Читаем без скачивания Повелительница драконов - Вольфганг Хольбайн

То, что она видела, заставило ее засомневаться, в своем ли она уме, настолько сильно, что она какое-то время серьезно взвешивала возможность того, что в действительности она давно мертва и все это переживает не наяву. Но это было действительно так: они планировали!!!

Лодка не падала, а скользила по ветру, круто наклоненная вперед и одновременно немного вбок, раскачиваясь и трясясь, как настоящая лодка в настоящем море. И тем не менее она была невесомой, похожей на бумажного змея, — такие делают дети. Правда, она была десять метров длиной и сделана из дерева. Это было совершенно невозможно, казалось насмешкой над всякой логикой, но лодка просто отказывалась падать! Они планировали! Они планировали!!!

Едва не теряя рассудок от страха, Талли заставила себя немного сдвинуть вперед неподвижное тело Ангеллы и посмотреть мимо нее направо. В слабом свете звезд она впервые рассмотрела то, что считала лодкой.

Это была не лодка. Ничего подобного прежде она не видела. Они находились в гигантской, блестящей в звездном свете конструкции цвета выбеленной кости, сделанной из дерева, металла и тонких тросов, натянутых так сильно, что они звенели.

Корпус лодки был только крошечной частью этой сумасшедшей штуковины, узкого, заостренного на конце цилиндра, верхняя треть которого была срезана, а сам он располагался между двумя гигантскими неправильными деревянными треугольниками, каждый из которых был не менее пятнадцати метров длиной, причем они были не намного толще руки. Это невозможное нечто напомнило гигантский наконечник стрелы.

И оно летело.

Это было невероятно, но оно летело!

— Каран! — закричала Талли сквозь вой ветра. — Что это?

Каран не реагировал. Вероятно, он вовсе не расслышал ее слов, а может быть, ему некогда было отвечать. Талли видела его перед собой лишь как бесформенную тень, скорчившуюся и обеими руками тянущую за один из рычагов, которые торчали перед ним из днища.

Веллер, сидевший сразу за ним, жалобно стонал от страха, сжавшись в комок, наполовину погребенный под Хрхоном. Вага втянул голову и члены в панцирь и действительно походил на огромную черепаху. Единственным человеком, кроме Талли, вроде бы сохранившим сколько-нибудь ясную голову, была Ангелла, потому что она, придя в себя, выпрямилась и смотрела мимо Талли в пропасть. Наверно, удар Талли лишь слегка оглушил ее. Глаза у нее были стеклянные. Из рассеченной губы текла кровь.

— Мы слишком тяжелы! — вдруг закричал Каран. На короткий миг он повернул голову и Талли увидела в его глазах страх. — Мы падаем! — В отчаянии он начал тянуть рычаг, упираясь обеими ногами в днище. На секунду Талли показалось, что нос судна поднимается. Звезды над ними плясали.

— Сбросьте балласт! — взревел Каран. — Сбросьте за борт все, что можете, или мы разобьемся!

Но Талли не смогла бы ничего сделать, даже если бы хотела. Лодка была безнадежно перегружена. От болтанки бедра Талли оказались зажатыми грузом. Единственное, что она могла бы выбросить за борт — вернее, кого, — была Ангелла…

— Клянусь демонами глубины, выбросите хоть что-нибудь! — срывающимся голосом ревел Каран. — Мы слишком тяжелы! — На этот раз в его голосе слышалась паника.

Хрхон пытался что-нибудь предпринять. Вага осторожно высунул голову из своего панциря, некоторое время без выражения смотрел на Карана — и вдруг резко выпрямился. Хрупкая лодка задрожала, как от удара молотом. Хрхон дико закачался, потеряв равновесие. Каран что-то заорал, и Хрхон ухватился покрепче. Летящая лодка перестала качаться.

— Мешки, Веллер!

Веллер не реагировал. Каран чертыхнулся и крепко двинул Веллера под ребра, и боль заставила того подняться. С искаженным от напряжения лицом он вытащил из-под тела Хрхона один из тяжелых парусиновых мешков, поднял его и выбросил из лодки. С тупым звуком он ударился о деревянное крыло, соскользнул с него и пропал в глубине. Талли попыталась проследить за его падением, но он пропал в темноте задолго до того, как достиг дна.

— Еще! — закричал Каран. — Все! Выбросите их все!

— Но нам нужно снаряжение! — крикнула Талли. — Ты сам сказал…

— Если лодка не станет легче, нам вообще больше ничто не понадобится, — перебил ее Каран. — Помогите ему!

Талли потом не могла понять, как она смогла это сделать: казалось, в тесноте лодки невозможно было даже пальцем шевельнуть, не говоря уже о том, чтобы вытащить парусиновые мешки в рост человека. Но ей с Веллером каким-то образом удалось вынуть из-под себя мешки, один за другим, и сбросить их в глубину. И наконец не осталось ничего, что можно было сбросить.

— Все равно мы летим слишком быстро! — проорал Каран. Он был охвачен паникой. — Планер перегружен! Он построен для двоих, а нас пятеро, вернее, шестеро, если Каран посчитает это чудище за двоих! — Движением головы он указал на Хрхона. — Мы разобьемся!

— Но… но это… но это с нами уже происходит! — заикаясь, прокричал Веллер. — Мы умрем! Мы… мы…

— Заткнись наконец, идиот, — перебила его Ангелла. — Разве ты до сих пор не понял, что мы летим? — Она застонала, подняла руку к рассеченной губе и какое-то время смотрела на кровь, измазавшую ее пальцы. Потом она уставилась на Талли. — Я с тобой за это поквитаюсь, детка, — с угрозой сказала она.

Талли и с замешательством, и с гневом посмотрела на нее. С гневом, потому что даже в такой момент она была все той же Талли, а замешательство у нее вызвало то, что Ангелла сказала Веллеру.

— Летим? — растерянно пробормотала Талли. — Но это… невозможно…

— Вот как? — Ангелла презрительно фыркнула. — Тогда прыгай за борт. Пожалуй, тогда у нас появится шанс.

Талли проигнорировала ее слова. Некоторое время она смотрела на Карана, потом обернулась, насколько позволяла теснота в лодке.

— Каран, что… что это такое? — пролепетала она. — Что это за штука?

— Колдовствох, — просипел Хрхон. — Мых погиблих! Этох колдовствох!

— Это планер, а никакое не колдовство, глупая рыбья башка! — прокричал в ответ Каран. — Причем как раз на нем Каран и вы сломаете себе шеи! Мы все еще очень тяжелы!

Но вопреки его словам их падение значительно замедлилось. Стремительное падение в бездну превратилось во все еще быстрое, но уже не очень крутое планирование. Талли чувствовала, что теперь странный аппарат парил как камень, плоско пущенный по воде. С колотящимся сердцем она перегнулась через борт и посмотрела в пропасть.

Секунду ей казалось, что она видит под собой могучие клубящиеся облака и колышущиеся волны. Потом она сообразила, что ее собственный страх вызывал в ее воображении то, чего не было и в помине. Если под ними вообще и находилось что-то вроде дна, то его еще не было видно.