Читаем без скачивания Не тихий Тихий океан - Сергей Альбертович Протасов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Перехватить успели всего одну рыбацкую посудину. Ее саму, по причине ветхости, потопили, а экипаж, сплошь гражданский, взяли в плен. Позже, уже на Кунашире, после их допроса узнали, что уничтожили шхуну (одну из почти полусотни), мобилизованную японской армией для так и несостоявшейся высадки на Кунашир и Шикотан, а после – для несения дозорной службы в проливе Измены и его окрестностях.
Бегло осмотрев пролив и ближайшие островки, основными силами повернули на запад к бухте Немуро, которую также обследовали еще до наступления темноты. А пленных на одной из шхун отправили в Томари. Заодно и предупредили гарнизон, что придут туда отрядом на ночевку, чтоб не всполошились при появлении перед гаванью сразу четырех кораблей. В здешних глухих местах такое редкость.
Никаких результатов обследование японских стоянок в Немуро и Нотсуке не дало. На берег никого не высаживали. Можно сказать, что ограничились демонстрацией флага. Когда пришли в Томари, узнали, что в проливе Измены в районе полудня, то есть за несколько часов до нашего появления там, наблюдалось интенсивное движение малых судов, в том числе и паровых, в северном и восточном направлениях. Судя по всему, японцы рассредоточили все, что у них тут было, попрятав свои суда в многочисленных бухточках архипелага Хабомаи, ни осмотреть, ни блокировать который сегодня уже не успевали.
Эту группу небольших островов, не имевших постоянного населения, теоретически контролировали японцы. Но по факту, из-за сомнительной ценности и недостатка сил лишь отстаивались среди скал, и то эпизодически, обычно предпочитая более уютные места. Было известно, что там имелись сигнальные посты, но где и какие, никто не знал. Пленные тоже ничего не смогли пояснить по этому вопросу, так как раньше бывали на островах только по рыболовецким делам, а их милитаризация началась совсем недавно, когда они уже вынужденно оставили промысел.
На следующий день Хабомаи тщательно осмотрели, вполне ожидаемо не найдя никого. У японцев была целая ночь, чтобы перепрятать всех, кто укрылся там вчера. И времени они даром явно не теряли. На этом рейд и закончился. Все суда Малой восточной экспедиции отправились на Итуруп в залив Рубецу, где перешли в подчинение командования Курильских островов.
Одновременно с организацией осмотра побережья юго-восточного Хоккайдо Небогатову пришлось многое сделать и в плане повышения общей боеспособности береговой обороны. Достраивали и усиливали батареи и прочие укрепления на северном берегу пролива Цугару. Параллельно шло восстановление противоторпедного бона на стоянке у мыса Одана. Тщательно прорабатывалась схема взаимодействия сигнальных постов, осветительных и артиллерийских позиций.
В первую очередь, используя захваченную документацию, закончили восстановление проводных телеграфных линий, в том числе и с Мурораном, через кабель, как оказалось, уже проложенный японцами поперек устья залива Уциура. Это позволило принципиально увеличить скорость прохождения информации. Пришлось также вплотную заняться основательным обустройством резервных защищенных стоянок, армейских складов и лагерей.
Большим подспорьем в деле укрепления обороны совершенно неожиданно для всех оказались доставленные «Уралом» осветительные ракеты нового типа из последней партии. Чисто внешне они не производили впечатления серьезного оружия. От уже виденных многими ранее их отличал меньший калибр, всего два с половиной дюйма против четырех, и, соответственно, вес. Прежние вытягивали от полутора до двух пудов, а новые только десять, максимум двенадцать килограммов.
Но это все, оказывается, являлось их преимуществом. Новые изделия снабжались другим типом стабилизаторов – как пояснил прибывший с ними инструктор от Николаевского завода, улучшенным, благодаря работам полковника Поморцева. В прилагавшейся инструкции значилась дальность полета более восьми верст[9], что вызывало обоснованные сомнения. Напутали чего-то в спешке, а может, и не испытывали вовсе. Война ведь. Но, судя по дате подписания акта, пробные отстрелы проводили еще до ее начала.
Рядом с солидными увесистыми предшественницами, которые удавалось пристроить на пусковой станок, только работая в четыре руки двоим сноровистым заряжающим, новые выглядели как-то не серьезно. Но уже первые пробные запуски развеяли тяжелый скепсис, сформировавшийся вокруг них. Всего один человек обеспечил выстрел сразу пяти таких хлопушек с фугасной боевой частью за одну минуту с палубы миноносца на ходу. Причем все пять благополучно дотянули до ближайшего лесистого склона, пролетев над водой почти две мили и рванув довольно высоко от полосы прибоя, едва пройдя апогей своей траектории. Рассчитывать на такой результат со старыми нечего было и думать. Обеспечить те же пять-шесть выстрелов в минуту тренированный расчет, но минимум из трех человек, еще мог. Но с этой позиции усыпанный каменными головами пляж для них стал бы пределом по дальности. Судя по результатам испытаний, прилагавшиеся новые таблицы стрельбы выглядели правдоподобно.
Проведя несколько пробных пусков новых осветительных ракет, определили максимально возможную глубину их применения в тридцать кабельтовых. Хотя оптимальными по размеру светового пятна были не более двадцати пяти – двадцати семи. При использовании с вершины Хакотдатеямы эта величина увеличивалась, но ненамного, поскольку на заключительном отрезке из-за снижения скорости падение становилось почти вертикальным. Полученные цифры после предварительной пристрелки назначенных секторов с развернутых позиций позволяли существенно отодвинуть границу зоны, просматриваемой и, соответственно, простреливаемой ночью. Весьма актуально, учитывая уже имевшие место прецеденты. А что японцы отнюдь не угомонились, подтверждали дрейфующие мины, обнаруживаемые в проливе довольно часто. Их, должно быть, срывало сильными течениями с новых заграждений, до сих пор не обнаруженных нами.
К началу октября миноносцы, а следом и вспомогательные крейсера, начали выходить в море. За пару дней проверили механизмы пробными пробегами и начали готовиться к реализации плана превентивных мер, уже разработанного штабом отряда. А ремонт обоих броненосцев продолжался до 10 октября. Причем велся исключительно судовыми средствами.
Ремонтные мощности порта Хакотдате, почти не пострадавшего в ходе боев, оказались серьезно ограничены после сильного пожара в мастерских, случившегося в ночь первой минной атаки. Несмотря на сразу же начатые восстановительные работы, пока они оставались достаточно скромными и не обеспечивали даже потребности малочисленных импровизированных легких дозорных сил.
Отсутствие дока создавало дополнительные трудности. Для исправления любых подводных повреждений приходилось городить подручные средства. К счастью, ничего серьезного в этом плане пока не имелось, и успешно обходились небольшими сухими ящиками, сооружаемыми за три, максимум пять дней[10]. Аналогичная ситуация сложилась и в Муроране.
В таких условиях Небогатов распорядился даже после завершения ремонта сократить до минимума все передвижения тяжелых кораблей. На все это время охрана отправляемых и встречаемых конвоев с одновременной активной разведкой и давлением на коммуникации противника стала заботой исключительно вспомогательных крейсеров. Но
