Читаем без скачивания Zero Hour - slip

Но он, облокотившись на косяк, внимательно наблюдал за их реакцией – и ничего в выражении его лица не намекало на то, что он шутит.

- …но почему? – не найдя других слов, выдохнула Виттория.

- Я должен понять, что произошло, - Цезарь сложил руки на груди, - А кардинал отказывается давать мне этот проклятый хроноскоп, если я не соглашусь остаться.

- Да зачем тебе это вообще?! – закричал Джузеппе, подскакивая на ноги, - Ты же там был, черт тебя дери!

- Хочешь, чтобы я тебе рассказал, что я помню? – на лице Цезаря не дернулся ни один мускул, - Холод стали. Стену из ножей. Привкус крови. Взгляд Децима Брута. Статую Помпея. Этого слишком мало. Сам подумай, Джузеппе. Если я оказался здесь, я должен был исчезнуть там, так?

Он говорил с братом, но неотрывно смотрел в глаза Виттории.

Поежившись, она кивнула:

- Именно так.

И Цезарь продолжил:

- Исчезнуть на глазах всего Сената. Но почему-то об этом ничего и нигде нет, - Джузеппе дернулся, собираясь что-то сказать, но он прервал его одним жестом, - Я все перерыл, Джузеппе. Ни единого слова. Черт, там был Цицерон. Цицерон! Я его знаю как облупленного, он не смог бы молчать. Но…

- Гай, прошло две тысячи лет, - Джузеппе все-таки ухитрился зацепиться за паузу в словах Цезаря, и вставить свои два цента, - То, что дошло до нас, было переписано десятки тысяч раз. Рабами. Средневековыми монахами. Да кем угодно. Самые ранние копии переписки Цицерона, которые у нас есть, были сделаны больше, чем через тысячу лет после его смерти. Это ничего не доказывает.

Но попытка воззвать к здравому смыслу Цезаря провалилась.

- Нет, Джузеппе, тут что-то не так. Я должен понять…

- И как тебе поможет этот хроноскоп? – встряла Виттория, - Ты ведь был там. В Архиве, со мной. Ты же видел, что он не работает.

Цезарь помотал головой:

- Если есть хоть малейший шанс, я…

Последняя соломинка выдержки хрустнула, треснула, и переломилась надвое.

- А мы?! – закричала Виттория, перебивая его, - Гай, а как же мы?!

Все напряжение, весь страх собрались в одну кучу и подперли горло, делая молчание невозможной роскошью.

- Вы будете в безопасности в той колонии.

Губы растянулись в истеричной усмешке:

- Только не прикидывайся, что ты не понимаешь, о чем я! Гай, чтоб тебя, ты мой друг, как ты думаешь, я смогу спокойно спать, зная, что ты здесь и возможно уже в лапах Фонда?! Да, черт, даже кардинал! Он может быть тысячу раз маминым другом, но мы, черт возьми, понятия не имеем, что на уме у него и его начальства!

Цезарь попытался было что-то вставить в поток ее слов, но она не дала ему такого шанса.

- Да почему вообще то, что написал или не написал Цицерон имеет такое значение?! Ты же сам, сам мне говорил, что разница только в том, кто жив, а кто нет. Он давно умер. А мы, черт тебя дери, живы, и ты нам нужен! – голос сорвался на крик только для того, чтобы сойти на нет.

В горле саднило. Дыхание сбилось. К глазам подступили непрошенные слезы.

Непроницаемое, как восковая маска, лицо Цезаря дрогнуло.

- Или это все была ложь? – с трудом сдерживая слезы, сказала Виттория, - Ты просто хотел отговорить меня, потому что…

- Нет, Виттория, - глухо ответил Цезарь, - Я действительно так считаю.

- Тогда почему ты…

Быстрее, чем она успела закончить, Цезарь подошел к ней и обнял. Слезы прыснули из глаз, и она зарылась в его плечо, пытаясь спрятать их непонятно от кого.

…так настойчиво пытаешься отобрать последнее, что осталось от моей жизни.

- Ты права, Виттория. Я погорячился, - прозвучало хрипло, - Должен быть какой-то другой выход.

Кардинал воспринял дружное “нет” на удивление спокойно. Исходя из того, как он и его коллеги вцепились в Цезаря, всеми силами пытаясь заставить его остаться, простой и легкий выход за эти железные ворота в неизменном составе казался невероятным.

Однако, выслушав их ответ, кардинал только развел руками и сказал:

- На все воля Божия, - оставляя Витторию в неимоверном замешательстве.

Которое только крепло с каждым проходившим часом, но спросить кардинала больше не было возможности.

Такси летело по прорезавшей пустыню дороге. Исполинское здание единственного космопорта Земли нависало над головой, заметное на фоне местного безжизненного пейзажа за многие и многие километры.

Виттория и Джузеппе украдкой обменивались обеспокоенными взглядами, то и дело поглядывая на все еще немного зеленого после самолета Цезаря. Это недолго укрывалось от глаз папы:

- Вы что, так ему и не сказали? – шепотом спросил он.

Раздираемые дилеммой, они тысячи раз посоветовались со всеми, с кем в теории могли – но все равно так и не пришли к какому-то решению.

- Нет, - Виттория помотала головой, - Пап, я вообще не представляю как можно ему такое объяснить.

Цезарь смотрел в окно на проносящуюся мимо пустыню, не обращая внимание ни на что другое, а воображение Виттории настойчиво подсовывало ей картину того, как он, услышав, куда и на чем они собираются лететь, откроет дверь и выпрыгнет из машины на полной скорости.

- Виттория, но это ведь не дело, - папа покачал головой.

- Ну так давай, попробуй, - она шептала, но получалось все равно слишком и слишком громко.

Папа повернулся к Цезарю, но не произнес ни слова.

Космопорт встретил их шумом, оживлением – и отдаленным воем реактивных двигателей. Посадочные рукава находились высоко над уровнем земли. Задери голову – увидишь только небольшие точки, то и дело вылетающие из недр овальных стыковочных отсеков, соединенных с основным зданием несколькими исполинскими колоннами – и скоростными лифтами, притаившимися внутри их.

Перед входом – широкими раздвижными дверями, по три штуки на каждые сто метро, - тек поток такси. Останавливаясь не больше, чем на несколько минут, они выгружали пассажиров и уезжали, уступая место другим.

- Во что вы меня втянули? – выдохнул вместе с облачком табачного дыма Цезарь. Его взгляд был прикован к одному из уходящих ввысь кораблей.

- М-м-м? – протянула Виттория.

Больше для того, чтобы потянуть время, чем еще для чего-нибудь.

- Витто…

- Джулия, - с нажимом сказала она.

Вокруг было слишком много посторонних и любопытных ушей – и легенды нужно было придерживаться от и до.

- Джулия,