Читаем без скачивания Пропавшая Рысь - Ким Болдуин

Стоя позади своего седана, прямо рядом с дверью фургончика, специальный агент Пол Рипли оглядел позиции своих подчиненных. Он был доволен, что Оуэнсу не оставили шанса ускользнуть.

У всех агентов на спине красовались ярко-желтые буквы «FBI» или «SWAT», влажно отсвечивавшие флуоресцентом. Темно-синие форменные куртки заметно топорщились, надетые поверх бронежилетов.

Рядом с фургончиком стоял старый «Линкольн»: скорее всего, Оуэнс не успел смыться. Близились сумерки. Рипли надеялся, что мощные силы, стянутые на место задержания, обеспечат операции успех. Он поднял громкоговоритель:

– Уолтер Оуэнс, говорит специальный агент Пол Рипли, ФБР. Фургон окружен. Выходите медленно, руки за головой.

Прошло три долгих минуты, ни движения, ни звука в ответ.

– Это ФБР. Фургон окружен. Выходите, руки за головой. Если в течение двух минут Вы не подчинитесь, я отдам спецназу приказ взять Вас.

В следующие две минуты ответа не последовало, Рипли приказал ворваться в фургон.

Он сразу понял, что что-то не так. Через какие-то секунды командир отряда спецназа со стволом наперевес, показался в дверях фургона и махнул Рипли, мол: «Заходите».

Оуэнс совершил самоубийство, незадолго до того, как они приехали.

Они нашли его обмякшим на одиноком стуле, возле него лежал револьвер тридцать восьмого калибра. На лице у него была одна из масок, изрядно пострадавшая от выстрела: Уолтер снес себе полголовы. На коленях у него лежала предсмертная записка:

Я не хотел бы им боль причинить,

Я не хотел их за что-то винить,

Я лишь забирал то, что было у них,

То, что они не умели ценить.

О чем сожалеть —

Красоту я искал,

Художник, кто скрыл,

Что чудовищем стал.

Теперь, чтоб и правду скрывать не пришлось,

Я вам покажу, с чего все началось,

А девам, погибшим от этой руки,

Лежать в Каролине у самой реки.

Я вам предаю свои тело и совесть,

Художник, рожденный под именем Оуэнс.

Юго-запад Колорадо

Неделю спустя

– Они будут здесь с минуты на минуту, – улыбнулась Джоан Грант, заведующая учебной частью. Она подтянула галстук Монтгомери Пирса.

Бабочки начали порхать в животе Пирса – привычное ощущение после самого мимолетного знака внимания со стороны Грант. Отношения Монти, главы Организации элитных наемников, и Джоан с недавнего времени развивались стремительно и приобрели совершенно новые оттенки интимности, так что ее жест был почти смешным.

– Спасибо, милая.

Монти без стеснения смотрел любовным взглядом в ее яркие зеленые глаза. Нет, он не видел ни гусиных лапок, ни сеточки морщинок на лбу, ни седины. Пусть все это и выдавало возраст Джоан – а ведь ей было уже шестьдесят с хвостиком, взгляду Монти представала все та же блистательная девушка, очаровавшая его сорок лет назад, когда они были еще курсантами.

В просторном кабинете Пирса они были одни. Они стояли у окна, глядя на комплекс ОЭН в Скалистых Горах, раскинувшийся на территории в добрых 25 гектаров. Если бы не высокий забор с колючей проволокой и камерами, комплекс походил бы на частную школу, за которую его, собственно, и выдавали. Большинство зданий было краснокирпичными жилыми корпусами, там размещались общежития курсантов и кабинеты для занятий. Конечно же, были еще спортивные площадки, гимнастические залы, а в центре комплекса красовалось массивное здание в неоготическом стиле – администрация.

Выдающиеся выпускники школы, которые собрались в соседнем помещении, показали в свое время превосходные результаты не только в учебе. Это были одни из самых совершенных тайных агентов, которым поручали миссии, выходящие за пределы компетенции обычных властей.

Монти как раз собирался спросить Джоан о ее планах на вечер, как вдруг раздался стук в дверь.

Джоан отошла от Пирса на шаг и громко ответила:

– Да?

– Нам пора бы идти, – это был голос Дэвида Атэра, начальника отдела боевой подготовки ОЭН, третьего руководителя Организации.

Атэр открыл дверь, и Монти пригласил его войти, но тот остался на пороге. Его волосы были пострижены «бобриком» и окрашены в ярко-медный цвет, чудным образом контрастировавший с неизменной армейской формой цвета хаки.

– Они все собрались.

– Мы пришли к соглашению? – Монти обращался к обоим, но смотрел только на Джоан.

– Она слишком молода, – отозвалась Грант.

– И неопытна, – добавил Атэр.

– Но она способна великолепно выслеживать, а значит, идеально подходит для этого задания. Найти Оуэнса будет нелегко. Он может быть в любом уголке планеты, – возразил Монти. – И, вообще-то, да, она молода. И привлекательна, – сказал он, повернувшись к Джоан. – И это нам только на руку.

– Боже, Монти, ты говоришь так, словно собрался использовать ее в качестве приманки, – Грант отвернулась.

– Он прав, Джоан, она справится, – проговорил Атэр. – Ты видела, что ей по силам. У нее три черных пояса: тхэквондо, кэндо и крав-мага. И ты знаешь, как она орудует клинками.

– Так что все согласны, – подытожил Монти.

– Ага, – Атэр направился к конференц-залу, Джоан взяла со стола Монти досье оперативницы.

Он остановился у дверей подождать Грант, но та прошла, не поднимая глаз. В голосе ее звучала печаль:

– Они нас ждут.

Десять лучших представителей Элитных тактических сил – пять мужчин и пять женщин, приглашенные на обсуждение, – собрались в конференц-зале, примыкавшем к кабинету Пирса. Одни пили кофе возле роскошного буфета, другие, которые давно не виделись, прохаживались, обсуждая последние новости друг друга. Когда вошли три руководителя ОЭН, все разговоры стихли.

– Прошу всех садиться, давайте начнем, – проговорил Монти.

– «Три», «два», «один» – и он взлетает, – услышал Монти, когда прошел к окну и по привычке опустил рольставни. До боли знакомый ироничный женский голос принадлежал Аллегро.

– Ну, знаешь, это на случай, если марсиане шпионят за нами через свои до хрена мощные телескопы, – добавила Аллегро полушепотом, обращаясь к Домино, сидевшей рядом.

– Я все слышу, – Монти повернулся, встретился взглядом с Аллегро. Господи, кто бы знал, как он ненавидел этот ее вечный апломб, эту самонадеянность.

– Кстати, я тебе пару билетов до Амстердама отправил.

– Что? Зачем еще? У нас работа.

Он пододвинул стул и занял место между Грант и Атэром за большим круглым столом цвета махагон.

– А некоторым нужно отдохнуть.