Читаем без скачивания Долина кукол - Жаклин Сьюзан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Минуту Мириам стояла неподвижно, молча разглядывая свои толстые пальцы. Наконец она произнесла:
– Дженнифер, мне очень жаль, я, видимо, ошибалась в тебе. Извини меня в таком случае. – Она тяжело вздохнула. – Ну хорошо, давай вернемся вместе. Ты будешь вести хозяйство… попробуем поладить. Я сделаю все, что в моих силах, – только сделай аборт!
– Мириам, уходи, пожалуйста. Я не хочу оскорблять тебя. Я буду рожать. И Тони вернется ко мне. Когда родится ребенок, он захочет его увидеть. И его потянет к нам обеим – и ко мне, и к нашей дочери, вот увидишь.
– Дженнифер, – голос Мириам звучал почти ласково, – послушай меня, послушай меня внимательно. Ты оставила Тони, а ведь он действительно любил тебя. Так? Ну он попытался разок вернуть тебя, наивно, по-детски. И что дальше? А дальше он каждую ночь менял девочек. И всего за три недели совершенно позабыл про тебя.
– Уходи, Мириам. – Дженнифер готова была расплакаться. – Ты и так причинила мне достаточно боли. Чего тебе еще надо?
– Я пытаюсь помочь тебе, – молила Мириам. – Если б мне не было жаль тебя, я бы оставила все как есть. Я-то что теряю? Договор ведь фактически готов, c учетом алиментов. Я о тебе забочусь. Я пыталась всевозможными путями уговорить тебя избавиться от ребенка, не подвергая опасности Тони. Но ты упрямо стоишь на своем. – Она снова зашагала взад-вперед. – Как по-твоему, зачем я стала тебе рассказывать о всех этих девочках Тони? Чтобы ранить тебя? Да чтобы уберечь тебя от худшей беды! Потому что понимаешь это только тогда, когда держишь ребенка в своих объятиях. Когда он становится частью тебя, когда чувствуешь такую любовь, – и если c ребенком что-то не так, то страдаешь так, как не станешь страдать ни из-за одного мужчины. Дженнифер, тебе не приходило в голову, что Тони… ну… немного инфантилен?
Дженнифер c удивлением посмотрела на нее. В голосе Мириам было нечто новое.
– Может быть, он и вправду инфантилен, – согласилась она, – но, вероятно, в том твоя вина, Мириам.
– Дженнифер, Тони – ребенок в умственном и эмоциональном отношении.
– Это потому, что ты его излишне опекаешь.
– Нет, поэтому я его опекаю. И поэтому не хочу, чтоб ты рожала. Ради обоих.
– Я не понимаю.
Мириам села рядом c ней:
– Дженнифер, выслушай меня. В детстве у Тони были судороги. Оказалось, какая-то патология мозга. Врачи в больнице сказали мне об этом, но я тогда была слишком юна и ничего не поняла. Не могла поверить, что дело обстоит до такой степени плохо. Меня предупредили, что он никогда не будет таким, как все, но ему тогда был всего год, он был таким красивым ребенком. Я отказывалась этому верить. Но когда он не смог одолеть программу первого класса, я стала потихоньку понимать. Я сама повзрослела и добилась того, чтоб его обследовали. И получила полную картину. Неужели ты не замечала, Джен? Ведь он едва может читать даже комиксы. И слагает только до пятидесяти. Но он не сознает своей неполноценности. Я скрывала это от него, потому что сама вела все его дела, а ему внушала, что, поскольку у него есть я, ему нет необходимости ломать над этим голову. И потому-то я и твержу ему всю дорогу, что его дело – только петь.
– Но ты сказала, судороги у него были в детстве. Может быть, все давно прошло. И у нашего ребенка тоже все будет нормально, – возразила Дженнифер.
– Может наступить рецидив. Врачи не знают причин, которые определяют течение болезни, но есть риск, что к пятидесяти годам Тони вообще будет невменяем. И его ребенок унаследует эту болезнь. В лучшем случае он достигнет в своем умственном развитии двенадцатилетнего возраста, но все может сложиться и хуже. – Она замолчала, вспоминая. – Дженнифер, ты не представляешь, что это такое. Когда я узнала, что c Тони, я ударилась в религию. Стала молиться. Ходила в церковь – в любую церковь – и тащила c собой Тони. Я отдала его в хор. И тут выяснилось, что у него красивый голос. Я решила, что это его единственный шанс. Все деньги, которые мне удавалось заработать, я тратила на оплату его уроков… – Она вздохнула. – Но это все было давно, а мы говорим о настоящем. Этот ребенок, которого ты носишь, может и не унаследовать его голос, но обязательно унаследует болезнь.
– А ты? – спросила Дженнифер. – Ты тоже станешь невменяема?
Мириам покачала головой:
– У нас разные отцы. Этого Тони тоже не знает. Пожалуйста, Дженнифер, ради себя же – сделай аборт.
– Может быть, ты лжешь, откуда мне знать?
– У меня c собой вся медицинская документация. – Она пошарила в сумке и вытащила оттуда увесистый пакет. – Я знала, что ты можешь не поверить мне. С какой стати? Я ведь никогда не была c тобой особенно любезна. – Она отдала конверт Дженнифер. – Покажи эти бумаги любому невропатологу. Но сделай милость, не трепи об этом всему городу. Это станет концом карьеры Тони. А значит, погубит и его самого. Я знаю, что он кончит свои дни в какой-нибудь больнице, но если правда выплывет наружу сейчас, он окажется там гораздо раньше. Вот почему я все время экономлю. Ты считала меня скрягой? Я все деньги откладываю на его содержание. Экономлю на грошах. Не хочу, чтоб после моей смерти он оказался в каком-нибудь жутком приюте. И хочу, чтоб ему хватило до конца дней жить в доме для богатых стариков. Однако пока у него еще есть лет пятнадцать в запасе, – я так надеюсь, во всяком случае…
Дженнифер вернула конверт Мириам:
– Я тебе верю. Такого не придумаешь.
У Мириам на глазах были слезы.
– Дженнифер… Я действительно хочу, чтобы ты была счастлива. Ты вольна вернуться к Тони, но ты заслуживаешь лучшей участи. И пожалуйста, храни это в тайне, ради него. Ты найдешь еще достойного человека. Прошу тебя, не таи зла на Тони. Сделай аборт и забудь обо всем.
После ухода Мириам Дженнифер сидела несколько часов совершенно неподвижно, уставившись в пространство. Потом она приняла три красные таблетки и уснула.
Ни Энн, ни Генри так и не узнали, что заставило Дженнифер так внезапно переменить свои планы. Она сама нашла врача в Нью-Джерси, славного, внушающего доверие человека. Опытная медсестра, чистая операционная. Стоимость операции –
