Читаем без скачивания Франция. Большой исторический путеводитель - Алексей Дельнов

Вскоре было подписано соглашение о перемирии с Бургундией сроком на девять лет. Начинался последний акт трагедии Карла Смелого и его великолепной державы.

Завоевав Лотарингию, Карл соединил воедино все свои владения - от Голландии до Лиона. Но, как мы уже говорили, на юг от Лиона ему грезились Прованс и Средиземное море.

Однако сначала он хотел отомстить швейцарцам, которые тоже во время эпопеи под Нейсом прогулялись по его владениям в поисках поживы и бранной потехи. Но, справедливости ради, совершили они это не беспричинно: вассал герцога сеньор де Роммон отобрал у одного швейцарского крестьянина, проезжавшего по его земле, две телеги с овчинами.

Напрасно швейцарцы присылали к Карлу послов с повинной, обещая вернуть все награбленное, а в случае необходимости помочь за умеренную плату вооруженной силой. Напрасно отговаривали свои же сведущие приближенные: земли старой германской лиги, именуемые Швейцарией - беднейшая страна, захваченная в этих горах добыча не будет стоить даже шпор и уздечек его кавалеристов. Все уговоры, все доводы были пустым сотрясанием воздуха - Карлу Смелому хотелось воевать.

В дружественной Карлу Савойе, у которой швейцарцы захватили часть земель, он сначала без особого труда отбил у них несколько небольших городков. Потом подступил к Грансону. Это был город посолиднее, там укрепилось 700 или 800 отборных швейцарских воинов, и настроены они были решительно: за Грансоном лежала их родная скалистая Швейцария.

У окружившей город армии была превосходная артиллерия, в лагере, в шатрах знати находились несметные богатства - в этом походе бургундцы хотели чувствовать себя, как дома. Осажденных несколько дней нещадно обстреливали из пушек, и они, наконец, сдались. Карл приказал всех перебить.

Тем временем на помощь Грансону спешила подмога из Швейцарии и из верхнерейнских земель. На подходе они узнали о происшедшем. Столкновение произошло, когда часть бургундцев уже втягивалась в горы, а остальные оставались еще в долине. Шедшие в авангарде герцогской армии лучники сразу же были опрокинуты, смешали ряды следовавших за ними - и началась всеобщая паника и бегство. Бежал и герцог.

Потери были не очень велики, где-то около полутора тысяч человек, но брошено было все - и пушки, и роскошные шатры со всем их содержимым. Простодушные победители понятия еще не имели, что почем. Они принимали серебряную посуду за оловянную, продавали за бесценок драгоценные перстни. Шелковый, искусно вышитый шатер герцога, один из лучших в мире - разрезали на куски как добротную ткань.

Однако, с тех пор швейцарцы уяснили цену и вещей, и денег - и посейчас знают ее, как никто. Окружающие же государи оценили, что это за солдаты - и горные пастухи и лесорубы стали самыми высокооплачиваемыми наемниками в Европе (с ними конкурировали только чехи, блестяще зарекомендовавшие себя во время Гуситских войн). Впрочем, этим делом они давно уже не балуются - разве что гвардейцы папы римского щеголяют перед видеокамерами в нарядах, исполненных по эскизам Микеланджело.

А тогда впереди было еще много битв. После такого бесславного поражения от Карла отвернулись все властители, еще недавно искавшие его дружбы, и он опять рвался в бой. Хотя уже в те времена опытные полководцы твердо знали, что с битыми солдатами в том же сезоне без крайней надобности в дело лучше не соваться.

Герцог усилил свою армию, кем только мог, в том числе англичанами и шотландцами, и она выглядела довольно грозно. Но и швейцарцы, и рейнские города собрали большую силу. 22 июня 1476 г. состоялось сражение при Муртене, близ Базеля - и на этот раз бургундцы малой кровью не отделались. Разгром был полный, погибло 8 тысяч воинов, «получающих жалованье», и 10 тысяч из феодального ополчения.

Карл, человек по натуре страстный и не привыкший к таким ударам судьбы, перенес поражения тяжело. Отпустил бороду. Прежде он совсем не пил вина, всем напиткам предпочитал отвары из трав и розовое варенье - он и без добавочных градусов всегда пребывал в повышенном тонусе. Теперь же крепкое вино его заставляли пить врачи. Еще они пользовали своего пациента банками, поставленными на грудь: «чтобы кровь приливала к сердцу». Но герцог был угрюм, острота его мышления притупилась. Близкие люди боялись подступиться к нему с разумным советом - как бы повелитель не впал в гнев.

Однако покой - это был не его способ существования. Да ему его и не давали. Герцог Лотарингский вернул несколько небольших своих городов и осадил Нанси.

Набирается новая армия (бургундская казна была неиссякаема): английские наемники, отряды итальянских кондотьеров - отборные вояки того времени.

Тем временем в Нанси был убит ядром англичанин Кольпен, руководивший обороной, а без него город сразу же сдался. Тогда Карл сам поспешил к Нанси и осадил его в свою очередь - хотя куда разумнее было обождать и собраться с силами. Но он, по-видимому, исходил из того, что лотарингский герцог слаб и против бургундцев ему никак не устоять. Однако тот разумно прибег к услугам новых фаворитов полей сражений - швейцарцев. Усиленное ими войско поспешило на выручку Нанси, и как раз вовремя - осажденные были на грани сдачи.

Осада тянулась уже довольно долго, в бургундском строю оставалось не более 4 тысяч человек - потери были вызваны не столько оружием неприятеля, сколько болезнями. Надо было отойти. Но Карл, «произнеся безумную речь, решил ждать и принять сражение, располагая небольшим числом перепуганных людей» (де Коммин).

Лотарингцы и швейцарцы пошли в наступление. С ними было немало французских рыцарей, которым Людовик дозволил временно перейти на лотарингскую службу. Правда, не все они пошли в открытый бой - часть предпочла укрыться в засадах, чтобы потом со свежими силами грабить и захватывать побежденных.

Ждать им пришлось недолго. Армия Карла Смелого была сразу разбита, а ее предводитель пал в бою. Сначала он был сбит с коня, на него тут же налетела толпа вражеских воинов. Они даже не понимали, кто перед ними: просто добили богатого всадника и принялись сдирать с него доспехи и одеяние, так что возникла небольшая свалка. «И произошло это сражение в пятый день января 1477 года в канун Богоявления» (де Коммин).

Теперь медведь был мертв, и пришла пора делить шкуру. Карл Смелый так и не заимел сына, и его наследницей стала двадцатилетняя дочь Мария, постоянно пребывавшая в Генте. Но что могла поделать неопытная юная герцогиня против могучих жадных рук, тянувшихся со всех сторон?

Людовик XI, до этого с интересом наблюдавший за разворотом событий с благоразумного расстояния, первым посочувствовал участи бедной девушки. Чтобы обеспечить сохранность ее достояния, он стал вводить войска в бургундские владения. Заняты были Пикардия, Франш-Конте - и исконное Бургундское графство (то, которое в узком смысле - нынешняя французская Бургундия). В этих провинциях знать быстро согласилась с переменой власти. Но когда он приступил к захвату Фландрии, то встретил ожесточенное сопротивление: фламандцы, как бы ни складывались их отношения с покойным герцогом, никак не хотели возвращаться под французское ухватистое господство. С боем приходилось брать любой замок, любой укрепленный бург. Под стенами Бушеня король сам едва не нашел свою смерть.

Людовику советовали не решать все вопросы силой, а пойти путем самым мирным и надежным: женить на Марии Бургундской своего сына дофина Карла. Если же такой брак почему-либо покажется неудобным (Карлу десять, Марии двадцать) - можно подобрать заслуживающего доверия жениха постарше.

Но пока прорабатывали этот вариант, девица сама распорядилась своей судьбой - стала супругой австрийского эрцгерцога Максимилиана, наследника имперского престола. Ее свекор император Фридрих III сразу поставил Людовику на вид, что ввод войск во Франш-Конте - решение довольно смелое, это территория, подведомственная по праву сюзеренитета империи, а сейчас она принадлежит его снохе Марии.

Началась война с империей. К тому же во Франш-Конте вспыхнуло восстание: тамошний большой сеньор принц Орлеанский, прежде бывший опорой Людовика, оказался обиженным. Людовик обещал сделать его наместником всех перешедших к нему земель герцогства, да так и не сделал.

С его выступлением королю удалось справиться, хоть и не без труда. В 1479 г. была взята тогдашняя столица графства Доль - в ход опять пошли швейцарские наемники, приохотившиеся к золоту. Город был разграблен и сожжен. После этого в графстве не осталось силы, способной противостоять королю.

Но на севере, в Артуа, где армия Людовика встретилась с имперскими войсками, дела пошли хуже. В том же 1479 г. в битве при Гинегате французы потерпели серьезное поражение от эрцгерцога Максимилиана. Впрочем, это было худо, которое не совсем без добра: король, как всегда, сделал для себя полезные выводы. Если его конница показала себя в бою неплохо, одолев немецкую, то рекрутированные «вольные стрелки» явно уступали вражеской наемной пехоте - ландскнехтам. После этой неудачи Людовик приступил к формированию своих полков из наемников, их численность вскоре составила 30 тысяч человек.