Читаем без скачивания Любовь дракона - Миранда Мартин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Что? — восклицает Гершом. — Это я-то?! Я единственный, кто здесь думает о будущем! Я не думаю своими звериными инстинктами извращенцев! Я, по крайней мере, забочусь о долгосрочном выживании нашей расы.
— Звериные извращенцы? — Амара фыркает.
Она так зла, что я думаю, она смогла бы перепрыгнуть через стол и побить Гершома. Думаю, это было бы забавно.
— Ты злой белый мужчина, который взбесился, что не может ни с кем перепихнуться! Чёрт, я бы не трахнула тебя, даже если бы ты был последним мужчиной в этой чертовой вселенной!
Лицо Гершона стало ошеломленным, побелело, затем вспыхнуло до красна, а потом и вовсе побагровело. Его губы шевелятся, и он сплевывает, так он зол, что не находит что ответить на это. Он поднимается со своего места, его руки сжимаются в кулаки.
— Ты невежественная сука, — рявкает он и подходит к ней, обходя вокруг стола.
Амара поворачивается, готовясь к его приближению, не показывая страха. Я хватаю Гершома за плечо и крепко сжимаю. Он пытается не обращать на это внимания и продолжать двигаться, но я усиливаю свою хватку. Гершом поворачивается ко мне, гнев пересиливает его естественный страх.
— Отпусти меня, грязное животное, — его голос низкий и звучит как рычание бива.
Я улыбаюсь, потому что знаю, что это еще больше разозлит его, но внешне не показываю, что понял, о чем он говорит.
— Отпусти его, Шидан, я хочу надрать ему задницу! — Амара говорит на змае.
— Нет, — отвечаю я.
— Чёрт тебя побери, Шидан! — Она топает вокруг стола. — Отпусти его.
— Нет, мой Лютик, — говорю я, закрывая его собой и отступая назад от её приближения.
— Я надеру его индюшачью задницу! — кричит она.
Делая ещё один шаг назад, мой хвост задевает Лейдона, заставляя меня отступить в сторону.
— Амара! — огрызается Розалинда.
Амара останавливается на полпути, её кулаки всё ещё сжаты, а гнев ощутим физически. Она переводит взгляд с Гершома на Розалинду. Гершом извивается в моей хватке, пытаясь освободиться, но я продолжаю делать вид, что не понимаю.
— Он заслуживает того, чтобы ему надрали задницу, — говорит Амара, продолжая говорить на змайском, я уверен, намереваясь рассердить этим Гершома.
— Так с ним обращаться нельзя, — говорит Розалинда.
— Меня тошнит от его изрыгаемого дерьма.
— Знаю, — говорит Розалинда.
Гнев покидает Амару. Она смотрит на Гершома ещё минуту, поворачивается, и, не говоря ни слова, возвращается на своё место. Гершом сопротивляется моей хватке. Я держу его, пока его вес не переместился вперед, затем отпускаю его, и он спотыкается и врезается в стол. Он смотрит на меня так, что я улыбаюсь.
— Я согласна с Гершомом, — говорит Розалинда на их человеческом языке, а затем повторяет это на змае для Лейдона и меня. — Не по тем же причинам, а потому, что нам нужен кто-то еще, кто может научиться основам инженерии.
— Об этом я тоже подумал, — говорит Гершом, приглаживая волосы на голове.
— Тогда договорились, — говорит Розалинда. — Шидан, Амара и один из тех, кого выбрал Гершом. Кто-то со способностями к технике, Гершом.
— Естественно, — соглашается он.
— Как всё это поможет Калисте? — шипит Лейдон.
Его чешуя темнеет, а глаза превращаются в узкие щелочки. Его крылья шелестят, а хвост мотается из стороны в сторону. Он едва контролирует свой гнев, но я сомневаюсь, что кто-то из людей здесь знает эти признаки. Его гнев реален и очень опасен. Он пристально смотрит на Амару, поэтому я как можно ненавязчивее перемещаюсь вокруг стола.
— Я не знаю, — говорит Амара, встречаясь с ним взглядом.
В комнате повисла тишина. Лейдон сверлит её взглядом, его крылья шелестят, а хвост шире взмахивает. Двигаясь быстрее, я оказываюсь позади Амары, готовый ко всему. Лейдон больше меня, воин, которым у меня никогда не было шансов стать, но это не имеет значения. Я меньше и быстрее. Я использую эти отличия по максимуму. Он не причинит ей вреда.
— Тогда зачем идти туда? Ты сказала, что нам нужно оборудование, в этом городе должно было остаться ещё что-нибудь. Что-то неповрежденное, — голос у него мягкий, глаза сузились, а руки сжаты в кулаки.
— Потому что даже если мы найдем работающее оборудование, я не знаю, сможем ли мы его запитать, — отвечает Амара. — У нас работает купол и свет, который работает неустойчиво. Поскольку купол поднят, все остальное обесточено. Купол потребляет всю энергию, которую город может генерировать.
— Думаешь, я не знаю об этом? — шипит Лейдон.
— Нет, — говорит Амара. — Думаю, ты сосредоточен на Калисте, что ты и должен делать.
— На что еще мне следует обратить внимание?
— Ни на что, в том-то и дело. Позволь мне разобраться в этом деле, — серьезно говорит Амара.
— Почему вы, люди, не говорите на Общем! — Гершом их перебивает.
Лейдон движется быстро, быстрее, чем я ожидал. Он хватает Гершома за рубашку, рывком поднимая его на ноги и поднимая над землей до уровня глаз. Он шипит Гершому в лицо, и тот задрожал.
— Лейдон! — Розалинда рявкает.
— Лейдон, ты не него должен обратить внимание, — добавляет Амара.
Не могу поверить, что она защищает Гершома, но это моя Амара. Её сердце слишком велико для её маленького тела.
— Повтори ещё раз, крошечный человек, — шипит Лейдон.
Амара задвигалась рядом со мной. Я тянусь к ней, но она выскальзывает из моей хватки. Она бежит вокруг стола и встаёт рядом с Лейдоном. Она кладёт руку ему на плечо, а я прыгаю на стол, чтобы быстрее добраться до неё. Время замедляется. Она прикасается к нему, и он поворачивается к ней, когда моя нога движется в густом воздухе. Страх пронзает всё моё тело, заставляя обдумывать следующие шаги ещё быстрее.
— Лейдон, не делай этого, — говорит Амара. — Пожалуйста.
Лейдона передёргивает от головы до кончика хвоста. Он роняет Гершома, который спотыкается и приземляется на свой зад. Лейдон долго смотрит на Амару, затем его напряжение уходит.
— Отлично, — говорит он. — Делай, что должна, но поторопись.
Он выбегает из комнаты, хлопая дверью так сильно, что она ударяется о стену. Мы стоим в ошеломленной тишине. Амара смотрит, как он уходит, но я смотрю только на неё. Она без страха противостояла Лейдону, который был в два или три раза больше её. Его гнев ничего не значил для неё. Она увидела сквозь его гнев боль, скрытую за ним, и своим прекрасным сердцем она успокоила его. Ореол света окружает её, когда она поворачивается лицом к тем из нас, кто всё ещё находился в комнате.
Чувствуя
