Читаем без скачивания Хроники Реликта. Том 2 - Василий Головачев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Соображаешь. Контрразведка сейчас занята деятельностью негуманов возле Тартара и Чужой, но без увязки с нашей проблемой. О просачивании знаем только мы, эксперты-проконсулы синклита. Но контактировать с контрразведчиками тебе, конечно, придется, у них много интересной информации».
«Между прочим, я получил интенсионал по негуманам, – вспомнил вдруг Ставр, – хотя сам не заказывал. Может быть, кто-то из вас решил упредить события?»
Железовский снова окаменел, и Панкратов понял, что тот пытается установить с кем-то связь через поле Сил. Через полминуты Аристарх расслабился, сказал с сожалением:
«Не могу нащупать канал, наверное, твоего будущего шефа нет в Системе. Но возникает масса неприятных вопросов. Мы тебе никакой деловой информации не посылали, и я даже представить не могу, кто это мог сделать. В таком случае мы поспешили с выбором, и тебе не стоит заниматься этим делом. Жди решения, надо посоветоваться. Уж слишком много случайных событий завязывается вокруг твоей персоны. Но будет жаль, если придется взять в команду другого эрма. – Железовский улыбнулся, разглядывая порозовевшую физиономию Панкратова. – Как-никак твою кандидатуру выдвинул я. В принципе можно и рискнуть… – Патриарх помолчал немного. – Но в таком случае тебе придется поработать с подстраховкой, в паре».
Ставр нахмурился, хотел было ответить отказом, потому что отказ его был равносилен смене кандидата в оперы, но ему уже не терпелось включиться в этот необычный круговорот, пересечение интересов и контринтересов. «Ввяжусь, а потом посмотрим», – подумал он словами девиза Наполеона.
«А иначе нельзя? Я всегда работал один».
«Для той роли, которая тебе отводится, нужна двойная, а то и тройная подстраховка. Мы рискуем не столько твоей жизнью, сколько жизнью Вселенной!»
«Очень уж громко звучит. Вселенная не должна зависеть от одного человека. Хорошо, я согласен. Кандидатуру напарника найдете вы или доверите выбор мне?» У Ставра мелькнула надежда взять в напарники одного из друзей, Степана или Рауля.
«Я хотел бы, чтобы с тобой поработала моя внучка Видана. Она интраморф, естественно, эфаналитик и профессионал воинских искусств. Работает в погранотряде Левашова».
Смутное подозрение заставило Ставра вглядеться в собеседника пристальнее, но на каменном лице Аристарха прочесть ничего было нельзя, как, впрочем, и прочитать его мысли. Имя Видана вроде бы ему напомнило что-то, хотя и смутно, а вот имя Левашова было знакомо хорошо: известный ученый-фридманолог Артур Левашов был одновременно и лихим руководителем погранзаставы, располагавшейся в системе звезды Чужая, возле псевдопланеты роидов. К тому же когда-то Ставру посчастливилось поработать с ним на Тартаре.
– Хорошо, – с неудовольствием вслух сказал Ставр. – Я потерплю. Но не слишком ли вы рискуете своей внучкой?
Он хотел сказать иное: не станет ли девица ему обузой? – но Железовский понял его и так, раздвинул губы в едва заметной иронической усмешке.
«Вот и ладушки, опер, потерпи уж для пользы дела, как говорит мой друг Володя Бакан. Ты еще не знаешь моей внучки. Я сообщил тебе только общие данные, вводную, так сказать, часть, а вот тут – интенсионал по твоей… вернее, по нашей общей проблеме». – Аристарх протянул Ставру золотом просиявший браслет.
В принципе это и был браслет, только изготовлен он был не из золота и вообще не из какого-нибудь материала, потому что представлял собой полевую структуру, «упакованное знание», так сказать.
Ставр молча нацепил браслет на руку.
«Calamitas virtatis occasio[10], – сказал Железовский, вставая. – Удачи тебе, мальчик. И помни, с Фундаментальным Агрессором шутки плохи, ошибок он не прощает. Так погибли многие из наших ребят, прежде чем мы поняли, с кем имеем дело. На него надо выйти чисто, ну а решать проблему его захвата будем сообща. Возможно, сделают это другие».
«Кто? – поднял голову Ставр. – Отец, дед? Шеф СПП?»
«Если я скажу, ты не поверишь. Впрочем, до захвата надо еще дожить. Может быть, придется выходить на такие просторы Вселенной, что не хватит никакой фантазии. До связи, эрм».
И Железовский, свернув аппаратуру пси-фильтра, исчез.
Машинально Ставр сопроводил его в пси-поле до ближайшей стоянки аэромашин, потом вспомнил о браслете и активировал его. Через несколько секунд браслет исчез, будто всосался под кожу, а на голове Ставра прошумел холодный ветер, распахнул окошко пси-запаса, и вся новая информация осела в глубинах памяти. Теперь Панкратов знал все, что знал по данной проблеме синклит старейшин. Правда, эту информацию ему еще раньше передал начальник «контр-2».
МУЖСКИЕ ИГРЫ
– Надо запретить туристические рейды по Системе, – сказал командор погранслужбы Людвиг Баркович. – Пока мы полностью не очистим ее от К-следов.
– Вы считаете, что «Баальбек» напоролся на след Конструктора? – осведомился его собеседник, молодой, высокий, с роскошной рыжей шевелюрой без всяких модных украсов.
– А вы так не считаете? – покосился на него Баркович.
Они стояли в центре зала визуального контроля спейсера «Зурбаган», принадлежащего погранслужбе Солнечной системы. Спейсер висел в пустоте между орбитами Урана и Нептуна, в том месте, где лайнер «Баальбек» наткнулся на невидимое препятствие, пробившее его навылет по всей длине.
– Я привык опираться на точные данные, – произнес рыжеволосый. Это был комиссар-прима безопасности Пауль Герцог.
Оба были интраморфами, но Баркович не входил в число друзей Герцога. Командор погранслужбы слыл личностью сильной, но странной, никто из интраморфов ни разу не общался с ним с помощью слоган-речи, которая предполагает открытость мысленного поля. Мозг Барковича всегда находился за блоком, «застегнутый на все пуговицы». Также никому не был известен эгрегор, к которому присоединился Баркович.
Рядом со спейсером висел светящийся «бублик» исследователей и экспертов СЭКОНа, чуть поодаль маневрировал драккар спасателей, еще с десяток зелено-голубых огней обозначали индивидуальные коконы специалистов-безопасников и ученых, занятых изучением нагуаля. Сам нагуаль, естественно, виден не был, но его окружили десятиметровой сферой силового поля, отражавшей свет, и казалось, что рядом висит дымчато-радужный шар миниатюрной планеты. Ультраоптика зала позволяла зрителям видеть все объекты космоса в объеме и с любым разрешением, поэтому возникали любопытные эффекты: казалось, до Солнца, видимого золотым апельсином, до Нептуна, видимого в форме лимона, как и до близких предметов, можно дотянуться рукой прямо из зала. Система связи «спрута» то и дело доносила переговоры служб за бортом «Зурбагана», отсеивая их каждому соответственно служебной компетенции, но волну тревожного канала слушали оба. И когда связь принесла вопль: «Какого дьявола ты сюда приперся, супер?! Обойдусь без твоей помощи, вали в свой сектор!» – собеседники переглянулись.
– Шаридан нервничает, – обронил Баркович, не оправдывая пограничника, но и не осуждая. – Не надо было включать в общую команду интраморфов. Уже возникали конфликты…
– Конфликты возникают потому, что это кому-то выгодно, – сказал Герцог, сдержанно улыбаясь. – И вы это прекрасно знаете, Людвиг. Но я своих индиверов отзову, им здесь пока нечего делать. Что вы думаете о природе нагуаля?
– Судя по характеристикам, это сгусток частиц с отрицательной энергией…
– Нет, я имел в виду не физическую природу. Появление и рост нагуалей напоминает процесс прорыва в наш метагалактический домен Конструктора.
– Я не думаю, что Конструктор вновь возвращается к нам столь экзотическим способом. Ему здесь тоже делать нечего, как и вашим индиверам.
Комиссар-прима снова улыбнулся, он казался беззаботным и был очень терпелив.
– Тогда, может быть, к нам стучится кто-то еще? Так сказать, близкий родственник Конструктора?
Баркович промолчал, мысленно отвечая какому-то своему корреспонденту. Потом перевел разговор на другую тему:
– Я вышел в Совет безопасности с предложением объявить аврал по Системе. Надо в конце концов вычистить ее до блеска, чтобы не натыкаться босыми ногами на осколки стекла или, что хуже, на мины и бомбы замедленного действия. Даже если это не есть следы Конструктора. Мы сами накопили немало опасного мусора в самых неожиданных местах Системы.
Герцог помолчал, так же как и собеседник, общаясь в пси-диапазоне сразу с двумя-тремя абонентами.
– Наверное, я поддержу вас. Но хочу предупредить: наша деятельность в этом направлении может натолкнуться на противодействие… скажем, неких неизвестных сил, поэтому необходим самый жесткий императив подстраховки. Вплоть до варианта «Кольчуга»
Баркович хмыкнул.
