Читаем без скачивания Амиру - Наталия Романова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Соня упала в энтузиазм Марата, в его веселость и простоту. Как оказалось, он и не собирался скрывать свои вновь приобретенные отношения. Он подхватывал Соню на улице, целовал её в щеку при всех и в губы, когда думал, что их никто не видит. Он крепко обнимал Соню, стоя с ней рядом в компании друзей, он отодвигал её немного за спину, когда встречал строгий взгляд деда или осуждающий матери Марата.
По большому счету, мало что изменилось в отношениях Сони и Марата, они так же дружили, только теперь дружба стала носить более чувственный характер. Просто слово такого не было известно — чувственный.
Соня ощущала себя счастливой. Соня ощущала себя защищенной. Соня не дышала, по-прежнему.
Бомба взорвалась позже. Взорвалась, когда Марат уже уехал, пообещав Соне, что после службы он приедет к ней, и они вместе что-нибудь придумают. Соня не обещала ждать Марата, она пообещала не выходить замуж, и это единственное, в чем она была уверена, и, пожалуй, еще в том, что она никого не полюбит за эти два года, ведь Соня по-прежнему не дышала.
Бомба взорвалась, когда Соня призналась бабушке, что, кажется, беременна, и бабушка даже не стала спрашивать от кого, а просто, молча поджав губы и вытерев руки о передник, отправилась через дорогу. Когда бабушка Марата схватилась за сердце, а мать Марата кричала проклятия и «надо еще посмотреть, чей это ребенок». Когда дед Марата молча отвез Соню на вокзал и, как всегда, занося сумки в вагон, сказал, «что еще можно было ожидать от этого отродья» Когда мама Сони сказала, что с отрицательным резусом аборт делать нельзя, и они сами поднимут ребенка, без «этих» и «этих», что было выплюнуто с желчью и горечью. Когда другая бабушка Сони, приехав, погладила Соню и сказала «ничего, ничего, придумаем что-нибудь»
Когда среди ночи раздался звонок, и голос Марата сказал, что он приедет, обязательно приедет, чтобы Соня никого не слушала, потому что все это не имеет значения, и, если Соня захочет, он женится на ней. «Даже женится» — так это звучало. Когда приехала бабушка Марата и сказала, чтобы Соня даже не думала выходить за Марата, что это неправильно, но они готовы забрать «этого» ребенка, чтобы Соня «не портила себе жизнь». Когда позвонила Раф и сказала, что она не должна выходить за Марата, что сейчас двадцатый век, и женщина сама может вырастить ребенка, и что она, Рафида, поможет ей всем, чем сможет, правда, пока она мало чего может, но в будущем… Но Соне не надо выходить замуж за Марата, потому что это будет не жизнь, а ад. Соне надо за русского. Ну, или за еврея…
Пока они с мамой попросту не съехали со своей квартиры, сняв взамен другую и запретив бабушке говорить их новый адрес…
Ваня родился здоровым, тяжелым, спокойным ребенком.
Соня взяла академический по уходу за ребенком, не такое и большое дело в те времена. Мама работала, она всегда много работала, теперь же нахватала еще больше подработки, и у неё практически не оставалось времени на сон, зато и у Вани, и у Сони было все самое лучшее. И одежда. И еда.
И тут неожиданно приехал Марат, которому бабушка Сони написала новый адрес в надежде, что брак, хоть и такой, смоет позор с Сони и самой Груни.
Он приехал в отпуск, в форме, всего на день, ему нужно было домой, но сначала он приехал к Соне. Он восхищенно смотрел на Ваню, удивлялся тому, какой он маленький, и сказал, что он, конечно, готов жениться, и это «будет даже классно». Соня вовсе не была уверена, что это будет классно, но Марат смеялся и не хотел ничего слушать, это был Марат, энтузиазм которого заражал, а врожденный оптимизм и вера в свою удачу обезоруживали даже самых отчаянных скептиков. Так и Соня, отогревшись в тепле Марата, всего лишь за сутки решила, что подумает, что подождет, что Ваня точно будет знать своего папу, потому что нельзя лишать Ваню такого веселого папы. И даже угрюмо настроенная мама Сони начала улыбаться, попав под шквал исходившими от Марата очарования, смеха и любви ко всему на свете.
Морозным днем — случилось страшное.
Морозным днем — сердце Сони, которое до этого дня как-то обходилось без воздуха, перестало биться.
Морозным днем сердце Марата остановилось. Навсегда. В военной операции, которой не было, в войне, в которой так и не нашлось победителей.
Ей сообщили по телефону. Амир. Потом он приехал за Соней, на переправку тела требовалось время, и родители Марата хотели видеть её и внука.
Соня застыла. Она не хотела видеть гроб Марата.
Марат не может умереть. Ведь так?
Любой может погибнуть, Марат — нет. Нет. И. Нет.
Марат — её солнце. Её лучший друг. Светлые взлохмаченные волосы, улыбка, всегда улыбка, огромные руки, закрывающие её, огромные руки, держащие маленького сыны и восхищенное «Вау». Соня не хотела ехать.
Амир встал на колени. Молча.
Соня поехала. Молча. С Ваней.
Морозным днем были двойные похороны.
Морозным днем — сердце Вани остановилось. Менингит.
Глава 5
Девушка открывает глаза и поводит затекшими плечиками — неудобно.
Девушка садится на постели, ставя на пол аккуратные ножки с красным лаком на ногтях.
Девушка одергивает футболку, в которой спала, — чью-то футболку — ручкой с красным лаком на ногтях.
Девушка поворачивается и изучает лицо, которое сопит на соседней с ней подушке. Странно.
— Эх, просыпайся, — толчок в плечо.
— Уууууууу… — в подушку.
— Телефон есть?
— Там, — неопределенный взмах рукой.
Там… девушка идет в неопределенное там, находит телефонный аппарат, быстро набирает номер, присаживается на краешек стула. Её колени сдвинуты, она смотрит на красный лак.
— Антон…
— Мама звонила?
— И что ты сказал?
— Да, повезло тебе, даже сама себе завидую, — растягивая гласные.
— Я? — растерянный взгляд, кивок в сторону парня на кровати, шепот: — Как тебя зовут?.. У Макса.
— Эм, не знаю, — взгляд в окно. — Где-то в центре.
— Сама доберусь, я домой.
Девушка идет по улице, стремительно, плавно покачивая бедрами, обтянутыми узкой джинсовой юбкой, пальчики с красным лаком надежно скрыты туфельками на высоком каблуке. Девушка откидывает прядь волос, немного раздражаясь, что не убрала волосы, но так эффектней. Девушке прохладно, но она не съеживается, не кутается в кофточку. Она идет ровно, она несет себя. Она знает
