Читаем без скачивания Меланхолия гения. Ларс фон Триер. Жизнь, фильмы, фобии - Нильс Торсен

Даже осознание того, насколько сильно ее муж на самом деле подвержен фобиям, ее не отпугнуло. Более того, ей даже нравилось, что он умеет так открыто об этом говорить.

– В моей семье было как-то не принято чуть что бежать к психологу. У меня самой были проблемы со сном, которых я почти стыдилась, потому что… Ну, подумаешь, сон! Все люди спят, – смеется она. – А потом я встретила Ларса, и он сказал: «Тебе нужно к психологу».

Бенте Триер признается, что никогда не была близка ни с каким другим мужчиной настолько, как со своим мужем.

– Я имею в виду, мысленно, да и не только. Я всегда чувствовала огромный интерес с его стороны и свою ценность для него. Наконец-то кто-то нуждался в том, что я умею. Нет ничего прекраснее, чем когда ты кому-то нужен, – говорит она и добавляет со смехом в голосе: – Ну и само собой разумеется, наверное, что я тоже чувствовала, что кто-то во мне нуждается, еще как. Особенно в трудные для нас времена.

Отец Бенте был моряком, и детство запомнилось ей как череда его долгих отсутствий, так что позже она, как сама признает, всегда искала мужчин, которые могли бы ее защитить. Рядом с Ларсом фон Триером она всегда чувствовала себя в безопасности, что, в свою очередь, никогда не переставало его удивлять.

– Сам-то Ларс считает, что он, наоборот, самый ненадежный человек в мире, – смеется Бенте Триер.

Жизнь, на которую она согласилась, переехав сначала в офис «Центропы», а позже в небольшой домик в Вируме, и уже оттуда – в дом, в котором режиссер вырос, оказалась довольно странной. Удивительной смесью самых обычных и самых необычных вещей. После серии статей в «Экстра бладет» она потеряла работу в школе Бернадотта и с тех пор занимается домом и детьми, пока ее муж снимает фильмы. Однако безработной она себя не считает, потому что уж чего-чего, а работы ей хватает.

– Тот факт, что Ларс может иногда надолго залечь в постель, не отменяет того, что у нас четверо детей, которым нужно ходить в школу, которых тошнит и которым удаляют аппендикс. Жизнь продолжается, и нередко бывает так, что я единственная, кто может всем управлять. Так что я спускаюсь от Ларса обратно к детям и весело говорю: «Ну что, давайте сыграем в Лудо!» или «Давайте-то позовем кого-то из друзей».

Да, иногда бывает тяжело. Даже очень тяжело. Тем не менее никаких лишений Бенте, по ее словам, не чувствует.

– Я так счастлива, что родила мальчиков. Я всегда думала, что если у меня когда-нибудь будут дети, я хотела бы проводить с ними как можно больше времени!

Когда Бенте была моложе и сидела дома с детьми, готовя котлеты на ужин, пока ее муж встречался в голливудскими актерами или обедал с Николь Кидман, у нее иногда возникало чувство, что она, может быть, не самая интересная женщина на земле.

– И все-таки, боже мой, как же мне повезло в жизни, – говорит она. – Я так рада тому, что у меня есть семья, и тому, что мы вместе пережили крайне тяжелые времена.

Оказалось, правда, что завести друзей, будучи замужем за Ларсом фон Триером, довольно непросто. Это Бенте поняла сразу после родов, когда ходила в материнскую группу с другими такими же новоиспеченными матерями, и она снова убедилась в этом позже, когда мальчики пошли в ясли. Некоторые считали, что ее муж гений. Некоторые – что по нему психушка плачет. И практически никто не представлял, что Ларс фон Триер может иметь отношение к чему-то, что описывается обычными затертыми словами типа «быт» и «будни».

– Когда я говорю кому-то, кто мой муж, на меня смотрят взглядом, который выражает: «Что, правда? Странно, потому что ты выглядишь вполне нормальной», – смеется она. – Потом у меня спрашивают: «И какой он?» Некоторые говорят: «Почему он так ненавидит женщин?» Большинство считает, что он витает где-то в облаках, так что, когда я рассказываю, что Ларс с детьми разбивали на Масленицу бочку с конфетами, как это бывает в любой другой датской семье, люди часто реагируют: «Что?! Он в таком участвует? Ему тоже такое смешно?»

Прошло какое-то время, прежде чем Бенте Триер осознала, как сильно фильмы ее мужа могут воздействовать на зрителей. Это произошло в кинотеатре на фильме «Рассекая волны», когда сидящие вокруг нее в зале люди плакали.

– Некоторые чуть ли не сползали на пол, задыхаясь от слез, – говорит она. – После сеанса ко мне подходили люди, брали меня за руки и просили: «Поблагодари его! Поблагодари его!» Тогда-то я и поняла: это волшебство, он сидит там у себя внизу, в кабинете, пишет – а в итоге получается волшебство. Его фильмы затрагивают какие-то струны. Он провоцирует на невероятно сильные чувства, будь то злость, или радость, или скорбь. Я думаю, что именно это делает его интересным. И люди тогда задаются вопросом: Что же он за человек? Сумасшедший? Или, наоборот, слишком умный?

Ларс фон Триер не из тех, кто всегда готов сыграть в футбол или затеять перестрелку снежками в саду. Иногда, правда, он с грехом пополам соглашается на теннисный сет. Зато они с мальчиками могут подолгу смотреть на звезды. Или читать книги. Или – как чаще всего бывает – гулять по лесу, где Ларс показывает сыновьям птиц и растения.

– Когда он возвращается домой, увидев мухолова, он почти счастлив. По-настоящему счастливым я видела его всего несколько раз, всегда после удачной охоты, – говорит Бенте Триер, добавляя, что ее мужа трогают птичье пение или картины, проступающие вдруг из тумана.

Она помнит, как он однажды вернулся домой рано утром, подстрелив своего первого оленя и разрисовав себе лоб его кровью, как предписывает традиция.

– И вот он стоит с этой кровью на лбу, очень взвинченный, и настаивает на том, чтобы мы в шесть утра отправились на кухню жарить оленью печенку. Это было так прекрасно!

Когда-то Ларс фон Триер не мог ездить на поезде. Теперь он научил этому своего сына Беньямина, и они вместе сражаются с туннелями и другими препятствиями, которые поездка по железной дороге готовит для нервных людей. Вместе с Людвигом Ларс конструирует и спускает на воду маленькие лодки или выстраивает системы труб, по которым проходят разные предметы, рассказывает его жена. Если на кухне что-то ломается, он всегда может это починить, а одно из его любимых занятий – ходить в строительный гипермаркет в Люнгбю и рассматривать там инструменты.

– Правда ведь, Беньямин? – говорит она куда-то в гостиную. – Что папа очень интересуется техникой? Еще он всегда покупает последние модели телефонов и всего такого, как только они выходят.

Каждое утро Бенте просыпается веселой и думает: «Как же здорово жить на свете», в то время как первая утренняя мысль ее супруга – «О нет».

– Он хотел бы бесконечно продлевать ночь, только чтобы ему не приходилось вставать навстречу новым страхам. Ларс ведь думает о смерти раз двести в день. У меня, может быть, бывают дни, когда я вспоминаю о ней пару раз, если боюсь, что с детьми что-то случится, – но все время? Для него жизнь настолько хрупкая, что он каждый день идет как по лезвию бритвы.