Читаем без скачивания WikiLeaks изнутри - Даниэль Домшайт-Берг

Представители концерна платили врачам, чтобы те прописывали лекарства именно их фирмы. Мы опубликовали 96-страничное расследование управления полиции и прокуратуры соответствующей федеральной земли. Документы описывали принцип работы фармацевта-представителя. Он предлагал врачу, чтобы тот прописывал пациентам продукцию именно их концерна, обещая за это, например, процент от прибыли. Были и прямые выплаты. Во внутреннем имейле начальница регионального отдела писала: «Если врач хочет денег, звоните мне, мы найдем выход». Другой метод воздействия – бесплатные приглашения врачей на дорогостоящие курсы повышения квалификации.

Расследования были приостановлены, потому что эти действия не привели к имущественному ущербу, а в законодательстве не рассматривается подкуп частнопрактикующего врача. Формальное объяснение было таково: врач не может быть подкуплен, потому что не является ни представителем власти, ни наемным работником.

Я вспоминаю одну интересную встречу после участия в передаче Катрин Бауэрфайнд. Бауэрфайнд начала карьеру с популярной интернет-программы «Эрензенф», а сейчас ведет собственную передачу на телеканале «3sat». Когда съемка закончилась, редактор программы сказала мне, что ей кажутся странными мой оптимизм и мое доверие к телевизионным людям.

Но это правда, я думаю о людях хорошо. Я ответил ей, что, по-моему, люди интересуются информацией, но СМИ, политические деятели и даже собственные начальники считают обывателей глупыми. А если бы их снабжали достаточно полными сведениями, они были бы в состоянии правильно вести себя и принимать верные решения.

Редактор возразила мне, что у нее прямо противоположный опыт. По ее мнению, людей не интересуют сложные взаимосвязи. Когда я потом посмотрел телепрограмму, то задался вопросом, что – причина, а что – следствие. Передача длилась 30 минут. Для WikiLeaks было отведено 10 минут, два других сюжета назывались примерно так: «Стена упала, и весь Берлин танцует под техно» и «Мисс Платнум – настоящая Леди Гага». Я вовсе не считаю, что мир станет лучше, если рассказывать о WL не десять минут, а полчаса. Мне интересно, что первично – плохая программа или плохая публика. Может, для начала надо дать публике возможность требовать лучшую программу.

Иные публикации не вызывали непосредственных вспышек интереса, но давали о себе знать позднее, в долгосрочных исследованиях или в научных статьях для специализированных изданий. К примеру, публикация всех текстовых сообщений, отправленных с мобильных телефонов и пейджеров вокруг 11 сентября 2001 года, то есть незадолго до теракта, разрушившего Всемирный торговый центр, во время его и вскоре после него. Исследователи изучили сообщения на предмет частотности ключевых слов по темам «горе», «страх», «ненависть». И оказалось, что после взрывов выражения агрессии неуклонно множились. Горе и страх остались без изменения. Этим доказывался тезис о том, что насилие ведет к новому насилию.

А нашими публикациями о программе Human Terrain System (буквально – «Человеческий ландшафт») заинтересовались антропологи. В документах описано, как их коллеги помогают американской армии, учат военных понимать и правильно общаться с местным населением, адаптировать американскую пропаганду к особенностям данной страны и культуры.

В научных кругах с восторгом были встречены публикации докладов Научно-исследовательской службы Конгресса (НИСК). У Конгресса США есть собственная научная информационная служба. Каждый депутат имеет право запрашивать там нужную ему информацию. Отчеты службы готовятся с большой тщательностью и отличаются блестящим качеством, а их темы весьма разнообразны: от хлопчатобумажного производства в Мексике до оружия массового уничтожения в Китае.

Многие ученые были бы рады заглянуть в эти досье, оплачиваемые на средства налогоплательщиков. Однако депутат должен согласиться на публикацию досье, а это случается не всегда. Причины бывают разные: во-первых, таким образом можно узнать круг интересов депутата или сам факт его знакомства с данной проблематикой. Или же результаты отчета могут не совпадать с его собственной концепцией. Кстати, утечка подобного рода была у нас по Германии в отношении частных медицинских страховок. Немецкие ученые, которым было поручено исследование, сделали вывод, что частные страховки в Германии вовсе не приносят общественной пользы, как это пропагандируется. Тогда министр по делам экономики и технологий Райнер Брюдерле из СвДП спрятал доклад у себя в кабинете. Оттуда документы попали к нам в руки.

Точно так же опубликованный доклад НИСК может показать, что американскими депутатами были приняты заведомо неверные законы, что их аргументация была ложной. К публикации этих досье долгое время призывал центр «За демократию и технологию», американская правозащитная организация, выступающая за свободный интернет. Мы выложили на нашем сайте тысячи досье. В переводе на деньги налогоплательщиков это больше миллиарда долларов. Спрос был очень велик.

Через некоторое время мы проследили судьбу этих докладов. Мы нашли их, помимо прочего, на правительственных серверах. Так что победа получилась с долей иронии. Нас очень поддерживало понемногу растущее движение Open Data. Кстати, Джон Маккейн, кандидат в президенты от республиканцев и тогдашний противник Обамы, давно уже выступал за открытие всех досье НИСК. Маккейн в то время гораздо активнее, чем Обама, боролся за идею обнародования правительственных документов, хотя позднее Обама прославился инициативой «Открытое правительство» (Open Government).

Нам хотелось помешать журналистам пользоваться нашими материалами без упоминания WikiLeaks. Некоторое время мы подумывали ввести водяные знаки, но это было слишком сложно. Довольно часто случалось, что вскоре после наших публикаций те же самые истории вдруг появлялись в СМИ, но без всякого указания на WL. Когда я задавал соответствующие вопросы, то всегда оказывалось, что документы «получены от кого-то другого» или «давно уже у нас лежали». Все понятно. А вот если бы на наших документах были водяные знаки, журналистов было бы легко вывести на чистую воду. По крайней мере, если затребовать оригиналы их документов, то стало бы очевидно, что они взяты у нас.

Разумеется, нас легко упрекнуть в том, что мы требуем для себя защиты интеллектуальной собственности, которую в других случаях сами же и критикуем. Да, я ношу футболки с логотипом Pirate Bay и выступаю за прогрессивный подход к авторскому праву. Но наши идеи были вызваны не просто любовью к копирайту. Нам было важно, чтобы в сомнительном случае документы снабжались необходимой дополнительной информацией. К тому же мы стремились предотвратить ситуации, когда СМИ приводят ссылку на документ, который без комментария создает ложное впечатление. Именно для этого мы и пишем аннотации и предоставляем иногда доказательства достоверности материала.

Хорошим примером некорректности прямой ссылки служит история с утечкой «Меморандума о взаимопонимании». Так называлось соглашение между кенийским политиком Раила Одинга и местным Форумом национальных мусульманских лидеров. Одинга шел на определенные уступки мусульманскому меньшинству, в том числе обещал выступить в защиту кенийских мусульман, заключенных в Гуантанамо. Барак Обама поддерживал Одинга и о меморандуме знал.

Но существуют две версии меморандума: настоящая и сфальсифицированная. Из фальшивого документа можно сделать вывод, будто Обама поддерживает введение шариата в Кении, что, конечно, абсурдно. Было очень любопытно проследить, какие СМИ на какой из двух документов давали ссылки. Одни старались представить Обаму замаскированным африканским мусульманином и таким образом дискредитировать его во время президентских выборов. Эта версия появилась, к примеру, в «Нью-Йоркере», в «Нью-Йорк Сан» и прочих, в основном консервативных, изданиях. Подлинная версия меморандума была не столь сенсационна, и в ней не говорилось ни слова о введении шариата. Если бы наши документы шли в обязательном комплекте с водяными знаками и комментарием, то мы смогли бы предотвратить их неправильное использование и тем самым манипулирование общественным мнением.

В конце декабря 2008 года мы с Джулианом вновь приехали на хакерский конгресс «Хаоса». В отличие от прошлого года, наш доклад был включен в официальную программу и собрал большую аудиторию. Мы поднялись из нашего подвального помещения. На этот раз мы с Джулианом вместе сидели на сцене главного зала. Если в прошлом году мы приманили лишь двадцать человек, то теперь к нам пришли почти девятьсот слушателей. Из динамиков то и дело раздавался (вперемешку со щелчками) безнадежный призыв освободить проходы к пожарным выходам. Люди столпились на лестницах и в коридорах около конференц-зала. Мы повеселили публику, зачитав жалобу Федеральной разведывательной службы Германии (БНД). Эрнст Урлау, ее тогдашний шеф, за несколько дней до того лично написал нам имейл, причем по-немецки: