Читаем без скачивания Деньги Ватикана. Тайная история церковных финансов - Джейсон Берри

«В некоторых диоцезиях, – сказал Мэнли, – если ты не принадлежишь к этой сексуальной культуре, ты не сделаешь карьеру и не получишь хорошего места. И никто не смеет об этом говорить, потому что предателя ждут катастрофические последствия».

Джон Мэнли чувствовал, что погружается во мрак, тогда как Пэт Уолл не терял чувства юмора. Оба они расставались с кумирами своего прошлого. Уолл после знакомства с каждым новым документом пересматривал свою веру. «Роджер Махони крайне важен для Ватикана, – сказал он мне в 2010-м, уже став буддистом. – Он был одним из кардиналов, приглашенных участвовать в Консистории по изучению особых экономических вопросов Святейшего Престола. (Так называлось совещание 1980 года при Иоанне Павле II, посвященное проблемам дефицита Ватикана.) Там был также Джеймс Стэффорд, архиепископ Денвера; теперь он служит в Курии. Туда пригласили Мэрфи О’Коннора из Лондона, а затем Эда Игена из Нью-Йорка. Эти кардиналы поставляют Риму наибольшее количество денег. Ежегодно Лос-Анджелес вносит в казну Ватикана больше любой другой диоцезии США. Лепта Петра и оплата расходов кардиналов, путешествующих в Рим, – за всем этим стоит Роджер».

«Махони, – продолжал Уолл, – заключил важный контракт с компанией Stewart Enterprises относительно ухода за католическими кладбищами. С каждых похорон, которыми компания занимается, архидиоцезия получает свою долю. Stewart была важнейшим спонсором строительства собора[579]. Похороны – это бизнес для церкви. Если ты священник, каковым был и я, зимой у тебя масса похорон – это сезон смертей. Весна хороша для крещений, лето – для венчаний. Это поток жизни с подъемом и пересыханием рек, с сезонами дождей и засухи. Готов спорить: Махони налаживал добрые отношения с Римом, чтобы выйти сухим из воды со всеми этими преступлениями священников».

Некоторые юристы после неформальных бесед с судьями, наблюдавшими за переговорами, пришли к выводу, что Махони действительно связан с Римом деловыми отношениями. Были выделены три зоны для урегулирования: Духовенство 1 в Северной Калифорнии, Духовенство 2 в Лос-Анджелесе и Духовенство 3 – Ориндж, Сан-Диего и южные диоцезии. Количество дел в зоне 2 – 554 – казалось преуменьшенным. Махони посылал доклады третьему отделению Конгрегации по делам духовенства об отчуждении церковной собственности. В отличие от Шона О’Мелли, приезжавшего из Бостона в Рим с пустыми руками, Махони действовал как могущественный иерарх. Ватикан предоставил ему большую свободу в обращении с активами церкви, поскольку кардинал выстроил собор и показывал свою жизнестойкость во многих других вещах.

Подготовка к битве

К весне 2003 года одиннадцати клирикам Лос-Анджелеса были предъявлены обвинения в уголовных преступлениях. В этом году было подано более девятисот гражданских исков против диоцезий Калифорнии. Судьи призывали истцов вести переговоры, чтобы избежать бесконечных процессов. Это не были групповые иски, тем не менее при большом количестве клиентов, действия которых следовало скоординировать, делопроизводство совершалось медленно. Интересы истцов представляло около сорока адвокатов, кроме того, большая фирма Хеннигана тратила много дорого оплачиваемых часов на разные вопросы, а страховые компании, обслуживавшие диоцезии, задействовали своих юристов. Адвокат по уголовным делам Лос-Анджелеса представлял подозреваемых священников. В его интересах было затягивать сроки делопроизводства. Кроме того, Махони нанял фирму, занимавшуюся пиаром (среди ее клиентов была компания Enron), чтобы та заботилась о снижении ущерба[580].

«Обычно при подобных делах после подготовки начинается расследование и назначается дата суда, – объяснял Стив Рубино, юрист из Нью-Джерси, который уже два десятилетия участвует в подаче исков против диоцезий и религиозных орденов. – Вместо этого нам приходилось спорить о том, что именно должно стать предметом расследования. Церковь заявила, что дела священников должны оставаться закрытыми, иначе будет нарушена свобода вероисповедания. Затем они стали оспаривать закон штата, на основании которого мы подавали иски. Это был водопад бумаг».

Рубино вырос в католической рабочей семье и изучал право в Католическом университете, а затем стал готовиться к работе в качестве обвинителя. Он занимался гражданскими делами. Впервые столкнувшись с иском против церкви, он был поражен тем, что здесь преступления остаются без наказания. Подружившись с Томом Дойлем, он «присоединился к странной армии, действующей вне церкви для церкви» – эти слова он сказал мне однажды днем на атлантическом побережье неподалеку от своего дома. В отличие от Джеффа Эндерсона, консерватор Рубино отклонил множество дел из-за проблемы со сроком давности. «Я могу помочь вам получить только одно: деньги, – говорил он клиентам, за дела которых брался. – Вам же необходимо выздороветь и научиться жить хорошо».

«Махони и Хенниган убедили некоторых моих почтенных коллег в том, что за все заплатят страховщики; нам, дескать, удастся все уладить за шесть месяцев, – сердито сказал Рубино. – Это было им выгодно. Судьи не жаждали глубоких расследований по всем этим случаям, они хотели, чтобы дела совершались в должном порядке. Когда Махони сослался на Первую поправку, это всех поставило в тупик. Нам три года пришлось выяснять, есть ли у нас вообще почва для соглашения».

Рубино сотрудничал с Кэти Фреберг, которая работала раньше с Мэнли, в 156 делах относительно 37 преступников. «Вот оно, говорили мы, от этого зависит наше будущее, нам нужно это сделать, – вспоминал Рубино. – Если хочешь что-то исполнить, у тебя нет выбора: нужно действовать с позиции силы. У защиты было преимущество: на нее просто работало больше людей. Каждому из нас пришлось занять по $2 миллиона, и мы не просто занимались этим делом, мы погрузились в него по уши, как люди занимаются своим домом, собаками и кошками или автомобилями. Епископы уважают тебя только тогда, когда ты наносишь им удары непрерывно. Тебе надо постоянно стоять и смотреть им в лицо».

На Страстной неделе 2003 года Мэнни Вега участвовал в голодовке около собора Пресвятой Девы Ангелов: он лежал в спальном мешке под плакатом с надписью «Правду от Бога не утаить». Одна дама, входящая в церковь, прошептала: «Как вам не стыдно, вы всем мешаете». Отец Сильва скрылся в Мексике. (Когда его там нашел телерепортер, священник отрицал свои преступления относительно всех восьми жертв.) Вега продолжал занимать свое место на тротуаре, он не брился, не ходил в душ и не ел. В Страстную пятницу, когда он лежал на бетоне, вдруг появился Махони. Вега встал, но у него закружилась голова от голода, и он упал. Кардинал подал ему руку и дружелюбно сказал: «Вам надо что-нибудь поесть».

– Вы бы то же самое сказали Сезару Чавесу? – ответил Вега.

Махони вздрогнул, вспомнив о легендарных голодовках работников ферм, и удалился.

Позже кардинал несколько раз выходил поговорить с Вегой и другими участниками голодовки из числа жертв. Он приносил извинения (хотя Сильва совершил преступления до того, как он стал местным архиепископом); он открыл для них помещения в соборе. Он предлагал им четки, освященные папой; Вега принял этот дар, о чем потом сожалел: ему стало казаться, что его подкупили. Вега попросил Махони встретиться с ним с глазу на глаз, тот сказал, что, к сожалению, не может этого сделать по юридическим причинам.

В июне 2003 года случилась беда для прокурора округа Стива Кули и главного обвинителя Билла Ходгмена. Верховный суд США на процессе «Стогнер против Калифорнии» 5 голосами против 4 отменил законы Калифорнии, позволявшие в некоторых случаях возбуждать дела против лиц, совершивших сексуальные преступления много лет назад. «Стогнер нас зарезал», – сказал Ходгмен. Среди освобожденных от наказания священников был Майкл Уэмпе, учившийся в семинарии вместе с Махони. Официальное обвинение против него по сорока трем пунктам в растлении малолетних было отклонено. Его предыстория достаточно красноречива.

В мае 1987 года Уэмпе обвинили в сексуальных преступлениях против малолетних. Махони послал его на полгода в терапевтический центр для духовенства в Хемес-Спрингс, штат Нью-Мексико. В 1988 году он назначил Уэмпе капелланом в медицинский центр «Синайские кедры», ни слова не сказав руководителям центра о его прошлом. Позже в том же году двое молодых людей заявили архидиоцезии, что Уэмпе совершил против них преступления, когда они были мальчиками. Священник остался на своем месте, проходя лечение. С 1990 по 1995 год он занимался растлением мальчика в своем офисе в медицинском центре. В 2002 году Уэмпе наконец был уволен, когда открылись его прошлые преступления. Не прошло и года после дела Стогнера, как на Уэмпе поступило новое заявление. Не желая представить документы о лечении Уэмпе, Махони во всем обвинил заведение «Параклит» в Нью-Мексико, которое вынуждено было закрыть свою практику в результате судебных процессов в середине 90-х.