Читаем без скачивания Том 1. Стихотворения - Гумилев Николай Степанович

После победы

Солнце катится, кудри мои золотя, Я срываю цветы, с ветерком говорю. Почему же не счастлив я, словно дитя, Почему не спокоен, подобно царю? На испытанном луке дрожит тетива, И все шепчет, и шепчет сверкающий меч. Он, безумный, еще не забыл острова, Голубые моря нескончаемых сеч. Для кого же теперь вы готовите смерть, Сильный меч и далеко-стреляющий лук? Иль не знаете вы: завоевана твердь, К нам склонилась земля, как союзник и друг; Все моря целовали мои корабли, Мы почтили сраженьями все берега. Неужели за гранью широкой земли И за гранью небес вы узнали врага?

Выбор

Созидающий башню сорвется, Будет страшен стремительный лет, И на дне мирового колодца Он безумье свое проклянет. Разрушающий будет раздавлен, Опрокинут обломками плит, И, Всевидящим Богом оставлен, Он о муке своей возопит. А ушедший в ночные пещеры Или к заводям тихой реки Повстречает свирепой пантеры Наводящие ужас зрачки. Не спасешься от доли кровавой, Что земным предназначила твердь. Но молчи: несравненное право — Самому выбирать свою смерть.

Умный дьявол

Мой старый друг, мой верный Дьявол, Пропел мне песенку одну: — Всю ночь моряк в пучине плавал, А на заре пошел ко дну. Кругом вставали волны-стены, Спадали, вспенивались вновь, Пред ним неслась, белее пены, Его великая любовь. Он слышал зов, когда он плавал: «О, верь мне, я не обману»… Но помни, — молвил умный Дьявол, — Он на заре пошел ко дну.

Отказ

Царица — иль, может быть, только печальный ребенок, — Она наклонялась над сонно-вздыхающим морем, И стан ее стройный и гибкий казался так тонок, Он тайно стремился навстречу серебряным зорям. Сбегающий сумрак. Какая-то крикнула птица, И вот перед ней замелькали на влаге дельфины. Чтоб плыть к бирюзовым владеньям влюбленного принца, Они предлагали свои глянцевитые спины. Но голос хрустальный казался особенно звонок, Когда он упрямо сказал роковое «не надо»… Царица — иль, может быть, только капризный ребенок, Усталый ребенок с бессильною мукою взгляда.

Воспоминание

Над пучиной в полуденный час Пляшут искры, и солнце лучится, И рыдает молчанием глаз Далеко залетевшая птица. Заманила зеленая сеть И окутала взоры туманом, Ей осталось лететь и лететь До конца над немым океаном. Прихотливые вихри влекут, Бесполезны мольбы и усилья, И на землю ее не вернут Утомленные белые крылья. И когда я увидел твой взор, Где печальные скрылись зарницы, Я заметил в нем тот же укор, Тот же ужас измученной птицы.

Мечты

За покинутым, бедным жилищем, Где чернеют остатки забора, Старый ворон с оборванным нищим О восторгах вели разговоры. Старый ворон в тревоге всегдашней Говорил, трепеща от волненья, Что ему на развалинах башни Небывалые снились виденья. Что в полете воздушном и смелом Он не помнил тоски их жилища И был лебедем нежным и белым, Принцем был отвратительный нищий. Нищий плакал бессильно и глухо, Ночь тяжелая с неба спустилась, Проходившая мимо старуха Учащенно и робко крестилась.

Перчатка

На руке моей перчатка, И ее я не сниму, Под перчаткою загадка, О которой вспомнить сладко И которая уводит мысль во тьму. На руке прикосновенье Тонких пальцев милых рук, И как слух мой помнит пенье, Так хранит их впечатленье Эластичная перчатка, верный друг. Есть у каждого загадка, Уводящая во тьму, У меня — моя перчатка, И о ней мне вспомнить сладко, И ее до новой встречи не сниму.

Мне снилось

Мне снилось: мы умерли оба, Лежим с успокоенным взглядом, Два белые, белые гроба Поставлены рядом. Когда мы сказали — довольно? Давно ли, и что это значит? Но странно, что сердцу не больно, Что сердце не плачет. Бессильные чувства так странны, Застывшие мысли так ясны, И губы твои не желанны, Хоть вечно прекрасны. Свершилось: мы умерли оба, Лежим с успокоенным взглядом, Два белые, белые гроба Поставлены рядом.