Читаем без скачивания Последней умирает собака - Александр Ломм

Решительно уклонявшийся от охоты ученый чудак легко попался на эту удочку: доброе дело соблазнило его. Мы купили у малайцев пирогу и вдвоем отправились сюда, на Пулау-Буайя...

6

Это было восемнадцать лет назад, но я помню все, как сейчас. Мы прибыли на атолл после полудня. Из всех вещей мы взяли с собой лишь запас воды и провизии на два дня, ружья с боеприпасами и поллитровую бутыль с "Бериолем", которую Бер носил в дорожной сумке и никогда с ней не расставался.

Когда мы вошли в лагуну, нам на первый взгляд показалось, что она совершенно необитаема. Но стоило нам нарушить ее поверхность ударами весел, как показались коричневые спины, выпуклые глаза и ноздри огромных чудовищ. Обнаружив нашу лодку, они со всех сторон двинулись к нам. Признаюсь, мне стало не по себе.

- Что будем делать, Ферди? - спросил я Бера.

- Греби к берегу, - ответил он. - Вряд ли эти твари осмелятся напасть на лодку.

Но Бер ошибся. Крокодилы окружили нас и сразу перешли в наступление. Они лезли в пирогу, грызли ее зубами, старались перевернуть своими длинными рылами. Мы оказались всецело в их власти.

- Давай скорей "Бериоль"! - закричал я Беру.

Но он был ненормальный, этот Бер.

- Греби к берегу, трус несчастный! - ответил он мне и начал палить в крокодилов из ружья.

Во мне закипело бешенство. Этот тщедушный книжный червяк, всю войну проторчавший в тылу, посмел назвать меня, оберштурмбанфюрера СС, рыцаря двух Железных крестов, несчастным трусом! Такое оскорбление можно было смыть только кровью.

Над лодкой снова показалась страшная пасть. Я разрядил в нее ружье и кинулся к Беру:

- Давай "Бериоль", скотина, черт тебя побери!

Мне удалось сдернуть с его плеча сумку, но Бер успел за нее ухватиться. Между нами завязалась борьба. Несколько раз лодка зачерпнула воды. В нее снова начали лезть чудовища. Вдруг Бер с силой дернул к себе сумку, потерял равновесие и свалился за борт. Сумка осталась у меня в руках. Бер лишь на секунду погрузился в воду. Тотчас же вынырнув, он стал карабкаться обратно в лодку.

- Ганс, друг, помоги! - орал он с перекошенным от ужаса лицом.

И тут я показал ему, как опасно оскорблять героев третьего рейха.

- Я не друг врагу моего отечества! - крикнул я Беру в лицо и с размаху ударил его прикладом ружья по голове.

Бер залился кровью, руки его отпустили борт пироги. Он не успел пойти ко дну - на него набросились сразу два крокодила. А потом к ним присоединились и другие. На какое-то время путь к берегу был свободным. Я не стал мешкать и схватился за весло.

До берега мне добраться удалось, но тут меня подстерегала новая опасность: на отмели грелись несметные полчища крокодилов. Путь к роще был отрезан. Нельзя было терять ни секунды. Я выхватил из сумки бутылку с "Бериолем", откупорил ее и сделал несколько больших глотков. Затем я разрядил ружье в ближайшего крокодила. Зверь свалился замертво, но других тварей это не остановило. Они упорно подбирались ко мне со всех сторон.

Сердце мое стучало, как молот. Я боялся только одного: вдруг "Бериоль" не сработает! Тогда погибло все: и я, и мечты о великом будущем фатерлянда...

Но "Бериоль" не отказал. Ровно через пять минут, которые мне показались вечностью, мои руки позеленели. Крокодилы остановились в замешательстве. Тогда я сам перешел в наступление. Я принялся колотить их прикладом ружья и пинать ногами. Словно послушное стадо чудовищных свиней, крокодилы поспешно поползли к воде. Это был величайший момент в моей жизни! Я стоял над лагуной победителем и смеялся над крокодилами. Страшный для всех, я сам никого не боялся.

Успокоившись, я стал думать о своей дальнейшей судьбе. Я вспомнил все, что рассказывал Бер о свойствах и дозировке "Бериоля". От страха я выпил из бутылки гигантскую дозу: четверть всего ее содержимого. Не без труда мне удалось высчитать, что действие "Бериоля" на мой организм будет продолжаться свыше двадцати лет.

Сначала это открытие повергло меня в уныние. Но потом я взял себя в руки и решил мужественно выдержать это новое испытание.

"Что такое двадцать лет? - рассуждал я. - Когда они пройдут, мне будет всего лишь пятьдесят восемь. Я еще успею перевернуть мир по-своему. А пока пусть он себе остается в слепом неведении, пусть даже не подозревает, что где-то на юге, на атолле Пулау-Буайя, ждет своего часа его неотвратимая судьба!"

Так я стал жить на этом острове.

За время первых суток атолл покинули все его прежние обитатели: птицы, змеи, ящерицы, насекомые. Я уверен, что даже бактерии, занесенные сюда ветром, старались тут не задерживаться. Во всяком случае, за восемнадцать лет я ни разу ничем не болел.

Крокодилов в лагуне тоже сильно поубавилось. Они продолжали в ней жить, но старались не появляться на суше, довольствуясь прогретой солнцем отмелью. Я установил, что "волны ужаса" действуют в воде на очень незначительное расстояние. Впрочем, этого было достаточно, чтобы я мог купаться в море, не опасаясь ни акул, ни крокодилов.

Первые три года я ухитрялся сохранять огонь. Но потом, во время длительного периода дождей, я потерял его. Пришлось перейти на сырую пищу...

Проходил год за годом. Несколько раз к острову наведывались малайские рыбаки. Однако все мои попытки заманить на остров хотя бы одного и добыть таким образом огонь кончались неудачей. "Бериоль" действовал безотказно, его невидимый барьер был практически непреодолим. Я потерял всякую связь с внешним миром и не знал, что в нем происходит. Но я не унывал. Я спокойно ждал своего часа: "Настанет день, настанет день, придет моя победа!"

А пока я вел непрерывную войну с крокодилами. Они сильно мне досаждали: рвали сети, крали из них рыбу. Долго я с ними возился и только в прошлом году меня осенила идея, как от них избавиться раз и навсегда.

Я облюбовал на отмели великолепного восьмиметрового самца. Это был поистине гигант среди крокодилов! Я решил приручить его и сделать невосприимчивым к действию "Бериоля". Это была трудная и кропотливая работа. Поначалу даже рыбу, побывавшую у меня в руках, мой Зигфрид (так я назвал своего питомца) отказывался принимать. А меня он подпускал к себе только до границы действия "Бериоля". Но я упорно добивался своего, по сантиметрам, по секундам приучал Зигфрида к "Бериолю". В конце концов он привык к моему излучению и стал брать пищу прямо у меня из рук. И вот две недели назад я осуществил свой план: в широко раскрытую пасть Зигфрида я плеснул небольшую дозу "Бериоля". Крокодил проглотил состав, не моргнув глазом. Ровно через пять минут он стал восхитительно зеленым и уполз в лагуну.

Расчет мой был прост: Зигфрид выгонит из лагуны всех своих сородичей, а потом в поисках пищи уберется и сам. Мой первый солдат оказался очень деятельным. Уже вчера я не видел в лагуне ни одного крокодила...