Читаем без скачивания Новый Мир ( № 3 2006) - Новый Мир Новый Мир

Николай Калягин. Чтения о русской поэзии. Чтение шестое. — “Москва”, 2005, № 11 <http://www.moskvam.ru>.

“Упрощая и сокращая реальную ткань культурно-исторического бытия, можно было бы свести весь трехвековой путь русской поэзии к следующей схеме: поэты ХVIII столетия учились находить сухие и высокие места, запасали топливо, следили за тучами, за направлением ветра; поэты XIX столетия свели огонь с неба, ходили в свете, сожгли леса и торфяники на тысячу километров вокруг; поэты XX века (о которых разговор впереди) скитались по гарям, воодушевлялись при мысли о том, какое великое пламя бушевало здесь в прошлом веке, выражали свой восторг в живых и звучных стихах. Поэты XXI века будут, по всей видимости, осваивать богатый материал, накопленный их предшественниками за три столетия, смогут извлечь из узкого промежутка между „скрытой цитатой” и „демонстративным центоном” целую груду стихотворных текстов — и будет эта груда пылиться в Российской национальной библиотеке, дожидаясь своего халифа Омара. Предложенная схема удобна и наглядна, но зато она совершенно безрадостна. К счастью, жизнь не подчиняется схемам”.

“Разумеется, Кюхельбекера жаль. Неприятно вспоминать о том, что этот благородный человек и неплохой поэт без малого десять лет просидел в крепости. Но ведь в крепость Кюхельбекер попал не за стихи и не за благородный образ мысли, а за то, что 14 декабря покушался на жизнь великого князя Михаила Павловича, покушался на жизнь генерала Воинова и принял посильное участие в убийстве полковника Стюрлера. Положим, десять лет тюрьмы за эти преступления — слишком много, слишком жестоко. А сколько было бы в самый раз? Пять лет? Пятнадцать суток? Два года условно? Сострадайте Кюхельбекеру, размышляйте о несовершенстве тогдашнего российского законодательства, но только не говорите всерьез, что никакого преступления Кюхельбекер не совершал, что покушаться на убийство иногда можно, что некоторые убийства — не вполне убийства, а отдельные убитые — не люди”.

“<…> император Николай любил виселицы не больше, чем любим их мы с вами. Эту единственную он обязан был поставить на виду у всех как правитель — и именно для того, чтобы вся Россия из конца в конец не покрылась виселицами, как сибирская тайга — кедрами. Вы же понимаете, что бархатной революции в России 1825 года быть не могло”.

Данная публикация — продолжение книги о поэзии, печатанье которой началось в журнале “Москва” в 2000 году (1 — 4-я части) и продолжилось в 2002 году (5-я часть).

Людмила Киселева. “Греховным миром не разгадан…” Современники о Николае Клюеве. — “Наш современник”, 2005, № 8.

“„Проворонить” художественные открытия Клюева сейчас гораздо легче, чем сто лет назад, потому что мы еще более отдалились от христианского понимания Слова, потому что крестьянская культура давно стала „оборванной нитью”, да и общая словесная культура все чаще заставляет с грустью вспоминать строки из клюевской „Погорельщины”:

Мы на четвереньках,

Нам мычать да тренькать

В мутное окно!

Поэтому очень важно попытаться понять: что так претило современникам в Клюеве и чем он их притягивал?”

Андрей Кончаловский. “Я всегда был прагматиком”. Беседу вела Валентина Серикова. — “ШО”, Киев, 2005, № 2, ноябрь — декабрь.

“Я считаю себя мыслящим человеком, а это сорт людей, который приспосабливает к себе природу и приспосабливается к ней сам. То есть меняет то, что может изменить, и не старается поменять то, что не в силах. И я занялся культурологическими проектами, потому что сегодня время не кино, а футбола — все деньги там. <…> Кино как искусство кончилось. <…> Я имею в виду кино в том качестве, в каком оно существовало в 60-е годы”.

Илья Кормильцев. ...а в Москве — паранойя. — “Акция”, 2005, № 11 (48), 14 ноября — 11 декабря <http://www.akzia.ru>.

“<…> в случае современных элит паранойя — не тактическое лукавство, а глубинное расстройство психики. Представьте, что вы зашли в комнату, посредине которой стоит чемоданчик, а в нем миллиард американских долларов. И никто вроде не сторожит. Вы хватаете чемоданчик и утекаете. Но все же трудно представить, что у миллиарда не было хозяина. Проходит время, и на голову свалившееся богатство начинает мстить ночными кошмарами, а потом и бредом наяву. Ничего не помогает — ни горные лыжи, ни гольф-клуб, ни покупка нового „Бентли” или там „Сибнефти” какой: везде мерещатся преследователи, международные прокуроры с ордером, лимоновцы с тортами или архангел с огненным мечом. В воспаленном сознании мелькает спасительная мысль — надо, чтобы они все друг друга перебили, тогда, дай боже, не доберутся до тебя. И рождаются концепции, организуются демонстрации, передвигаются праздники, рассылаются депеши, пишутся „Открытые письма людям Европы”. Это гораздо опаснее, потому что паранойя — не пропаганда и не знает, где остановиться. К тому же она заразна. Поэтому нам — истинным хозяевам того самого чемоданчика — стоит подумать о личной гигиене…”

В этом же номере “Акции”, отвечая на вопрос газеты: “Что для вас предпочтительнее: выборы или революция?”, главный редактор издательства “Ультра.Культура” Илья Кормильцев говорит: “Мне кажется, что между этими терминами нет жесткого противоречия. Революция — это тоже своего рода выборы. Если лично мне на выборах не будет предложен устраивающий меня вариант, то я выберу революцию”.

Сергей Костырко. Из цикла “Спальный район”. — “Урал”, Екатеринбург, 2005, № 11 <http://magazines.russ.ru/ural>.

“Поздно вечером, по сути, ночью (начало первого) мы с женой возвращаемся из гостей. В метро, естественно. И я вдруг обнаруживаю, что это уже как бы не мое метро, то есть вокруг не те люди, с которыми я по утрам еду на работу и вечером — с работы. Практически все, кого вижу, моложе меня лет на двадцать — тридцать…”

См. также: Сергей Костырко , “Лох” — “Урал”, Екатеринбург, 2004, № 8.

Григорий Кружков. Два стихотворения и еще одно из Уильяма Батлера Йейтса. — “Стороны света”, 2005, № 1 <http://www.md.icsmir.ru/union/magazine>.

“Два первых стихотворения, относящихся с раннему творчеству Йейтса (до 1895 г.), имеются в нескольких переложениях. Поскольку, на мой взгляд, среди них до сих пор нет беспрекословных удач, я решил обнародовать и свои давние варианты, никогда ранее не предлагавшиеся в печать. „Черный кентавр” — стихотворение из сборника „Башня” (1928) — стихи уже постаревшего поэта. Оно не совсем прозрачное по смыслу — в том смысле, что практически абсолютно темное. Я перевел его в некий момент озарения (быть может, мнимого), когда мне показалось, что я все в нем понимаю” (примечание переводчика).

Владимир Крупин. Карточный домик демократии. — “Вертикаль. ХХІ век”. Литературно-художественный журнал. Нижний Новгород, 2005, выпуск двенадцатый — тринадцатый.

“Лети! последнее время! — восклицал апостол Иоанн. „Братья и сестры! — восклицаем мы, — последняя война!” <…> Битва света и тьмы, Христа и Велиара — это главное содержание мировой истории”.

Юрий Крупнов. Столица России должна стоять на Тихом океане. — “Завтра”, 2005, № 45, 9 ноября.

“Наш ориентир — не Запад, а Северо-Восток. Уже к середине XVIII века русские дошли до Аляски и первично освоили весь необъятный регион от Аляски до Урала. Теперь наше правильное историческое действие в XXI веке состоит в том, чтобы создать центр государственности на Северо-Востоке страны, на Тихом Великом океане. Именно туда и следует перенести столицу России”.

Максим Кузин. Философское сектантство Василия Розанова. — “Подъем”, Воронеж, 2005, № 10 <http://www.pereplet.ru/podiem>.

“Проживи Василий Васильевич еще десять лет, он просто лишился бы предмета своей философии”.

Виктор Кулерский. Хроника (некоторых) текущих событий. — “Новая Польша”, Варшава, 2005, № 10 <http://www.novpol.ru>.

“В монастыре паулинов на Ясной Горе [в Ченстохове] прошла встреча экзорцистов со всей Европы. В Польше служат 55 экзорцистов. В каждой римско-католической епархии есть один или два священника, которые занимаются освобождением одержимых людей от злых духов” (“Пшеглёнд православный”, август).

Станислав Куняев. В кадре Андрей Тарковский. — “Литературная Россия”, 2005, № 47, 25 ноября.

“Последняя точка в этом сюжете была поставлена в 1990 году, когда я побывал в столице Австралии Канберре, где был приглашен на обед к нашему послу Самотейкину. Его фамилия была мне знакома: до Австралии Самотейкин числился в помощниках у Брежнева... Мы трое — посол с женой и я — сидели на прохладной веранде, отделанной эвкалиптовым деревом, и вели ничего не значащие светские разговоры. <…> Жена посла вспомнила про знаменитые советские фильмы ее молодости — “Калину красную”, “Место встречи изменить нельзя”, ну и, конечно, “Андрея Рублева”. И тут я рассказал им про сгоревшую корову и спросил бывшего помощника генсека: слышал ли он об этом. Самотейкин развел руками: