Читаем без скачивания Гармония преображения - ПАВЕЛ Григорьевич Деркульский

увлекают, и здесь, глядишь, нащупают, стараясь, некую тропу, после чего начнут по мере сил, а всё же подниматься над ничтожностью, глядишь, всё станет интереснее в развитии, во всяком случае, заметно интереснее, чем было ранее. Когда настолько важно ежедневно и прилежно помолиться, чтобы подняться над начальным уровнем ничтожности духовной, вероучение, священники и храмы любому-всякому, пусть только лишь затеет начинать, будут, как прежде были, исключительно и только в помощь. А потому, если захочешь о таком хоть что-нибудь новое-толкующее говорить, слова подобные надо именно таким образом произнести, чтобы при храмах служащие сказанное не восприняли как нечто, подрывающее базовые-главные основы каких-нибудь таких религиозных толкований, в русле которых те жрецы решили с некоторых пор служить. А уж насколько всякое подобное возможно, при разных взглядах вне сомнения вопрос крайне серьёзных рассуждений. Тем более, что здесь ещё по меньшей мере не из маленьких вопрос, что же за истины откроются в чём-то дальнейшем, если движение по жизни и далее продолжит быть в достаточной степени соответствующим предъявляемым запросам и в достаточной-должной степени правильным, то есть, если и дальше продолжить изо всех сил стараться поддерживать своим поведением те изменения, свидетелем которых с некоторых пор являешься. (Здесь следует заметь, что такого рода изменения в понимании истин, весьма серьёзные изменения, по меньшей мере уже несколько раз наступили, теперь настало время сидеть голым дома, а не молиться в храмах, и есть возможность, а может даже и необходимость о всём таком, детально записав и описав, здесь написать. И даже есть намёк на понимание, зачем писать, когда писать, и что писать, пусть даже всякое такое точно никому не объяснишь.) (Что ж, наконец пришло и новое прочтение, очередное. И написать теперь действительно можно уж по меньшей мере весьма-основательно немало и о разном-всяком. Только писать о чём-то всяком и подобном с некоторых пор гораздо правильней-разумнее правя разное-иное ранее написанное в свете открывающихся новых вариаций и концепций. Подобные нюансы теперь смотрятся куда более потрясающе внушительно и грандиозно, в результате чего всё с некоторых пор и смотрится, и выглядит куда более удивительно и непросто. Попробуй оценить теперь реальное и постоянное происходящее — и тело голое, и из еды употребляется сплошь исключительно и только то, что лишь растёт, всё тело минимум от одного до трёх раз в день омоется полностью от макушки и до пяток, а ведь всё равно с постоянством следует достаточно уверенное ощущение, что возникает всё же из-за выделения пота некий улавливаемый, пусть и лёгенький запашок. И всё это ещё не говоря о всяческом сплошь экзотическом таком, что в виде устойчивых ощущений возникает, когда с текстом с некоторой интенсивностью работаешь, тем более, что при таких трудах, в достатке точно всякого подобного побочного, пусть мелкого хватает. Зато после таких забот немного о другом побольше думаешь. Здесь бы действительно по ходу действия получше себя самого прочувствовать и ощутить, как в тонкостях вся каша эта удивительная варится, и ни на пол шажка от продвижения процесса не отстать. Ну, а всё остальное, здесь уже когда, по ходу дела, как организуется и сформируется, тогда и посмотрим.)

НАЧАЛО ИЗ СТАРОГО ВЗГЛЯДА, НО ПОПЫТАЕМСЯ ПРАВИТЬ

Что можно сказать о важности такого поклонения какому-то образу видимому со стороны каких-то прочих живущих? Если, сообразно количеству неких молящихся, Светом Благим наполняешься, насыщаешься яркостью, красками, проступаешь узнаваемым обликом, то, довольно нелепый вопрос формируется, что же необходимо свершить в этой жизни такого, чтобы такое, как результат, пусть и хоть после ждущей живущее тело кончины свершилось? Как не крути, но пока находишься на относительно низком уровне духовного образа, всё, что способно помочь, это распространение среди живущих знания о всяком таком, о котором исхитрился поведать другим, и благодаря которому сильно прославиться можно. Только, если озаботился подобной проблемой, то, как о таком существует возможность поведать, когда? Всё-таки, если наделён от Господа трезвостью мысли, и при трезвости взгляда на такого рода проблему не столь уж много сложности обременяет, чтобы практически сразу же, и без труда догадаться, что здесь куда благоразумнее выглядит о всём чём-то подобном не рассуждать, таким способом свою персону в самом различном ракурсе как-то выпячивая, а помолчать. К тому же всякое, о котором думать начинаешь в ситуациях самых различных как-либо по-особенному, подобное такое, чаще всего настолько неожиданное и непредсказуемое, что, в самую пору, реально столкнувшись с событийностью столь необычнейшей, более стараться подождать, предвкушая некое новое, коему впору спустя хоть какие-то сроки, а очередной новостью взяться открыться, при этом новостью, способной, как и всякое, что пред тем столь нежданно узнал, сразить, никаких сомнений, буквально-воистину наповал. Одно только в данном случае донимает, и при этом словно в разных направлениях оказывая воздействие — решение бы толком здесь обнаружить, как же с чем-то таким надлежит оперировать-действовать, да и ещё с определённостью правильно, а то уж больно всё непредсказуемо и не совсем корректно-удовлетворительно смотрится. (Только подумаешь об этом теле, с дырками, распятом, мёртвом, выставленном впереди едва ли не от половины мира как единый образ главного представителя живущих-молящихся пред сияющим обличием Бога Творца, ассоциации как-то не очень при чём-то подобном всё-таки возникают.) (А что можем теперь по подобному поводу написать? Ну-ка, попытаемся прощупать сложившуюся ситуацию? Что отзывается? Таких, которые взывали к такому признанному и привычному образу, перед Светлейшим Величием Лика Создателя и представлял? Но поднялся-то, прямо отметим, качественно достаточно незначительно, очень многое осталось от сознания скрыто, не понято и недоступно, при таком результате впору думать о таком, чтобы ещё раз пройти дорогою улучшения, может только начинать с полного незнания и неведения может показаться немного странным-отталкивающим и обидно. Больше пока рассуждать не о чем, для таких рассуждений должен стать более полно объясним чувственный фон, потому как именно к такому будет впору в надлежащее время вернуться.) (Что при очередном новом прочтении впору добавить. Конечно, может поднялся в вопросах прогресса развития духовного и интеллекта и не высоко, но, полагаю, очень долгое время действительно был наиболее совершенным результатом развития после прожитой жизни каким-то живущим, а потому имел возможность ближе всех прочих приближаться к воистину для других недоступному. Всё говорит о таком, что реально воспринимался для подобных, страждущих о спасении, как настоящий Спаситель. Огонь, в который руку не раздумывая протянул, всё сейчас выглядит таким образом, что это всё последствие и результат такой чудовищной и запутанной смерти, но, как и раньше, пребываю в уверенности, что это пламя, в котором страдали иные, по результату прожитого