Читаем без скачивания Полночь - Дин Кунц

Неистово залаял Муз. Его лай звучал подобно лаю самой злобной овчарки. Вероятно, пес собирался стоять насмерть, защищая дом и хозяина, несмотря на добрый по природе нрав.

«Не делай этого, милый, – подумал Гарри. – Не лезь в герои. Отползи куда-нибудь в угол и спрячься там, пропусти их, пускай входят, а если протянут руку, лучше лизни ее и не…»

Собака коротко заскулила и смолкла.

«Нет!» – подумал Гарри, и боль, горькая боль подступила к горлу. Он потерял не только собаку, он потерял лучшего друга.

Оказывается, Муз тоже знал, что такое долг.

В доме наступила тишина. Они, вероятно, обыскивали первый этаж. Горечь и страх покидали Гарри, им овладела ярость. «Муз. Черт побери, бедный безобидный Муз». Он чувствовал, как раскраснелось от гнева его лицо. Он готов был убить их.

Гарри поднял с пола свой пистолет и крепко сжал его в здоровой руке. Они еще долго будут искать его, но с оружием в руках он чувствовал себя спокойнее.

В армии он всегда занимал первые места и по винтовочной стрельбе, и по стрельбе из пистолета. Как давно это было. Он не стрелял даже в тире вот уже двадцать лет, с того момента, когда в далекой и прекрасной азиатской стране его сделали инвалидом на всю жизнь. Но оружие он по старой солдатской привычке содержал в полном порядке, и теперь оно его не подведет.

Какой-то щелчок.

Загудел мотор подъемника.

Они поднимаются на лифте.

Глава 18

Пройдя полпути по коридору, ведущему к нужной двери, Сэм услышал вой сирены с улицы. Полицейская машина где-то совсем рядом, но нельзя было пока определить, приближается она с фасада или с тыльной стороны здания.

Крисси явно была растеряна. Она остановилась и спрашивала Сэма:

– Где это? Где?

Раздался крик Тессы, стоявшей сзади них:

– Сэм! Дверь!

Через мгновение Сэм понял, что она имеет в виду: дверь, через которую они вошли в здание, – до нее было ярдов тридцать – отворилась. Вошел человек. Автомобильная сирена продолжала выть снаружи, звук ее становился все ближе – на помощь вошедшему в здание спешила подмога. Мужчина, чья фигура темным силуэтом возникла в дверном проеме, был высокого роста, выше шести футов. Больше о нем пока ничего нельзя было сказать.

Сэм выстрелил. Он не знал, стреляет ли он во врага – в конце концов, все в этом городе были сейчас их врагами, – он только понял, что первый выстрел пришелся мимо цели. Рука дрогнула, по всей видимости, из-за того, что поврежденное запястье после всех приключений в тоннеле страшно болело, боль охватила всю руку до плеча. Он с трудом удерживал пистолет.

Грохот от его выстрела, гулко разнесшийся по коридору, смешался с грохотом ответного выстрела. Это был явно не пистолетный, а винтовочный выстрел. К счастью, стрелок оказался не слишком метким. Он, вероятно, прицелился выше, чем нужно, не приняв во внимание отдачу, и пуля ушла в потолок. Второй выстрел был не точнее первого, стрелок из-за неопытности слишком сильно опустил винтовку, и пуля ударила в пол.

Сэм, конечно же, не стал дожидаться на одном месте исхода этой неумелой пальбы. Он схватил Крисси и втолкнул ее в одну из комнат с левой стороны как раз в тот момент, когда раздался второй выстрел со стороны входной двери. Тесса влетела в комнату вслед за ними. Она захлопнула за собой дверь и прислонилась к ней спиной, как если бы она была суперженщиной из мультфильмов, которой не страшны пули.

Сэм сунул ей в руки фонарик.

– С моим запястьем мне понадобятся две руки для стрельбы.

Тесса осветила комнату, в которую они попали. Это был класс для репетиций школьного оркестра. Справа от двери виднелись стулья с пюпитрами для нот, слева – помост для дирижера. По бокам комнаты имелись две двери, они вели в соседние комнаты.

Крисси не понадобилось уговаривать Тессу скрыться в одной из них. Сэм прикрывал их, пятясь и держа на прицеле дверь, через которую они вошли.

Звук сирены, доносившийся с улицы, смолк. Значит, теперь против них будет действовать не один, а уже несколько человек.

Глава 19

Те, кто вошел в дом, уже обыскали два первых этажа и сейчас добрались до спальни на третьем.

Гарри слышал, как они переговариваются друг с другом, но содержание разговора понять не мог.

Он с нетерпением дожидался момента, когда они обнаружат в кладовке люк на чердак и поднимутся к нему: ему очень хотелось пристрелить хотя бы одного-двух. Отомстить за Муза. После двадцати долгих лет, проведенных в положении жертвы, Гарри не мог не стремиться к тому, чтобы хоть в последний раз в жизни проявить свое бесстрашие и мужество. Пусть Муз всего лишь пес, они вскоре узнают, как дорого им придется заплатить за убийство его друга.

Глава 20

В сгущающемся тумане Ломен заметил патрульную полицейскую машину, стоящую рядом с автомобилем Шаддэка. Он припарковал свою машину впритык к полицейской, в этот момент офицер Пол Амберли открыл дверцу и выбрался наружу. Амберли был стройным, худощавым мужчиной, он считался одним из лучших полицейских в управлении, хотя работал там совсем недолго. Сейчас он произвел на Ломена впечатление не офицера полиции, а мальчишки-школьника – на лице у него было выражение панического ужаса.

Когда Ломен тоже вышел из машины, Амберли подошел к нему. В руке он сжимал пистолет. Ему явно было не по себе.

– Где остальные? Где они? Ведь была объявлена общая тревога?

– Где остальные? – переспросил Ломен. – Послушай, Пол. Только послушай, что творится в городе.

Со всех сторон раздавался нестройный хор диких воплей и воя, словно волчья стая перекликалась с другой стаей или выла на луну, время от времени выплывающую из-за облаков.

Ломен подошел к багажнику своей машины и открыл его. В наборе снаряжения каждого полицейского автомобиля имелся двадцатизарядный карабин, который никогда не использовался в мирном и тихом курортном городке. Компания «Новая волна», однако, снабдила полицейских и этим оружием, необходимым разве что для разгона вооруженных демонстраций. Ломен вытащил этот карабин из багажника.

Амберли приблизился к нему.

– Вы хотите сказать, что все остальные полицейские, кроме вас и меня, превратились в «одержимых»?

– Послушайте, что творится в городе, – предложил еще раз Ломен, прислонив карабин к бамперу машины.

– Но это же безумие! – не мог поверить Амберли. – Вы хотите сказать, что весь проект полетел в тартарары, что все пропало?

Ломен достал коробку с патронами и начал заряжать карабин.

– Вы не чувствуете искушения, Пол?

– Нет! – выкрикнул Амберли. – Нет, я не чувствую, я ничего не чувствую.

– А я чувствую, – признался Ломен, – я чувствую искушение постоянно. Мне чертовски хочется сбросить с себя всю одежду и превратиться в животное, превратиться и просто бежать куда глаза глядят, быть свободным, охотиться, убивать.

– Нет, у меня никогда такого не было, никогда.

– Врете вы, Пол, – убежденно сказал Ломен, поднимая заряженный карабин. Он выстрелил в Амберли в упор, размозжив полицейскому голову.

Он не мог доверять молодому офицеру, не мог повернуться к нему спиной. Он не верил тому, что можно удержаться от искушения в этом обезумевшем городе.

Ломен раскладывал по карманам патроны, когда услышал выстрел, донесшийся из здания школы.

Кто из них стрелял? Букер или Шаддэк? Борясь с чувством страха и подавляя в себе искушение, Ломен стремительно вошел в здание.

Глава 21

Томас Шаддэк ясно различил звук выстрела из темноты. Он не придал этому большого значения, ведь в конце концов они были на войне. Чтобы убедиться в этом, достаточно было выйти на улицу и послушать, как по всему городу от холмов до побережья раздаются бешеные крики сражающихся на этой войне. Шаддэка больше интересовал Букер, возможность расправиться с ним, с ним и еще с этой стервой Локленд, и еще с этой девчонкой Крисси Фостер. Он пока не мог сообразить, каким образом они оказались рядом друг с другом.

Итак, война. Поэтому он сразу повел себя так, как ведут себя герои боевиков, – он пинком отворил дверь и сразу выстрелил в темноту. В ответ не раздались стоны раненых. Он понял, что промазал, поэтому выстрелил во второй раз и опять ничего не услышал. Шаддэк понял, что они где-то спрятались. Он прошел по коридору до открытой двери, нащупал выключатель и включил свет. Он находился в классе, служившем для репетиций школьного оркестра.

По всей видимости, они ушли отсюда через одну из боковых дверей, и когда он понял это, то разозлился, страшно разозлился. Он стрелял в человека всего один раз в жизни, это было в Фениксе, когда он убил индейца из револьвера своего отца; он стрелял тогда в упор и не мог промахнуться. Но он был уверен, что, если снова возьмет в руки ружье, у него не будет промахов. В конце концов, он же видел, как стреляют в кино, во всех этих ковбойских фильмах, в боевиках, они просто прицеливаются и нажимают на курок. Оказалось, что все гораздо сложнее. И зачем они врут в этих своих фильмах? Ведь на самом деле, когда стреляешь, винтовка подпрыгивает у тебя в руках, как живая.