Читаем без скачивания Браслет Агасфера - Владимир Синельников

Случись ей такое заманчивое предложение в те времена, когда Лика подвизалась в сожительницах атамана шайки разбойников в далекой северной Марвии, женщина ни мгновения не колебалась бы. Если бы… К сожалению (или к счастью?), с той поры взгляды на жизнь убывшей разбойницы кардинально изменились. И виной этому стал не человек…

Ей хватило денег, что щедро отсыпал Инзи из своей наплечной сумки, не только на покупку небольшого домика на окраине Эпина и обзаведение хозяйством, но и на скромную лавку, где бывшая разбойница открыла торговлю овощами. Она скупала капусту, сладкий картофель, брюкву, свеклу у державших огороды за пределами городской стены жителей, оказавшихся неспособными к ремесленничеству, но тем не менее не захотевшими покинуть город оружейников. Поступавшие дары земли женщина перепродавала ремесленникам, кузнецам, гончарам и прочему городскому люду. Правда, на одной торговле овощами Лика бы не продержалась. Популярностью ее лавка пользовалась по другой причине.

Инзи все-таки показал ей травы, что дроки использовали как приправу к блюдам. Лика свято хранила доставшийся ей секрет. Пару раз за Теплый Сезон бывшая разбойница отправлялась в окружавший Эпин лес на сбор необходимых ингредиентов. Потом она тщательно сушила сбор и не менее тщательно растирала в ступке. После этих нехитрых манипуляций так поразившая ее приправа была готова. Вот ее-то Лика и продавала своим постоянным покупателям. Причем делала это так, чтобы они ни в коем случае не догадались о составляющих сбора. Благодаря этому она довольно безбедно существовала и даже начинала подумывать о расширении дела путем покупки кузницы по соседству.

Она так и не нашла себе достойного спутника жизни, хотя ее считали очень выгодной партией, и немало ремесленников предлагали женщине разделить с ней кров и еду. Бывали моменты, когда Лика почти решалась согласиться с очередным предложением, но каждый раз перед ее мысленным взором вставали невозмутимые темные глаза Инзи, и она решительно отказывалась.

Чем ее околдовал этот таинственный лесной житель — непонятно. И хотя с той поры прошел уже добрый десяток Теплых Сезонов, Лика все никак не могла забыть отправившегося в неизвестность дрока. Из их кратковременной связи ничего не последовало. Инзи был непреклонен и, как только они достигли предгорий Триалетского хребта с высящейся на перевале крепостью Ордена Света, рассчитался с проводницей. С тех самых пор Лика и жила в одиночестве, не пуская в свою постель других мужчин.

Днем сосущее чувство утраты отступало в глубь сознания, прячась за ворохом постоянных дел, но ближе ко второй половине дня все сильнее заявляло о себе. Хуже всего были одинокие вечера и ночи, когда Лика неподвижно лежала в, казалось, раскаленных от бессонницы простынях, а в ее сознании проплывали такие далекие и в то же время такие близкие недостижимые дни и ночи, что ей довелось провести с Инзи.

Временами Лика пыталась забыться в вине, и не спиться ей помогло лишь то, что после бутылки или двух давно прошедшие дни виделись еще сильнее и от этого муки воспоминаний становились только больнее.

Она не раз была близка к тому, чтобы покончить жизнь самоубийством, и ни запреты Творца, ни что-либо другое не смогли бы ей помешать. Останавливало неизменно одно: пусть и призрачная, но надежда на встречу. Она не верила, что Инзи мог сгинуть в неведомых и страшных землях Запада, и изо дня в день терпеливо ждала его возвращения.

Этот день ничем не отличался от предыдущих. Прощание с Хави, печально и нехотя отправившимся в свою мастерскую, сидение в лавке, дежурные улыбки постоянным покупателям, возвращение в одинокий дом…

Лика устало опустилась на скамью, взгляд, не задерживаясь, скользил по знакомым предметам обстановки, пока не остановился на сиротливо висящей над кроватью сабле. Той самой, что сопровождала женщину в ее странном походе на Запад. Очнулась она, когда на улице сгустились сумерки и только редкий запоздавший прохожий, сопровождаемый ленивым взбрехиванием собак, иногда нарушал тишину наступающей ночи. Лика нехотя поднялась со скамьи и зажгла светильник. Ленивая мысль об ужине мелькнула в голове и куда-то исчезла. Женщина двинулась по направлению к постели, и тут раздался тихий стук в дверь. Сердце Лики подпрыгнуло вверх, а потом провалилось куда-то в район желудка и учащенно заколотилось. Она почему-то на цыпочках, мысленно уговаривая себя, что это опять явился Хави с очередным предложением руки и сердца, подошла к двери.

В дверном проеме возникла невысокая фигура, и в комнату ступил, как всегда, невозмутимый, будто не прошло столько времени, Инзи собственной персоной.

— Ты вернулся. — У Лики от неожиданности ослабли ноги, и она, чтобы не упасть, прислонилась к стене.

— Здравствуй, Лика. — Инзи оглядел комнату. — Ты одна?

Лика молча глядела на дрока, не в силах поверить в его появление. Наконец она протянула руку и осторожно потрогала Инзи за рукав.

— Вижу, что одна, — между тем удовлетворенно кивнул дрок. — Это хорошо.

— Что хорошо? — с некоторым усилием произнесла Лика.

— Хорошо, что не надо перед кем-то отчитываться…

— Как ты? — Лика не совсем поняла слова дрока, да и это было неважно. Главное, что он стоял перед ней живой и здоровый, опираясь на свое неизменное копье.

— Нормально. — Дрок пожал плечами.

— Тяжело было там? — Лика кивнула в сторону темной громады Триалетского хребта.

— Когда как, — опять пожал плечами дрок, не собираясь распространяться о своих похождениях на Западе.

— Нашел, что искал? — с замиранием произнесла Лика. Ей казалось, что, если Инзи выполнил задуманное, он останется с ней. В глубине сердца она упорно верила, что Инзи все-таки к ней неравнодушен. Если же все обстояло наоборот, то не стоило дальше коптить небо в этом мире…

— Нет, — односложно ответил Инзи, и сердце женщины опять провалилось куда-то вниз. — Но теперь я знаю, где искать.

— Где же? — чуть слышно произнесла Лика.

— На Востоке. И мне понадобится проводник. Собирайся, выходим этой ночью.

Диг

Все неприятности начались с того самого момента, когда он сыграл в благородство и отпустил Немого. Бывший коллега по арене явился настоящим провозвестником несчастий. Если бы Диг знал, что так получится, самолично удавил бы его, и плевать на косые взгляды и обещания. Подумаешь — дал слово! Как дал, так и взял! Тьма побери этого северного выродка! Прав все-таки был Арсак. Диг навсегда запомнил слова этой лисы:

«Темное это дело и опасное. Мегид просто не понимает, чем может обернуться для всех нас присутствие этого типа в школе».