Читаем без скачивания Лев (в сокращении) - Нельсон Демилль

— Позвоните Уолшу и Пареси и скажите, что Лев вернулся. Я уже попросил полицию штата здесь, в Либерти, позвонить в оперативный центр ФБР и затребовать фотографии Асада Халила. Проверьте, сделано ли это.

— Проверю.

— И в новостях этого быть не должно. Гриф «секретно».

Я закончил разговор. Ко мне шла медсестра, и сердце у меня дрогнуло.

— Вас хочет видеть какой-то полицейский.

Я прошел вслед за ней в ординаторскую, где некий мужчина разговаривал с одной из сестер, делая заметки в блокноте. Он посмотрел на мой залитый кровью костюм и направился ко мне, протягивая руку для рукопожатия. Он представился: старший инспектор Мэтт Миллер, Бюро уголовных расследований.

— Спасибо, что пришли.

Миллер освободил нам небольшую комнатку для отдыха, где мы уселись за стол на пластиковые стулья.

На вид он был разумен, и разговор со мной начал со слов:

— Я очень сожалею о том, что случилось с вашей женой.

— Спасибо.

Потом он вежливо попросил меня показать удостоверение и задал несколько предварительных вопросов.

Полиция штата — хорошая организация, дисциплинированная и высокопрофессиональная, и я уверен, что там справятся с задачей. Кроме того, я не сомневался, что ФБР отберет это дело у округа Салливан. Но на настоящий момент мне было нужно, чтобы полиция штата прочесала район и поискала Асада Халила, пока он не скрылся. Или пока не пришел сюда.

На это Миллер сказал:

— На месте преступления полицейские нашли на опушке леса следы шин. Они вели к дороге. Мы не нашли ни костюма для прыжков, ни парашюта, но поиски ведутся. Если эти следы шин принадлежат машине преступника, то он опережает нас на двадцать минут, а мы даже не знаем, какую машину ищем. Но мы поставили на дорогах блокпосты и ищем человека, отвечающего описанию. Или парашют с костюмом для прыжков в машине.

— Этого вы при нем не найдете, — сказал я. Асад Халил планировал отход с неменьшей тщательностью, чем нападение. — Объясните своим людям, что этот тип вооружен и очень опасен, он не остановится перед убийством полицейского.

— Он уже попытался убить агента ФБР — вашу жену. Так что мы это знаем, — ответил он и добавил: — Я помню дело Халила. Это тот самый тип, который прибыл в аэропорт Кеннеди с вооруженным сопровождением и убил обоих сопровождающих плюс еще нескольких человек. В тот самый день, когда прибыл самолет, на борту которого все были отравлены ядовитым газом.

— Правильно. — На самом деле это был один и тот же полет: Халил устроил отравление ядовитым газом всех, кто был в самолете, кроме себя. Но это дело было очень чувствительным для интересов национальной безопасности, и очень немногие знали, что же произошло в действительности. Я был один из этих немногих, но рассказать Миллеру мог только то, что было необходимо ему для работы. — Предполагается, что подозреваемый работал на ливийскую разведку. Он профессиональный ассасин.

Инспектор Миллер не был чрезмерно впечатлен. Слова «ассасин» не было в его словаре. Подозреваемый для него был просто убийца. Он вернулся к конкретике:

— Мы разместили полицейских в форме и в штатском в вестибюле, у этих дверей и у двери операционной. Мы получили две фотографии предполагаемого преступника и разослали всем дорожным патрульным машинам и в местные отделения полиции округа. Еще ваша контора прислала текст объявления о розыске. Как я понимаю, он скрывается от правосудия и разыскивается по поводу убийства федеральных агентов. Я полагаю, это были люди, эскортировавшие его в том полете.

— Верно. — И еще троих он прикончил на земле. — По этому нападению не должно быть обнародовано никаких подробностей — ни имен, ни медицинских заключений. Ничего.

— Ваша организация не оставила в этом сомнений.

— Я не могу поделиться с вами подробностями, но мы с женой работали по этому делу.

— Так, значит… этот тип напал на вашу жену, потому что она работала по этому делу?

— Видимо, так. — И, чтобы сменить тему и внести в нашу беседу личностную ноту, я добавил: — Тогда она не была моей женой. На этом деле мы и познакомились.

А теперь, наверное, подумал он, на этом деле ее чуть не убили.

Я сказал ему, а скорее все-таки себе:

— Она выздоровеет.

Он посмотрел на меня, наверняка удивляясь, почему я так думаю. Ведь его послали сюда по делу об убийстве.

— Как вы думаете, у него были сообщники?

— Он одиночка. Когда он был в Штатах в прошлый раз, нескольких невольных помощников он использовал вслепую и всех убил. Так что в вашем районе может оказаться пара свежих трупов.

Он сделал пометку, потом задал еще несколько стандартных вопросов. Я ответил на них. Я очень хотел быть полезным, но к Халилу неприменимы стандартные методы расследования. Его удастся поймать, только если его случайно остановит патруль или местный житель донесет, что странный незнакомец спрашивал в супермаркете бургер из верблюжьего мяса.

Возможно также, что сейчас он здесь, в больнице.

— Это отлично обученный киллер, — сказал я, — и он не делает ошибок, на которые мы обычно рассчитываем, разыскивая убийцу. Он ориентирован строго на достижение цели, а сегодня его цель — убить мою жену и оставить жить меня, чтобы я смотрел на это и мучился. Это ему не удалось… о чем он может и не знать. Так что я прошу вас обеспечить охрану моей жене, пока я не смогу забрать ее домой.

— А вам нужна защита? — спросил он.

— Я и сам могу себя защитить.

Наверняка он подумал: знакомая песня, как часто эти слова бывают последними. Но остался безукоризненно вежлив.

— Хорошо. А где оружие вашей жены?

— Возможно, захвачено преступником или выпало в зоне выброски. «Глок-22», сорокового калибра, на учете в ФБР.

— В зоне выброски у нас работает поисковая команда из волонтеров-горожан, — сказал он.

— На земле вела запись видеокамера парашютного клуба, так что, возможно, все произошедшее записано на пленку, — предположил я.

Он отметил это, потом спросил о парашютном клубе.

— Это неформальная организация, я уверен, что Асад Халил никаких взносов не платит. Свяжитесь с Крейгом Хозером, он все вам расскажет. Они все остановились в мотеле в Монтичелло.

— А где документы вашей жены?

— У меня. Но ее телефон «Некстел», похоже, потерян.

Он задумался.

— Если преступник завладел ее телефоном, у него будет вся ее записная книжка. Если только там не нужен код доступа.

— Кода там нет.

Он поднял брови, но сказал только:

— Поисковики обратят внимание и на телефон.

— Хорошо. А не могли бы вы оказать мне любезность? Я не хочу возвращаться в мотель, может быть, вы выпишите оттуда мистера и миссис Кори и привезете сюда наши личные вещи?

Он кивнул и добавил:

— Мы оставим там наблюдателей, посмотреть, не придет ли кто-нибудь вас искать.

— Хорошая мысль, — похвалил я. — И можно еще одну любезность? Моя машина стоит в аэропорту…

— Пригоним.

— Спасибо. Кстати, поищите в ней телефон, — посоветовал я, отдал ему ключи с квитанцией и попросил подогнать мой «джип-чероки» к больнице, положив туда наш с Кейт багаж.

Мы поговорили о других подробностях инцидента. Скорее всего, Асад Халил уже далеко от округа Салливан, если только не стоит в коридоре в больничной униформе. Больше всего в Халиле меня потрясала, помимо сообразительности и изобретательности, скорость нападения и отхода. Когда он был здесь в последний раз, он использовал частный самолет, так что, возможно, в округ Салливан он прилетел. Я поделился этой мыслью с Миллером, и он ответил, что пошлет полицейских также и в аэропорт.

Я не мог сообщить Миллеру подробностей предыдущих убийств Асада Халила, они были засекречены, но я попытался объяснить его образ действий, в том числе его способность являться в самых разнообразных обличьях. Сегодня утром, например, он был парашютистом. Сейчас, возможно, он больничный санитар. Его соотечественники называют его Львом за неустрашимость. Но не только — все инстинкты у него кошачьи, причем кошки крупной и злобной. Убийство вторично. Ритуал первичен.

Миллер кивнул, заметив:

— Вот почему он не убил вас. — И добавил: — Вы следующий.

Что ж, я всегда знал, что этот день когда-нибудь настанет. Вспомнил последние слова, которые три года назад Асад Халил сказал мне по телефону Кейт. «Я вернусь и убью тебя, и убью эту твою шлюху, даже если для этого мне потребуется вся жизнь».

Он явно сильно возненавидел персонально меня, а заодно и Кейт. Честно говоря, нам он тоже не нравился. Поэтому я ответил с энтузиазмом: «С нетерпением жду следующего матча».

Я отправился в ординаторскую расписаться в получении личных вещей Кейт. В больнице уже знали, что Кейт не просто жертва несчастного случая, и знали, кто я такой. Старшая медсестра миссис Кэрролл сказала, что полицейские дежурят у дверей операционной, в палате и у лифтов. Все, включая службу безопасности больницы, проинструктированы не пропускать мужчину, чьи фотографии были розданы полицейскими.