Читаем без скачивания Поцелуй на удачу - Адель Паркс

– Вы подарили 2,976 миллиона фунтов своему другу?

– Да.

– Почему вы ему их отдали?

– Это была его доля.

– Что вы имеете в виду?

Я неловко морщусь. Джейк окидывает меня сложным взглядом: злость, предупреждение, мучение? Я отвечаю осторожно, надеясь, что он поймет.

– Если бы лотерейные номера выпали на неделю раньше, всем моим друзьям была бы положена доля от выигрыша. Каждая пара получила бы около шести миллионов фунтов – или каждый по 2,976.

– Конечно, этого не произошло, так как они вышли из синдиката, – добавляет Джейк.

– Какое все это имеет отношение к Тома Альбу? – спрашивает детектив-инспектор Оуэнс.

– Я отдала ему долю Патрика Пирсона.

– Почему?

– Потому что Патрик Пирсон убил жену и сына Тома.

46

Вторник, 23-е декабря, 2014

Ревека осторожно передала Бенке блестящую звездочку, которую они сделали ранее днем. Потом она подняла его на свое бедро. Он становился тяжелее, но все еще довольно удобно располагался сбоку ее тела, словно они были двумя подходящими друг другу кусочками пазла. Бенке обвил пухлой детской ручкой ее шею и уверенно потянулся к дереву, горя желанием повесить последнее украшение и веря, что она его удержит, убережет. Он прислонил звездочку к ветке, но не смог повесить ее на ленточку. Он повернулся к маме с округленными и сияющими от гордости и восторга глазами. Она радостно поцеловала его личико, вдыхая его запах. Звездочка была сделана из фольги и картона от пачки из-под хлопьев – из того, что нашлось у них дома. Ревека купила немного клея с блестками, который Бенке радостно и неумело размазал везде: по звездочке, по крохотному кухонному столу, по своей одежде. У него на руках было больше блесток, чем на украшении, и это его развеселило. Он хлопал и громко повторял: «У нас есть розественская магия, у нас есть розественская магия».

– В самом деле! – рассмеялась Ревека. Она осторожно посадила Бенке на пол. Они оба отступили на шаг, чтобы полюбоваться своей работой.

– Красота! – воскликнула она. Ревека привезла с собой из дома примерно полдюжины рождественских украшений. Бенке заворожили стеклянные побрякушки цветов драгоценных камней. Он балансировал на грани истерики, когда она не разрешила ему их развесить. Истерику удалось предотвратить, так как она убедила его, что он может ей сказать, куда именно их вешать, что он в целом будет командовать. Все шесть украшений теперь кучковались на уровне глаз Бенке, а оставшаяся часть елки выглядела немного голой. Ревека собиралась перевесить их вечером – немного их рассредоточить, когда уложит его в кровать. Она купила разноцветную гирлянду в магазине «все по фунту». Она стоила два фунта – не один, но все же. Ревека знала, что многие люди всегда покупают только белые мигающие огоньки, но ей нравились цветные. Еще она купила дождик. Пять отрезков, все – разных цветов, они отлично заполнили елку. Она выглядело чудесно. Ревека обожала магазин «все по фунту». Она когда-то смотрела старый фильм «Завтрак у Тиффани». Красивая актриса была якобы бедной, и она чувствовала себя счастливее и безопаснее всего в ювелирном магазине Tiffany. Ревеке актриса не показалась такой уж бедной – она хоть и была очень худой, но красиво худой, а не от нищеты. И все же Ревека поняла фильм, он ей даже понравился. Магазин «все по фунту» был ее Tiffany. Этим вечером, когда Бенке будет в кровати, она собиралась завернуть его рождественские подарки в бумагу, купленную там. На ней были веселые маленькие олени. Она очень долго выбирала идеальную обертку. Она не купила ленточек. Ленточки были чудесными, но даже в Рождество Ревеке нужно было делать выбор и поберечь лишний фунт.

Она набрала ванну, проверила температуру и опустила своего лепечущего сына в теплую воду. Так было всегда: оживленный день никогда его не утомлял, только делал более возбужденным, более радостным. Он бессмысленно лепетал, счастливый в своем выдуманном мире, где пустая бутылка из-под геля для душа становилась ракетой – ракетой, которая могла вжухнуть в небо и приземлиться на звезду.

– Думаешь, ты захочешь стать космонавтом, когда вырастешь, Бенке? – спросила Ревека у сына, прекрасно зная, что он понятия не имеет, что такое космонавт. Он оживленно кивнул. – Или, может, инженером?

Он снова послушно кивнул, радуясь маминой улыбке.

– Ты можешь стать кем угодно, кем только захочешь, Бенке, – прошептала Ревека. Ее голос был полон эмоций. Она в это верила, но она также верила, что чем чаще она это повторяет, тем правдивее это утверждение. – Поэтому ты здесь, Бенке. Ради образования. Ради возможностей. Ты можешь стать кем угодно.

И впервые за долгое время это казалось правдой. Теперь, когда в квартире было привычно тепло. Слава богу, владелец наконец-то починил котел. В первые два года жизни Бенке единственным источником отопления для них был маленький электрический обогреватель, который они переставляли из комнаты в комнату в зависимости от того, где спал ребенок. Отапливать квартиру обогревателем было дорого, даже такую маленькую. Каждый раз, когда светились оранжевые полоски, Ревека разрывалась между радостью от того, что ледяной воздух теплеет, и тревогой из-за сжигаемых денег. Она все чаще надевала дополнительный слой одежды: еще один джемпер, еще одни колготки под штаны. Прошлой зимой малыш был закутан во столько слоев одежды, что смахивал на маленькое вареное яйцо! Она включала обогреватель, когда они все были дома; когда же она оставалась одна с ребенком, то пыталась сэкономить деньги, гуляя по улице, чтобы согреться. Она толкала коляску от магазина к магазину, где бродила, не собираясь ничего покупать, пока за ней не начинал следить охранник или пока четвертый, пятый, шестой по счету напряженный вопрос «Я могу вам чем-то помочь?» от продавца-консультанта не заставлял ее пристыженно уйти. Потом она шла в библиотеку – ее любимое место! Бесплатные книги, удобные кресла, теплый воздух; но плачущие младенцы в библиотеках не приветствовались. Ее ноги зачастую казались ей глыбами льда – иногда она так отчаивалась, что стояла в общественном туалете Административного центра, чтобы согреться – она привыкла игнорировать запах. Такая холодная квартира, как у них, не была домом.

Но в этом году случилось рождественское чудо! Бенке был прав! Теперь котел починили, воздух был теплый, вода – горячей. Этой зимой – с тех пор, как починили отопление – они чаще оставались дома. В этот день им вообще не пришлось выходить. Лучше оставаться в тепле и безопасности, чем ходить по улице. Мужчина, который чинил бойлер, был очень молодым, почти юношей. Без комбинезона, без бэйджика. Он