. Стояли последние погожие деньки, после которых должен прийти северный циклон и принести с собой снег и гололедицу, первую в этом году.

Сбросив скорость и приоткрыв окно дверцы, я катил по опустевшим улицам, глядя на редкие фигурки проходящих мимо девушек. Увы, они успели спрятать свои прелести под брюки и длинные плащи, поэтому с ходу оценить достоинства форм было трудновато. Несмотря на двухдневные забавы в обществе весьма заводных барышень, я не хотел сегодня спать один, а звонить знакомым подружкам было влом. Проще говоря, парня потянуло на свеженькое…

В горле пересохло, я открыл «бардачок» и пошарил в нем, ища бутылку. Но там было пусто. Впопыхах забыл воду в холодильнике коттеджа. Ладно, не беда.

Я притормозил, выглядывая поворот на небольшую дорогу, ведущую на узкую улочку. Там стояли дома частного сектора и еще уцелели несколько колонок, из которых можно пить, не опасаясь подхватить всякую дрянь.

Фонари на улочке горели через один, да и то вполнакала.

Я медленно катил по дороге, глядя по сторонам, и наконец заметил колонку. Затормозил, достал полуторалитровую пластиковую бутылку и вышел из машины.

Колонка была старая, с покосившейся полуржавой трубой, вросшей в землю почти наполовину. Но струя была сильная, от ледяной воды сразу занемели пальцы. Я переложил бутылку в левую в руку, а правую прижал к боку – согреть замерзшую кожу.

Из горлышка плеснула пена, ледяная вода потекла на пальцы. Я отпустил рычаг, завинтил пробку и пошел обратно, по подкидывая бутылку, чтобы не отморозить ладонь.

Положив бутылку в «бардачок», завел мотор, вывернул руль и начал выезжать на дорогу, когда из-за угла выскочил молодой парень и едва не запрыгнул на капот машины. Я резко ударил по тормозам, и «восьмерка» застыла как вкопанная, благо не успела набрать скорости.

– Ты чего, пацан, ослеп?! Куда прешь?

Тот, широко хватая ртом воздух, оттолкнулся от капота и подбежал к левой дверце.

– Пожалуйста! Помогите!

Одет он был вполне прилично – джинсы, рубашка, кожаная куртка, тяжелые кроссовки. Все чистое, опрятное. На алкаша не похож, на обкуренного тоже – слишком моторный, резкий. А лицо взволнованное, глаза так и вылезли из орбит. И губы дрожат…

Я на всякий случай глянул по сторонам, не выпуская парня из виду, и впервые пожалел, что у меня нет ствола. Трудно иногда без него приходится. Кто знает, что последует дальше…

– Пожалуйста! – продолжал орать пацан, хватаясь пальцами за опущенное стекло. – Помогите! Она кровью истекает!

– Кто?

– Юлька!

Нет, это не нападение. Никого не видно, пацан стоит открыто, снести с ног – дело мгновения. Да и потом – я сюда попал случайно, то есть целенаправленно меня не подловить, а на автоугонщиков не похоже. Слишком наглый вариант нападения.

Все эти мысли промелькнули в голове за доли секунды, пока я тянул руку к замку дверцы. Подав на себя защелку, я толкнул дверцу, чтобы парень потерял равновесие и отошел от машины, и сразу вышел из салона.

– В чем дело? Что с твоей Юлькой? И где она?

– Там, – махнул он рукой назад. – На скамейке.

Там – это за поворотом на главной дороге. Место хорошо освещенное, опять же машины изредка пролетают, слышно отсюда. То есть плохие парни ждать вроде не должны.

– Ей в больницу надо. Пожалуйста! – Он умоляюще посмотрел на меня. – Помогите!..

– Далеко отсюда?

– Нет.

– Ну, беги вперед, показывай, – решился я наконец и полез обратно в машину. – Я следом.

За поворотом был небольшой сквер, окруженный деревьями и кустарником. Летом прямоугольник в центре сквера с дороги почти не виден, листва закрывала его от посторонних глаз. Этим зачастую пользовались влюбленные парочки, устраивая там места для поцелуев. А те, кто погорячее, – и места для любви. Но сейчас, в конце октября, листья облетели, и сквер был виден насквозь.

У одной из скамеек стояла небольшая компания. Парни и девчонки. Совсем молодые – лет по восемнадцать-девятнадцать. Мой проводник, бежавший впереди машины, махнул рукой: мол, там.