Читаем без скачивания Отечественная война и русское общество, 1812-1912. Том III - Алексей Дживилегов

Биографы Наполеона отмечают ум его положительным, привычным к строгому расчету и чуждым увлечений. Мы припомним, что еще в Бриенской школе он отличался прилежанием к математическим наукам. Получив широкое развитие, в особенности от чтения в школе и молодым офицером, Наполеон, как южанин, к тому же обладал большой дозой воображения. Такое сочетание холодного расчета с крылатой мыслью дало ту быстроту стратегических комбинаций, неожиданностью которых он поражал своих противников и вызывал удивление современников. И все расчеты были близки к действительности. За несколько дней до отъезда в 1800 году в армию, по свидетельству секретаря, Наполеон изучает карту театра войны, с инженером Мореско проектирует переход через Сен-Бернар, делает отметки на карте: «Здесь отойдет Мелас от Генуи, а здесь произойдет сражение, которое решит участь кампании». Так и произошло в действительности то, что казалось невероятным для посредственных австрийских генералов.

Чтобы проводить свои идеи в жизнь, налицо у Наполеона было развитие характера, главной чертой которого являлась несокрушимая воля. Невозможное для посредственностей становилось возможным у Наполеона, как, например, поход к пирамидам, переход с армией Сен-Бернара, переход с боем Дуная у Лобау. Упорное проведение раз принятого решения приводило к достижению того, что казалось уже потерянным (Арколе, Ваграм). Ум Наполеона, до самого заката его полководческой деятельности, поражает свежестью творчества, в характере же произошел заметный перелом, который относится приблизительно ко времени, следующему за окончанием войны 1809 года.

Наполеон (Вернэ)

1796–1809 годы — расцвет физических и духовных сил Наполеона, и этот период характеризуется удивительной физической энергией и силой творчества в создании планов кампаний и сражений. В самые критические минуты операций, когда счастье, казалось, отвернулось, новая идея, энергично выполненная, приводила дело к счастливой развязке. 40 верст на коне в день, бивачная суровая жизнь первого солдата армии, короткий подкрепляющий сон и неутомимая энергия в руководстве на поле сражения были обычной картиной деятельности полководца. После Аустерлица сам Наполеон говорил: «Выигрыш и успех ограничен. Для успеха в военном деле есть свое время; я буду пригоден еще лет шесть, после чего я сам должен остановиться». После отступления от Москвы во французской армии вспоминали эти слова Наполеона. И фатально для себя и Франции он не «остановился». Во вторую половину деятельности, как, например, в 1812–1813 гг., он часто совещается с окружающими. Сам Наполеон впоследствии, на острове Св. Елены, сознается: «Странным, пожалуй, покажется обстоятельство, но, тем не менее, оно совершенно верно, что все мои ошибки сделаны под влиянием утомления, вызванного надоедливыми требованиями окружавших меня лиц. Таким образом, вследствие уступки советам маршалов, я погубил армию во время отступления из России. Я хотел двинуться из Москвы в Петербург, или же вернуться по юго-западному пути; я никогда не думал выбирать для этой цели дороги на Смоленск и Вильну».

В 1813 году, по словам мемуаров маршала Мармона, Наполеон сидит в своей комнате, куда вносят его кровать и карты. Только Дрезденская операция проводится с былой энергией. В 1815 году под Ватерлоо мы видим апатичного полководца, совсем не похожего на Бонапарта кампаний 1796–1800 и Наполеона 1805–1809 гг.

Была ли, как иногда выражаются, «наполеоновская» стратегия и тактика? Вернее, называть «стратегия и тактика в эпоху Наполеона», потому что было применение общих неизменных принципов вождения войск, приноровленное к обстановке времени и места. Сам Наполеон говорит: «Должно вести войну так, как вели ее Александр, Ганнибал, Цезарь, Густав-Адольф, Тюрен, принц Евгений Савойский и Фридрих Великий. Читайте, изучайте их походы и старайтесь образовать себя по этим высоким примерам — вот единственное средство сделаться великим полководцем и проникнуть в тайны военного искусства».

Рассматривая походы семи великих полководцев, Наполеон делает выводы, указывает общие неизменные принципы военного искусства:

1) полководцы действовали, имея силы сосредоточенными;2) устремлялись на важнейшие пункты;3) пользовались всеми моральными и политическими средствами;4) вели войну методически, т. е. сообразно со средствами и обстоятельствами.

Эти черты свойственны стратегии на театре войны и тактике на поле сражения полководчества самого Наполеона. Он следовал правилу римлян, говоривших, что нельзя вести две войны за раз. И при необходимости вести войну на нескольких театрах одновременно, на одном из них он стремился сосредоточить превосходные силы. Победа на этом театре, главном по значению, решала участь всей кампании.

В 1800 году мы видим первого консула Бонапарта во главе всех сил в первый раз. К началу кампании армия Моро находилась на германском театре, а Массены — у Генуи на итальянском. Наполеон перебрасывает в Италию третью, резервную, армию и одним большим сражением у Маренго решает участь войны. В 1805 году на второстепенном по значению, итальянском театре войны против 100-тысячной армии эрц-герцога Карла Наполеон оставляет Массену с 50 тысячами, а сам с превосходными силами наносит поражение коалиции на германском театре.

Наполеон и гвардия (Е. Крофтса)

Основная идея всякого плана кампаний у Наполеона выражалась в его словах: «Je ne desire rien tant qu'une grande bataille». Он желал только одного большого сражения, которое бы решило сразу участь войны. Объектом действия своей армии он всегда ставил живую силу противника, армию, не придавая значения крепостям, укрепленным линиям и географическим рубежам. Господствовавшая в Западной Европе в XVIII веке система позиционной войны была чужда его смелой по размаху стратегии. 16 сражений отдали в его руки 153 крепости. А в итальянскую кампанию он прямо бросает осаду Мантуи и даже свой осадный парк и устремляется на полевую армию австрийцев. Но в 1813 году, во вторую половину своей деятельности, он как-будто забывает иногда свои правила стратегии полевой войны и рассыпает значительную часть сил по германским крепостям: теряет их там для главных операций в поле.

Наполеон на бивуаке при Аустерлице

План кампании у него был только до первого большого сражения, а если война затягивалась, то новое решение принималось Наполеоном согласно новой обстановке. Обезопасив свою операционную линию, он часто неожиданным смелым маневром появлялся на сообщениях противника и наносил удар в наивыгоднейшем направлении (Маренго, Ульм). Быстрое наступление заканчивалось развертыванием превосходных сил на решительном пункте. Часто будучи слабее на театре войны, Наполеон оказывался сильнее на поле сражения. Вся кампания 1796–97 гг. подтверждает это умение с меньшими силами на театре войны быть сильным в пункте удара. Начинающий полководец, генерал Бонапарт с 30-тыс. армией противопоставлен в начале войны 80 тысячам союзников (австрийцев и пьемонтцев). Ловким маневром он разъединяет их при Монтенотте, бьет по очереди при Дего и Миллезимо и в 4 дня переходит Альпы. При Мондови оканчивает разгром, а у Лоди пробивается через Адду и выходит в долину По. Формируется новая австрийская армия в 80 тыс., и, вместо Болье, становится во главе ее Вурмзер, который двумя корпусами готов раздавить 45 тысяч Бонапарта. Последний бросает осаду Мантуи, выделяет против австрийских корпусов дивизии Массены и Ожеро. Сам с резервом бросается на помощь сначала к Массене, потом к Ожеро и окончательно разбивает Вурмзера, собрав свои силы у Кастильоне. После этого погрома австрийцы снова выставляют 80 тыс. под начальством Альвинци. Под Вероной эта масса должна была разбить Бонапарта. Он отступает через западные ворота, но неожиданно поворачивает назад к Ронко, переходит Адду и атакует неприятеля в таком месте, где движение возможно лишь по дорогам среди болот, где численность войск ровно ничего не значит, потому что негде развернуться, где моральные качества войск все — и у деревни Арколе, при этих условиях, разбивает Альвинци, после чего возвращается в Верону победителем, только уже в восточные ворота. Снова собирается разбитая австрийская армия, усиливается до 90 тыс. человек и переходит через горы шестью колоннами, но прежде, чем эти колонны успели соединиться по выходе из гор, они были разбиты у Риволи Бонапартом. Не даром сам Наполеон признавал итальянскую кампанию лучшей по исполнению из веденных им, но эти черты свойственны были и другим его кампаниям, в особенности 1800–1809 годов, т. е. первой, лучшей половины его полководческой деятельности и отчасти кампании 1814 года. «На поле сражения нет лишнего батальона и эскадрона», говорил он и находил удачное применение каждому батальону и эскадрону. По словам Наполеона, генералы, сберегающие свои войска ко дню, следующему за сражением, обыкновенно бывают биты. Но сам он, на закате своей деятельности, невольно следует этому: под Бородином в критическую минуту он не решается бросить в дело гвардию и тем приводит сражение к сомнительному успеху, при Линьи в 1815 году неразбитый, благодаря этому, окончательно Блюхер потом может двинуться к Ватерлоо на помощь Веллингтону. В войны 1796–1809 гг. большие сражения, под руководством Наполеона, заключались сначала в одновременном развертывании корпусов и затем решительной атаке всеми силами (le coup de collier), завершавшейся энергичным преследованием.