Читаем без скачивания Выйти замуж за эльфа - Татьяна Андрианова

Я глубоко вздохнула, чувствуя, как даже воздух становится невыносимо вязким, словно густой кисель, и вдруг сила изменилась. К ней прибавилось еще что-то, до этого момента никак себя не проявлявшее. Темная бархатистость ночи, замогильный холод и привкус меди на губах, словно застывшая кровь.

– Драго! – потрясенно выдохнула я.

– А чем я хуже? – вкрадчиво шепнул голос вампира.

Нет. Это был не писк летучей мыши, скорее шорох холодного осеннего ветра среди ветвей с пожухлой мертвой листвой.

– Разве магия в нашем предприятии бывает лишней?

– Согласен с вампиром, – отозвался Роландэль. – Магия в нашем рискованном предприятии не бывает лишней, даже если она вампирская.

Эльф поддерживает нежить! Я так удивилась, что чуть не прервала контакт.

– Ах так! Тогда я тоже участвую! – взмахнул крыльями филин, и к нашей магии добавилась еще одна, с привкусом ночной свежести, звериной мощи, тяжести полной луны над головой и запахом теплой добычи на лесной подстилке.

Мы ахнули все четверо, как единый организм, обтекаемый со всех сторон силой. Все вокруг казалось нереальным и в то же самое время каким-то пронзительно-острым: я смотрела не одной, а сразу четырьмя парами глаз, слышала шорохи и звуки, ранее мне недоступные, запахи сводили с ума. Роландэль осторожно смешивал наши силы в одной ему известной последовательности, свивая вокруг нас плотный кокон разнообразной магии.

– Нам пора, – шепнул он тихо, но все услышали слова так отчетливо, будто они пришли непосредственно в мозг. – Иначе другие уйдут слишком далеко и мы не сможем им ничем помочь.

Все согласились. Причем нам не надо было выражать согласие вслух. Достаточно было его ощутить или просто прийти к этому выводу, и все уже были в курсе. Я невольно подумала, что подобная открытость вообще несвойственна человеку, слишком много необдуманных мыслей и внезапных ассоциаций бродит в глубинах человеческого разума, и далеко не все высказывается вслух.

– Тебе не о чем волноваться, дорогая, – постарался успокоить меня Ахурамариэль. – Вы же не собираетесь сливать магии вечно.

«Это утешает».

– Согласен. А теперь будь хорошей девочкой – ступай в переход, время уходит.

Его слова слышали все. Мы ступили в переход не разжимая рук.

30

Мы вывалились из пространственного перехода где-то в лесу. Точнее определить наше местоположение в пространстве не решился бы никто. Дезориентация была такая, что с полной уверенностью можно было только сказать: мы живы, лежим на земле, вокруг высятся деревья и день клонится к закату, а ослабленный переходом организм с невероятным трудом борется одновременно с тошнотой и ознобом. Над нами склонились участливые лица истребителей – Мелены, Третьякова и Новгородского. Нас растерли спиртом, укутали в теплые вещи в несколько слоев, так что мы стали похожи на солдат отступающей армии Наполеона, и напоили горячим липовым чаем с медом. Пользуясь тем, что все заняты, Филька нагло нежился в опасной близости от костра, отогревая замерзшие крылья. Драго долго требовал минимум литр теплой крови – не дали, соглашался хотя бы на стакан – не дали все равно. Мышь насупился и затих.

Лично я напоминала себе восточную женщину, которой муж постоянно грозит разводом, и она поэтому носит весь свой гардероб на себе. И самое смешное, что все равно зуб на зуб не попадал.

– Мелена! А ты откуда здесь взялась? – пытаясь не сильно отстукивать зубами чечетку, поинтересовалась я.

Подруга удивленно пожала плечами:

– Так Липай меня сюда притащил. Представляешь? Метлу у меня забрал! Думала, командор, а оказался мелкий уголовник. Ты лучше расскажи, откуда у тебя такой симпатичный гарем организовался?

Эльфы закашлялись. Бес радостно подпрыгнул и попытался изобразить элегантный поклон. Эффект был испорчен комичным видом пяти надетых друг на друга рубашек, одна из которых была розовой со стразами в форме сердечек и скорее всего изначально принадлежала Мелене.

– А госпожа назначит меня любимым мужем? – вкрадчиво поинтересовался он, блеснув озорными глазами.

Все остолбенели. Народ даже зубами перестал стучать. Слышно было, как Киркиэль тихо фыркает от смеха.

– Запросто! – радостно согласилась я. – Если только Гарандарэль не будет возражать. Он вроде как первый предложение сделал.

Третьяков отнесся к происшествию с более прозаической точки зрения. С одной стороны, подмога в сложных случаях еще никому не мешала, с другой – помощники оказались иной расы, а задействовать иные державы, без предварительного письменного согласия начальства, себе дороже. Владислав задумчиво поскреб щетину на подбородке и кивнул головой в сторону леса:

– Виктория! Пройдемся?

Я смерила начальство задумчивым взглядом, наспех прикидывая, чем может грозить согласие: разговором по душам, отеческим наставлением или допросом с пристрастием? С другой стороны, как откажешь? Применит силу. С него станется. А против боевого мага не каждой ведьме суждено выстоять. Со вздохом великомученицы я поднялась на ноги, поплотнее закуталась в одеяло поверх ста одежек и последовала за командором. Несколько минут мы просто тихо брели лесом, делая вид, будто прогуливаемся каждый по отдельности в гордом одиночестве. Вездесущие кровопийцы, щедро представленные в местном лесу, надсадно пищали и жалили беззащитные участки кожи с прямо-таки диким остервенением. Будто кто-то невидимый тихо доложил: «Кушать подано!» и комары ринулись в атаку, как смертники в последний бой. Третьяков звонко прихлопнул очередное насекомое и задумчиво поинтересовался:

– Загнибеда, тебе обязательно надо было их сюда тащить?

Я пожала плечами и потупилась. Интересно, за кого он меня принимает? За работорговца, что ли?

– Никого я не тащила, скорее наоборот. А вы сами здесь какими судьбами?

– Мы ищем пропавшую девушку, – коротко напомнил он.

– Мы тоже кое-кого ищем… И, между прочим, на это задание меня благословил ректор. Предлагаю высказать свои возражения непосредственно ему. Могу даже дать кристалл для связи, – щедро предложила я, совершенно позабыв, что магический кристалл на данном этапе находится вне зоны доступа, то есть в сумке, а сумка прикреплена к седлу, седло на Яшке, а сам Яшка остался где-то в горах. И вот этот комплект разыскивает одинокий рейнджер – Васька.

Как он там? Маленький, черненький, пушистенький… А главное, как же теперь я? Без сумки, без кота, посреди леса, в жутких, антисанитарных условиях… Стало очень жаль себя.

– Допустим, ищете, – милостливо кивнул командор. – А куда делись Липай и Лисицын? Оба были с тобой, но что-то я их не заметил среди твоих спутников.

– Эльфы подсунули им слишком пугливых лошадей, животные испугались дракона и умчались вместе с всадниками в неизвестном направлении.

Третьяков с прищуром посмотрел на меня, словно подозревал во всех бедах вообще и непосредственно своих в частности, просто не мог это доказать, затем резко развернулся на пятках и побрел обратно на поляну, где Мелена уже напропалую кокетничала со всеми эльфами разом.

Стоило только мне появиться на поляне, как в сторону меня увлек уже Роландэль. Похоже, на меня сегодня особенный спрос. Каждый считает своим долгом пригласить меня на прогулку.

– Что ты ему рассказала? – строго вопросил он.

– Ничего особенного, – прошипела я. – Сказала, что у меня индивидуальное задание. И вообще, что за тайны мадридского двора? Если ты не собирался сотрудничать с истребителями, зачем вообще обращался ко мне?

Взгляд Роландэля способен был прожечь дыру в стене, но я оказалась крепче и не дрогнула под тяжелым взором дракона.

– И вообще. Если кого-то перестало устраивать мое непосредственное участие в предприятии, я умываю руки и отправляюсь на поиски своего кота, который из-за кое-кого бродит в горах один-одинешенек в поисках потерянного имущества. Так что я и не знаю, живой он или нет…

– Глупости! – отмахнулся Роландэль. – Такой кот нигде не пропадет. Вот увидишь – вернешься домой, а он уже там самовар кипятит.

Действительно, за Васькой я жила как за каменной стеной и с трудом представляла свое существование без пушистого спутника на лоне дикой природы. Кто поставит палатку? Кто приготовит ужин? Кто проследит, чтобы я встала вовремя?

Утро выдалось пасмурным и с самого начала не сулило истребителям ничего хорошего. Третьяков устроил всеобщую побудку, без скидок на пол и расовую принадлежность. Эльфы поднялись быстро, по-военному и безропотно. Бодрые, как после контрастного душа, и свежие до противности. Новгородского будить не пришлось, он как раз дежурил перед рассветом и теперь деловито засыпал пшено в кипящую в котелке воду. Мелена пыталась брыкаться, но с нее бесцеремонно стащили одеяло, и истошный, пронзительный, полный негодования визг тут тоже не помог. Кряхтя, как столетняя бабка, вконец разбитая ревматизмом, я поднялась после ночного отдыха на лоне природы. После сна на тонком матрасе (в сантиметр толщиной, не больше!) несчастный организм болел, ныл и надсадно жаловался на жестокое обращение.