Читаем без скачивания Джулс, охотник за головами (ЛП) - Эшли Кэти

Я фыркнула.

– Вы что, издеваетесь надо мной? Музыкальный ансамбль?

Тетя Вивиан проигнорировала мой скептицизм и продолжала говорить.

– На задней лужайке будет стоять палатка, куда можно будет выйти из бального зала. Затем я заказала поставщика провизии, чтобы справиться с едой, так как Элис просто не может готовить для двухсот человек.

Мой аппетитный цыпленок застрял в горле, и я чуть не подавилась. Как только я запила его чаем, то прохрипела:

– Двести человек придут на мою вечеринку?

– Ну да, конечно. Ты думаешь я преувеличила, когда сказала, что наши вечеринки славятся грандиозностью?

– Думаю, да.

Мама, должно быть, заметила мой дискомфорт.

– Не нервничай, Джулианна. Мы попросим кого-нибудь попрактиковаться в танцах с тобой, чтобы ты знала, как танцевать вальс, если кто-то попросит.

Вилка с грохотом упала на тарелку.

– Вы хотите, чтобы я также брала и уроки танцев?

Тетя Вивиан кивнула.

– Слушай, я думаю это действительно здорово, что ты хочешь устроить для меня эту вечеринку, но мне она не нужна. Особенно с квартетами и уроками танцев. Это совсем не я.

– Очевидно, – пробормотала Брин.

– Мне жаль, что ты так считаешь, Джулианна, – сказала мама прежде, чем я успела ответить ей умным тоном. – Но вечеринка уже запланирована и отменять ее сейчас было бы дурным тоном. Может быть, ты почувствуешь себя по-другому, когда мы отвезем тебя по магазинам и приведем в порядок.

Ладно, это все. Одно дело, когда Брин была стервой, но желание мамы превратить меня в клона Брин было слишком большим. Весь гнев и обида последних лет выплеснулись наружу, и я швырнула салфетку на стол.

– Мне очень жаль, Аннабель. Я смущаю тебя в своей одежде? Это навеяло ужасные воспоминания о жизни, которую ты когда-то вела в том захолустном городке в Техасе?

Голубые глаза мамы сузились.

– Я бы предпочла, чтобы ты не называла меня по имени.

– Да, но я думаю, что твой титул «Мама» был аннулирован в тот день, когда ты уехала из города.

– Почему ты так упорно все усложняешь? – требовательно спросила мама.

– Я? Это не я бросила мужа и детей.

– Да, но разве это дает тебе право наказывать меня каждый раз, когда ты здесь?

Я недоверчиво покачала головой.

– Ты даже не можешь сказать, что сожалеешь, не так ли?

Мама раздраженно вздохнула.

– А если бы я это сделала, ты бы перестала так ужасно со мной обращаться?

– Не просто нет, а, черт возьми, нет.

– Джулианна, – предостерегла тетя Вивиан.

Я вскочила со своего места.

– Как ты можешь сидеть здесь в своем тысячедолларовом платье и вести себя так, будто ты не тот же самый человек, который носил спортивные штаны по всему дому и платья от «Сирса»?11

Тетя Ленора ахнула.

– О, Аннабель, пожалуйста, скажи мне, что ты этого не делала? Это просто унизительно.

– О, заткнитесь! – огрызнулась я.

Мамины глаза расширились.

– Джулианна, ты должна уважать старших.

Я проигнорировала ее и продолжила.

– Я не понимаю, как ты могла просто уйти от своей семьи и обменять ее на это, – я обвела рукой столовую. – Где ты была, когда у меня начались месячные, когда мне едва исполнилось одиннадцать, и папе пришлось уговаривать меня спуститься с карниза, потому что я думала, что истекаю кровью до смерти? Где ты была, когда мой первый парень бросил меня ради моей лучшей подруги? Где ты была, когда у Кольта лопнул аппендикс и он чуть не умер? О да, ты была здесь со всеми этими обманщиками, играющими роль мисс Скарлетт12.

Разинув рот от ужаса, мама уставилась на меня так, словно я был порождением Сатаны, а не ее собственной плоти и крови. Она поднялась со стула.

– Пожалуйста, извините меня, – пробормотала она, прежде чем покинуть столовую.

Стук ее каблуков эхом отдавался от деревянного пола.

Тетя Вивиан сделал глоток вина, прежде чем спросить.

– Джулианна, это действительно было необходимо?

Я всплеснула руками.

– Значит, теперь моя вина в том, что сделала мама?

– Я не это имела в виду.

– Нет, мне кажется, я понимаю, что вы имеете в виду. Я просто грубая, эгоистичная девчонка, которая должна испортить идеальный День матери. Ну, к черту это, и к черту вас.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

И с этими словами я вышла из столовой. Выходя из комнаты, я услышала, как Брин сказала:

– Не могу поверить, что меня увидят с ней.

Не обращая на нее внимания, я побежала вверх по лестнице. Захлопнув дверь, я плюхнулась на кровать. Злые слезы застилали мне глаза, когда я прижимала к груди свою игрушку Скуби Ду. Я наконец отпустила ее и начала безудержно рыдать. Мне нужны были папа, братья, бабушка с дедушкой. Я не хотела быть в этом холодном и бесчувственном доме с матерью, которая ненавидела меня.

В дверь негромко постучали.

– Уходи, я не хочу с тобой разговаривать! – крикнула я.

– Джулианна, это тетя Вивиан.

– Мне все равно. Уходите.

– Это мой дом, и ты не будешь так со мной разговаривать. А теперь открой дверь, пока я не достала ключ!

– Ладно, – проворчала я, скатываясь с кровати и отпирая дверь.

Дверь со скрипом отворилась. Даже не поздоровавшись, тетя Вив сказала:

– Вставай и умойся.

– Почему же?

– Потому что я хочу, чтобы ты прогулялась со мной. – Когда я открыла рот, чтобы возразить, тетя Вивиан покачала головой. – Это не совсем просьба, Джулианна. Это приказ.

Я зарычала в отчаянии, направляясь в ванную. Поплескав водой на лицо, я вышла обратно. Скрестив руки на груди, бросила взгляд на тетю Вивиан.

– Хорошо, идемте.

Я последовал за ней вниз по лестнице, через заднюю дверь, по подъездной дорожке и на тротуар.

После нескольких минут ходьбы в тишине, тетя Вивиан прерывисто вздохнула.

– Джулианна, ты имеешь полное право сердиться на свою мать. То, что она сделала, было непростительно.

Я резко затормозила.

– Так и было?

Тетя Вивиан кивнула.

– Я говорю тебе то же самое, что и ей, когда она решила остаться здесь много лет назад. На самом деле, я долго с ней не разговаривала.

– Ух ты, как напряженно, – пробормотала я.

– Я уверена, ты знаешь, что твоя мать – очень сильная женщина. Как и большинство женщин Перси. Они либо работают до точки кипения, либо эмоционально неадекватны. Но независимо от нашего темперамента, это не оправдывает наше поведение.

– Но за что вы должны извиняться? Вы никогда не убегали от своего мужа только потому, что вам не нравилась его профессия. И вы никогда не бросали своих детей.

– Это правда. Но я никогда не была привязана к какому-либо мужчине надолго, не говоря уже о том, чтобы иметь детей. Каждый из нас выбирает свой мятежный путь.

Я отрицательно покачала головой.

– Да, но ваш мятежный путь привел к хорошим вещам для многих людей.

Тетя Вивиан улыбнулась.

– Я предполагаю, что ты имеешь в виду мои дикие дни протеста в шестидесятых годах.

Я молча кивнула.

– Мама всегда рассказывала мальчикам и мне о том, как вас вычеркнули из общества лет на десять за то, что вы маршировали во время движения за гражданские права. Когда я думаю о том, как вы гуляли с Мартином Лютером Кингом13, Джоном Льюисом14и Джесси Джексоном15... это вдохновляет.

Тетя Вивиан выглядела задумчивой.

– Я должна сказать, что это было очень вдохновляюще в тот момент – быть частью истории. Я никогда не жалела ни о чем, что сделала за эти годы, даже видя изнутри несколько тюремных камер Джорджии.

– Не то, чтобы вы совершали настоящие преступления или что-то в этом роде. Вы пытались обеспечить, чтобы все люди имели права, которые они заслуживают. Это, – подчеркнула я, – почетно.

– Полагаю, так оно и было. Но только потому, что твоя мать не маршировала в Сельме или Атланте, не означает, что ты должна ненавидеть ее за ее форму восстания.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– То, что она сделала, не было бунтом. Это был откровенный эгоизм.